Месть Фарката Бона
Шрифт:
— Ты никак бежать задумал? — охнул Инэ и, вздрогнув, обернулся.
— Эй, отроки. — Перед ними стоял сам знаменитый Лон Иммер Рейдент. — Архонт зовет, — и рукой парней поманил...
(1) — презрительная кличка, ею молодые Сыны Месм, которых отбирали в воинство из отпрысков мужеска пола знатных, сильных колдуний, дразнили лонов, чьи матери умирали, или не просто отказались от сыновей, а передавали тех в постельные рабы. Таких было видно по выбритым вискам и татуировке на губе.
(1) — гроб, сделанный их цельного
Глава опубликов
========== Восход Тьмы ==========
А в сотне фарронах на восток бледная ночь, подгоняемая штормом, таяла над свинцовыми скалами, кольцом окружающими мрачную каменистую равнину Дувайн-Голла.
В первую вылазку отряд разделился, пошли только двое — даже без отдыха, сразу с дороги, что не была легкой, а последние два коло — ещё и голодной; запасы и вода кончились, охоты в голых безжизненных скалах с недавней поры не случалось… Эта, последняя ночь канкерова (1) сезона, выдалась особо неспокойной, но откладывать дальше не моглось…
— Откуда столько кровищи? — шепотом удивился идущий впереди воин. — И всё по стенам сочится — прям как водопад! Сколько уже плутаем — а тут еще эта гадость… Да не может же быть, не так пахнет. Я такую вонь кровавую всегда чую, хоть на поле брани не был ни разу.
— Всё верно, такими объемами «красненькую» еще не разливают, не кислая жамка, чтобы в канаву выплескивать-ать-ать… — отозвался Бон, шедший следом по осклизлым краям заполненной алым бурлящим жижевом ронды. Жидкость, будто живая, двигалась и время от времени рождала на нехорошо блестящей поверхности огромные пузыри. — Да вообще как в зале озеро получилось, может, военная хитрость какая? — Он пожал плечами и чуть не потерял равновесие.
— Ш-ш-ш! — Кейо остановился, прислушиваясь. Даже их тихие голоса отдавались резким эхом в совсем невысоком помещении. И эхо это странное будто само выбирало, какие слова повторять:
— Какая-какая-кая-я-я.
— Морок?— спросил, не поворачиваясь, Кейо.
— Морок-морок-морок-морок-срок-срок-рок-рок,— гукнула пустота, и Рейденский лон, поставив ногу чуть влево от намеченного на карте, однако вдруг показавшегося ему шатающимся и неверным камня, — исчез!
Фаркат закричать не смог, но понял, что пропадает. Впереди была только бездна, пол отступил от закачавшихся стен, и те начали падать внутрь башни…
Мерейю… Да кто бы сейчас узнал в этом искренне встревоженном, потрепанном, грязном бродяге избалованного отцовской любовью, заносчивого и подловатого красавца Хедике!
Он склонился к умирающему, осторожно поднял почти невесомое тело на руки.
— Тихо-тихо, все сладится, это только вторая попытка. Ты же наш вождь, куда мы без тебя — вот и думай, что не так пошло, а не помирай… Проклятая корона! — Мерейю перенес обессилевшего Бона подальше от полуразрушенного входа в замок Ольхормер и, уложив на свернутые дорожные сумы, укрыл своим плащом:
— Поспи.
— Некогда отдыхать. Что там зрачки — правду говори! — Фаркат задышал чуть спокойнее. — Надо успеть до рассвета.
— Да все с глазами у тебя, Величество,
Фаркат, лежа, потянулся, вздрогнул всем телом, сел:
— Не, ты пойдешь Лангина выручать. Может, разведчику нашему безбашенному там надобно по-большому сходить, да зад подтереть, а куда ему с распятыми-то руками? Вот не будет с баба… башнями обниматься! — Бон, видно, стал в себя приходить, раз по-прежнему забалагурил. — А что, поёт-то хорошо, только вот ни голосу, ни слуху — солдафон, что возьмешь! И карту мне подай.
Хедике, не соглашаясь, замотал головой:
— Сэйро, что ему сделается — привычный, ну смерзнет немного. Я с тобой.
Кейо Лангин, самый молодой следопыт и шпион войска архонта Тинери, в первый их с принцем Фаркатом штурм заколдованного глайморами замка поторопился и, наступив на неправильный камень, сошел с показанной на карте дороги, оказавшись пойманным хитрой ловушкой. Вот уже вторую тень он стоял на крохотном уступе на внешней стене смотровой башни; задом к бушующему морю, но крепко держась раскинутыми в нелепом объятии руками за крутые бока твердыни. Слава Астарлингам, хоть ее округлые плиты были выточены из гранита — века и ветра не пощадили их цельности, и Кейо смог уцепиться, намертво приклеившись ловкими пальцами к краям образовавшихся трещин…
— Моё это дело — мой риск, хватит уже, не потащу больше никого из вас, не позволю. И не спорь! — Усевшись на восточный манер, Фаркат потирал одной рукой поврежденное колено и тощим длинным пальцем другой — водил по разложенной на земле карте:
— Вот сейчас пойму, где напортачил. Я же в детстве тут кругом бегал, надо просто вспомнить!
— Как это?! — Мерейю аж чуть остатки воды на себя не пролил. — Уже почитай шестьсот полных коло как мирэ последнего не стало. И Ольхормер разрушен, народ вот баял — до основания, до камня последнего весь город сметён был. — Он оглянулся на стоящий за спиной огромный королевский замок. — Опять врешь?
— А? Ты сам не завирайся — помни, с кем говоришь! — Бон поднял глаза от пергамента.
— С кем? Я-то думал, что просто сказки сказываешь, шуткуешь. — Хедике выглядел растерянным, даже сметенным. — Правда, ты — Ингебрандта Великого сын?! Быть не может! Как? Тебе же зим не боле шестнадцати будет…
— Ты мне мешае… Что ты сказал? — Фаркат сдвинул брови и что-то беззвучно повторил про себя. И тут его прорвало, он даже вскочил:
— Прокля'тая корона?! Да? И есть что-то захотелось… Нет, нет, нет! Прокля'тая… Про'клятая!.. Вот же! Не замок заколдован, сама штука нас внутрь не пускает, по лабиринтам водит, ловушки ставит! Вот я олух!