Месть капризного призрака
Шрифт:
Мощный свет фонаря, захваченного осмотрительным Вованом с собой, выхватил гладкие стены, ровный чистый пол, который кто-то заботливо подмел от сора и листьев, которые могли попасть снаружи. Двери на дзоте не было, так что ничто не препятствовало проникнуть внутрь него ни человеку, ни зверю, ни другому существу. Вован принялся шарить металлодетектором по сторонам, надеясь вновь уловить сигнал, но у него ничего не получилось. Пришлось ему вернуться немного назад, найти сигнал и идти по нему уже более внимательно.
Сигнал дошел до дзота, а потом вошел в него. Теперь он стал
Но присмотревшись получше, Вован понял, что в том месте, где слышен сигнал, бетон вроде бы отличается немного по своей фактуре и цвету от основного. Он змеился по дзоту, словно бы длинная линия, уходящая к завалу из камней. Да и сам провод, по которому шел Вован, выглядел слишком новым и хорошо сохранившимся, чтобы лежать тут еще с войны. Изоляционная оплетка хоть и потеряла свой заводской блеск, но еще не утратила сочного зеленого цвета.
– Вот так штука, – растерялся Вован, сопоставив оба этих наблюдения. – Кто-то тут уже после войны поработал, чтобы проложить этот кабель. Но кто? И зачем?
Покрутившись еще немного по дзоту и не найдя в нем больше ничего интересного, Вован отправился в обратный путь. Его смущала груда камней, под которую уходил сигнал от провода, но он видел, что все они покрыты пылью, значит, их давно уже не трогали. Да и разобрать такие глыбы в одиночку было не под силу, тут нужны были совместные действия двух или даже трех крупных и здоровых мужчин.
Глава 14
Пока Вован разгуливал по лесу, выслеживая подозрительный сигнал своего металлодетектора, у остальных поиски тоже дали результат. Правда, это был не совсем тот результат, на который надеялись полицейские, но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят. Подарок был от Галины. Именно она, впав в своего рода транс, провела своих подруг, Толяна и Михаила к небольшому оврагу, указав на который, заявила:
– Они все тут!
– Кто?
– Они!
Михаил пожал плечами. Однако Галина настаивала.
– Их надо найти и перезахоронить с подобающими им почестями. Это все люди видные, их души страдают, находясь в этом нечистом месте.
– Чем же оно нечистое?
Этого Галина объяснить то ли не захотела, то ли не смогла. Она лишь твердила, что захоронение произошло без соблюдения ритуалов, с осквернением, и души мертвых до сих пор не упокоились, бродят и тревожат людей.
– Хотя с тех пор прошла не одна сотня лет, но совершенные над их останками гнусность и надругательство до сих пор не дают этим душам желанный покой.
– Не одна сотня лет? – удивился Михаил. – Я думал, речь идет о солдатском захоронении, еще не найденном нашими
– Нет, – возразила ему Галина. – Я уже объясняла ребятам, эта могила гораздо, гораздо старше. Но все равно нам надо достать прах, надо совершить ритуал и перенести в другое место.
– В какое?
– Я покажу.
Михаил почесал в затылке. Что могло остаться в могиле, которой больше пятисот лет? За это время должны были истлеть и одежда, и кости, и вообще все, что там было. Но Галина настаивала на том, что могилу необходимо раскопать.
– Я знаю, что говорю. Они там. Вы их найдете.
К ее просьбе неожиданно присоединился и еще один человек. Нет, это не был Толян, как того можно было ожидать. Это был священник, отец Иоанн, который вскоре прибыл вместе со своим служкой.
– Я готов провести службу об упокоении душ лежащих тут людей, – заявил он. – Это поможет обрести им и всем нам, кто живет в этой местности, желанный покой.
Михаил и другие удивились, как это православный священник столь легко соглашается молиться за тех, кто, возможно, даже не был крещен:
– Но что, если эти люди были язычниками!
– О тех душах она позаботится.
Священник кивнул в сторону Галины.
– Я также буду о них молиться. Тем более что я уверен, погибшие были христианами. И не просто христианами, а православными, нашей с вами веры.
– Откуда у вас такие сведения?
– Из летописей, – просто ответил священник. – Почти все корелы к шестнадцатому веку уже приняли святое крещение, и впоследствии они не раз помогали новгородским дружинам отражать нападения шведов на Коневец и Валаам, где находятся крупные православные монастыри северо-запада.
И подумав, он прибавил:
– Но если, паче чаяния, среди христианских душ окажутся и души, не принявшие святого крещения, то они окажутся во власти чуждых мне сил. Я над ними не властен. Зато она может им хоть как-то помочь. Правда, я не знаю, как именно.
Галина молчала. Теперь было слово за следователем. Если кто и мог отдать команду, копать в этом овраге или нет, то только он. Но он колебался.
Оглядев овраг, он поежился:
– Место и впрямь какое-то неприятное.
С этим утверждением были согласны все. Находясь тут, каждый ощущал внутри себя стылый холод, какую-то горечь в душе и непонятную тоску. Тут и солнце светило не так ярко, словно скрываясь за дымкой облаков. Но стоило выбраться из оврага, как по мере отдаления от него становилось лучше. Все собравшиеся тут люди чувствовали, что в овраге есть что-то неладное, но чувства их ведь в качестве доказательства своей правоты не предъявишь.
– Не знаю, не знаю, – пробормотал следователь. – У нас тут совсем другие цели.
Сказал, повернулся и ушел!
Галина и священник разочарованно смотрели ему вслед. Но неожиданно вмешался Михаил. Он догнал следователя, о чем-то с ним поговорил, а вернувшись, заявил своим:
– Порядок! Тут копаем!
– А полицейские?
– Они помогать нам не будут, но и мешать не станут. Лопаты сейчас принесут.
И повернувшись к Галине, спросил у нее:
– Ты ведь знаешь, где именно надо копать?