Месть Владигора
Шрифт:
— Вложи меч Светозора в ножны! Не марай его нечестивым и жестоким поступком — послужит он еще тебе! А у меня и свой меч найдется!
А потом все произошло так быстро, что синегорцы, Владигор, Любава и Путислава даже приготовиться не успели к концу этой тяжелой для всех сцены. Велигор выхватил из ножен свой меч, придерживая правой рукой клинок, упер его рукоятью в сырую весеннюю землю, резко пригнулся над острием и пронзил себе не закрытое кольчугой горло…
Крас, закрыв лицо широким рукавом, так и оставался в этом положении, но если бы он опустил руку, можно было бы увидеть, как расползлась довольная улыбка по его жирному лицу. Владигор
— Он преступил закон! — прокричал князь, обращаясь к молчащей толпе. — Но он — сын Светозора и будет погребен с княжескими почестями.
Сказал и снова вернулся на крыльцо, на котором уже стоял Крас, выпрямившийся и открывший свое лицо.
— Ну, теперь бы твой правитель был доволен? — спросил Владигор, глядя на Краса с нескрываемой ненавистью.
Крас с улыбкой, заставившей совершенно исчезнуть его узкие, заплывшие жиром глаза, низко поклонился ему и сказал:
— Вот теперь Сын Неба признал бы тебя равным себе, хоть ты еще не император, а только ван, но ван справедливый и великодушный.
— Великодушный! — печально вздохнул Владигор. — Ну так войдем в мой дом, Ли Линь-фу. Я приму тебя согласно законам гостеприимства своей страны.
Владигор и Крас скрылись за дверью дома, и лишь после этого к накрытому мантией телу Велигора подошли Любава, Путислава и другие синегорцы. Они подняли труп и понесли к одной из землянок, чтобы омыть его и подготовить к погребению.
А на площадке перед княжеским домом, согнув длинные ноги, сидели равнодушные ко всему животные с горбами, между которыми покоились расписные мешки с добром, принадлежащим самому Сыну Неба.
9. Чудеса китайские
Хоть и небогатым был стол Владигора с тех самых пор, как поселились синегорцы близ Пустеня, но угостить посланника далекой страны, посланника какого-то императора, Сына Неба, Владигор счел своей обязанностью. Его слуги и дружинники, посланные к реке, протекавшей рядом, и в лес, скоро вернулись с прекрасной добычей: с оленем и вепрем, которых несли, продев шесты между связанных ног, с корзиной стерляди и угрей, по-змеиному извивавшихся и блестевших осклизлыми спинками. Принесли и куропаток, и тетеревов, и диких голубей. Скоро из открытых окошек княжеской поварни повалил дым, и даже на улице было слышно, как бурлит, скворчит, шипит приготавливаемая в котлах и на вертелах пища, которой князь решил угостить чужеземного гостя, давшего ему столь дельный совет.
А синегорцы, ходившие по улице близ поварни, понимая, для кого готовится такое богатое угощение, качали головами и бормотали:
— И такого-то злыдня заморского еще и за стол пиршественный сажать. Надеть бы ему мешок на голову да с камнем, к шее привязанным, в омут глубокий бросить. Ну да ладно, не нам рассуждать, дело княжеское… — И отходили от поварни, тяжко вздыхая.
Перед тем как сесть за стол, Владигор решил порасспросить мнимого китайского посланника:
— Ну, благородный Ли Линь-фу, поведай мне, чем знаменита твоя земля.
— С превеликим удовольствием, ван, — наклонил голову довольный приемом Крас. Он наслаждался сознанием своего влияния на Владигора, прежде столь непокорного, жившего по заветам кудесника Белуна. — Только пусть твои люди, ван, внесут в дом мешки с добром, что вез я в Византию.
Когда принесли мешки, Крас сам стал развязывать
— Вот мечи, которые куются в нашем государстве, — протягивал Крас Владигору оружие. — Они сделаны из нескольких слоев железа, скованных между собой, что придает клинкам такую прочность, что никакой доспех не устоит против их удара. А посмотри, ван, сколь искусно отделаны они — какая резьба на рукоятях, как отполированы клинки, какой тонкий рисунок украсил их. Я знаю, вы сражаетесь тоже неплохим оружием, но прими в подарок два этих клинка. У нас сам император не погнушается пойти в кузницу и выковать такое оружие.
— А это что, зеркало? — брал в руки Владигор протянутую Красом вещицу.
— Да, верно! Нигде, кроме Китая, не сумеют так отполировать сталь. Взгляни на свое отражение — разве ты заметишь какой-нибудь изъян? Нет, ты увидишь свое лицо, прекрасное и мужественное. Прими это зеркало в подарок в знак моего почтения.
Потом из ящичка, внутри обложенного мягкой тканью и лебединым пухом, Крас извлек несколько чаш из тонкого молочно-белого стекла. Постукал по одной из них ногтем, и чаша издала звон, долгий и приятный для слуха, а потом сказал с улыбкой:
— Мы, только мы научились из особой глины изготавливать фарфор, прочный, полупрозрачный, легкий. Посмотри через чашу на свет, ван, и ты заметишь, сколь тонка она. А вот фигурки из фарфора, раскрашенные красками, состав которых не известен никому, кроме китайцев. Эти чаши и фигурки — тоже твои, ван.
И Владигор, все больше и больше поражаясь мастерству жителей Китая, с трепетом рассматривал подарки.
— А это — шелк, — разворачивал Крас перед синегорским князем свиток тонкой, блестящей, издающей приятное шуршание материи, и Владигор невольно вскрикнул от изумления — до того прекрасной показалась ему она! На ярко-красном фоне были изображены невиданные крылатые животные с зубастыми пастями и когтистыми лапами, птицы с распущенными хвостами, дивные по красоте цветы.
— Да как же удалось выткать такую тонкую материю? — спросил Владигор, не переставая любоваться шелком.
— Как? — довольно улыбнулся Крас. — Как прядете вы нити для своей одежды? Берете стебли льна и разбиваете их на волокна, из которых делается нить, грубая и толстая. Или ссучиваете шерсть овцы, и тоже нить выходит некрасивой, толстой. Шелковую нить мы научились отбирать у червей особого вида!
— Да неужели? — удивился Владигор.
— Ну да! Этот замечательный червяк выпускает из себя тонкую, но прочную нить и обматывает ею себя, как бы строя домик. Мы же, умнейшие из умнейших, научились разматывать кокон шелкопряда, а после ткачи ткут из этих нитей прекрасную материю. Прими же и этот шелк в подарок, — поклонился Крас и тут же извлек из другого мешка стопу каких-то тонких белых пластинок — каждая была не толще шелковой материи.
— А это что?
— Бумага! Мы научились ее делать больше пятисот лет назад. Для ее изготовления идут древесная кора, тряпье и конопля.
— Но для чего она нужна? — с недоумением повертел Владигор в руках один из листков.
Крас откровенно рассмеялся:
— Благородный ван, что ты станешь делать, если захочешь сообщить другому вану что-то важное, например о твоем желании пойти войной на третьего вана?
— Ну я пошлю к нему гонца, и он передаст моему союзнику о таком намерении.