Месть Нофрет. Смерть приходит в конце
Шрифт:
Вечером того же дня Эдвард и Виктория вышли прогуляться в саду консульства. Помня настойчивое предупреждение миссис Клейтон относительно холодной погоды, Виктория надела поверх летнего платья шерстяной жакет. Закат был чуден, но молодые люди не замечали красоты природы, поскольку обсуждали вещи куда более важные.
– Все началось довольно просто, – заговорила Виктория. – В мою комнату в отеле «Тио» вошел человек, которого закололи кинжалом.
Большинство людей, скорее
– Что?
– Да, закололи кинжалом. По крайней мере, я так считаю. Может быть, конечно, его и застрелили, но это вряд ли, потому что выстрела я не слышала. В любом случае он умер.
– И как же он мог, мертвый, войти в твою комнату?
– Не прикидывайся дурачком.
Рассказ получился путаный, местами откровенный, местами туманный. По какой-то странной, загадочной причине ей никогда не удавалось излагать реальные события убедительно и ясно. Повествование спотыкалось и уходило в сторону, из него исчезали кое-какие куски, а стиль изложения наводил слушателя на мысль, что ему предлагают чистой воды подделку.
Когда Виктория добралась до конца, Эдвард посмотрел на нее с сомнением и сказал:
– С тобою все в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь? Не перегрелась на солнце? Кошмары не мучают?
– Конечно, нет.
– Я к тому, что поверить в такое никак невозможно. Не могло этого случиться.
– Однако же случилось, – обидчиво возразила Виктория.
– И все эти рассуждения о мировых силах и загадочных тайных базах в Тибете и Белуджистане… Ну не может такого быть. Неправда все это.
– Люди всегда так говорят, пока ничего не случилось.
– Ну признайся честно, Чаринг-Кросс, ты ведь сама все выдумала?
– Нет! – воскликнула Виктория, задетая тем, что ей не верят.
– Значит, ты приехала сюда разыскивать некоего Лефаржа и некую Анну Шееле?
– О которой ты сам слышал, – вставила Виктория. – Ведь ты же слышал о ней?
– Имя слышал, да.
– Где? В «Оливковой ветви»?
Эдвард ответил не сразу.
– Не знаю, значит ли это что-нибудь. Просто… как-то странно…
– Ну же, говори.
– Видишь ли, я не такой, как ты. Не такой сообразительный. Я просто чувствую по-своему, что что-то не так. Как, почему – не знаю. Ты вот с ходу все замечаешь и делаешь выводы. Я не такой умный и так, как ты, не умею. Догадываюсь, что дело неладно, но объяснить ничего не могу.
– Со мною тоже такое бывает. Как в отеле «Тио», когда я увидела на балконе сэра Руперта…
– Кто это – сэр Руперт?
– Сэр Руперт Крофтон Ли. Мы летели на одном самолете. Такой заносчивый, будто он пуп земли. Важная шишка. Ну, сам знаешь. Так вот, когда я увидела его на балконе в отеле «Тио», у меня и возникло то ощущение, про которое ты рассказываешь. Что-то не так, что-то нечисто, но что именно – не знаю.
– Рэтбоун
– Ладно, перейдем к Анне Шееле.
– А, да, Анна Шееле… Ну, говорить, в общем-то, не о чем. Просто одна из девушек…
– Катерина? – тут же отозвалась Виктория.
– Не помню, но, кажется, она.
– Ну конечно, она. Поэтому ты и не хочешь рассказывать.
– Чепуха… что за глупости…
– Так что там было?
– Просто Катерина сказала одной девушке, что вот, мол, приедет Анна Шееле и тогда дела пойдут как надо. Тогда, мол, мы будем принимать приказы только от нее.
– Это очень важно.
– Ты только имей в виду, что я даже насчет имени не уверен, – предупредил Эдвард.
– А тебе это странным не показалось?
– Нет, конечно. Подумал, ничего особенного, приедет какая-то любительница покомандовать. Вроде пчелиной царицы. Уверена, что тебе это не померещилось?
Виктория метнула в него убийственный взгляд.
– Ладно, ладно, – поспешил дать задний ход Эдвард. – Но, согласись, вся твоя история немного странная. Как в авантюрном романе – герой вваливается в комнату, выдыхает одно ничего не значащее слово и умирает. Как-то это… не по-настоящему.
– Видел бы кровь, не говорил бы так. – Виктория даже поежилась.
– Представляю. Ужасный, должно быть, шок, – посочувствовал Эдвард.
– Да уж. А теперь ты еще спрашиваешь, не сочиняю ли я или, может, мне это мерещится…
– Извини. Но ты ведь выдумщица, каких поискать. Епископ Лэнгоу и все такое…
– Там все было просто девичьим озорством, joie de vivre. Здесь же дело серьезное. По-настоящему серьезное.
– Этот Дэйкин – правильно? – он показался тебе человеком толковым?
– Да, говорил очень убедительно. Но послушай, Эдвард, откуда ты знаешь…
Договорить Виктория не успела – донесшийся с балкона оклик заставил ее оглянуться.
– Вы, двое, напитки готовы!
– Идем, – отозвалась Виктория.
Наблюдавшая за ними миссис Клейтон повернулась к мужу:
– Здесь определенно кое-что намечается! Милая пара, хотя совсем еще дети, и у обоих ни гроша за душой. Сказать тебе, Джеральд, что я думаю?
– Конечно, дорогая. Мне всегда интересно твое мнение.
– По-моему, девушка приехала к дяде на раскопки исключительно ради вот этого молодого человека.
– Не могу с тобою согласиться. Они так удивились, увидев друг друга…
– Чепуха. Хотя он, пожалуй, и впрямь удивился.
Джеральд Клейтон покачал головой и улыбнулся.
– И мне не верится, что она увлекается археологией, – продолжала миссис Клейтон. – Не тот тип. Те, что приезжают на раскопки, обычно девушки серьезные, в очках, и руки у них часто потные.