Месть нибелунгов

Хольбайн Вольфганг

Свинобык начал медленно ходить вокруг валуна, принюхиваться ко мху и царапать рогами камень.

— А ты молодец, — запыхавшись, прошептал Сигурд. — Придворные воины не лгали. Ты действительно достойный противник.

Свинобык хрюкнул в ответ.

Эльзе нравилось смотреть вдаль и вдыхать соленый запах ветра с морского побережья. Ей нравилось чувствовать под своими ладонями грубую поверхность каменных стен. Но сегодня это не доставляло ей прежнего удовольствия, ведь ночью она так сильно впилась ногтями в ладони,

что на коже выступила кровь.

Холод исландской осени заползал ей под платье, и ее кожа покрылась пупырышками. И все же Эльзе не хотелось кутаться в меха или прятаться в своей комнате. Ее взгляд был прикован к горизонту. Время от времени она прищуривалась, напряженно вглядываясь в сторону юго-востока, и ей даже казалось, что она видит материк по ту сторону моря. Было тихо.

Замок, давным-давно вырубленный в скале в бухте на южном берегу Исландии, возможно, не каждому показался бы прекрасным домом. Черная вулканическая порода была столь же неприступной, как и эта земля, с которой иногда даже летом не сходил лед. Каждый урожай был победой в битве, но часто победителем выходила земля. Люди приспособились к такой жизни, они тяжко работали, не требуя многого взамен. В этом королевстве не привыкли к блеску и роскоши.

Именно поэтому Эльза так любила Исландию. В Бургундии она всегда чувствовала себя изгоем, белой вороной. Это чувство исчезло в тот самый момент, когда ее ноги коснулись гравия на берегу пустынного островного королевства. Пускай ее семья три поколения назад уехала из Тронье — все равно сердце Эльзы принадлежало Исландии.

Внезапный порыв ветра растрепал гладкие черные волосы королевы, но она не успела отбросить их с лица, так как в этот момент чья-то рука показалась над ее левым плечом и нежно отбросила пряди волос в сторону. Эльза коснулась этой руки и поцеловала ее.

— Тоскуешь о родине? — тихо спросил Гернот, обнимая ее за плечи и укрывая своей накидкой.

Эльза мягко улыбнулась:

— Моя родина там, где ты.

Она никогда не рассказывала ему об этом повторяющемся ночном кошмаре.

Король Исландии, который на самом деле должен был стать наследником престола Бургундии, взглянул на море.

— А что же тогда? Неужели ты снова ждешь молодого воина, которому собираешься разбить сердце, когда он вернется из битвы?

Она повернулась к нему:

— Но ведь тогда я должна была бы взять с собой миску с супом, не так ли?

Гернот улыбнулся:

— Кто знает, может, за прошедшие годы твои привычки поменялись…

Эльза нежно поцеловала его в губы, как тогда, когда они, еще почти дети, стояли на стене замка в Вормсе.

— Ничего никогда не меняется. Моя любовь к тебе вечная, как это море.

Гернот притянул жену к себе, полностью укутывая ее в меховую накидку. Коснувшись губами кончика ее носа, а затем лба, он спросил:

— Тебе уже лучше?

Эльза заставила себя улыбнуться.

— Да, лучше. Что тебе рассказали гонцы? — осведомилась она, заранее боясь ответа.

Гернот попытался сделать вид, что все в порядке, но она почувствовала, что король озабочен.

— А что они могут рассказать? Все как обычно — неурожай там, свадьба сям. Король франков умер в постели своей любовницы. В общем, обычные сплетни, — нахмурившись, ответил Гернот.

— Если все было, как всегда, то почему беседа с гонцами продолжалась так долго? — Эльза старалась говорить спокойно, без упрека и досады.

Она была права. За ужином король и его советники принимали гонцов, собиравших для Исландии новости на материке. Эльза уже спала, когда Гернот пришел к ней в постель. Теперь день уже клонился к вечеру, а король с советниками еще не закончил свое совещание. Неужели случилось что-то важное, достойное того, чтобы обсуждать это несколько часов?

Гернот глубоко вздохнул.

— Ходят… слухи. Глупая болтовня пьяной черни.

— Из Бургундии?

Он покачал головой.

— О Бургундии ничего больше не слышно с тех пор, как на Рейне всем заправляют римляне. Нет, речь идет о Ксантене.

Хотя ей было тепло под накидкой мужа, Эльза начала дрожать. Ксантен — это Зигфрид. А раз Зигфрид, значит, это касается Сигурда. Хотя он об этом и не знает.

— Вульфгар, — прошептала Эльза.

Они уже много лет не упоминали это имя. Хотя они и не были знакомы с правителем Ксантена, его имя вызывало у них страх.

Гернот постарался придать своему лицу беззаботное выражение.

— Вульфгар всего лишь провинциальный король, жаждущий власти глава рода, который заполучил в свои руки осиротевшее королевство, нуждавшееся в сильном правителе. Ему повезло — он даже не воевал за него. Оно само упало в его руки, как спелый плод. Прошло более десяти лет, а он не принес Ксантену счастья.

— Так что же произошло? — поинтересовалась Эльза.

Гернот откашлялся. Холодный воздух всегда вредил его легким, хотя он и притворялся, что все в порядке.

— Говорят, Вульфгар собирает войско.

В том, что сказал Гернот, не было никакой опасности. Со времени падения королевств от Бургундии до Дании повсюду велись войны — большие и маленькие, приграничные и захватнические, войны за наследство и во имя отмщения. Не проходило и дня, чтобы одно королевство не шло войной на другое. И все же Ксантен…

Гернот словно прочитал мысли Эльзы и, ласково погладив ее по голове, сказал:

— Не переживай. Это всего лишь маленькое королевство среди других маленьких королевств. Вульфгар, может, и сумеет завоевать пару соседних замков, но для большого похода он не сможет вооружиться.

— А если ему захочется напасть на Исландию? — тихо спросила Эльза. Она не решалась задать этот вопрос во весь голос.

Гернот засмеялся, громко и фальшиво.

— Зачем ему это? Вряд ли он хочет присоединить к своим жалким владениям другие, не менее жалкие. Это бессмысленно. Нет, если кровь Вульфгара кипит от жажды власти, то он нападет на Саксонию. Или Данию. А король Дагфинн хорошо подготовлен.