Месть

Льюис Сьюзен

Разногласие у них возникло только однажды — в канун Нового года, когда Лоренс попросил Кирстен поехать с ним и Томом на ужин к его родителям. Сначала Кирстен отказалась. Она не знала толком, почему ей так не хотелось этого. Может, она вспомнила, как Джейн говорила ей, что Пиппа не ладила с матерью Лоренса. Кирстен понятия не имела, кто из них был виноват в этом, но ей почему-то казалось, что с Теей Макалистер нелегко поладить. В конце концов Лоренс все же уговорил ее, призвав на помощь Тома. Кирстен не смогла устоять перед умоляющими синими глазами

отца и сына.

Вечер прошел хорошо. Тея Макалистер была превосходной хозяйкой. Ее светская любезность заставила Кирстен подумать, как ведет себя Tea в тесном кругу семьи. Она была сдержанна, вежлива и учтива, но держала собеседника как бы на расстоянии, делая исключение только для Тома и Лоренса. Заметив это, Кирстен подумала, что, вероятно, все-таки есть возможность найти путь к сердцу этой безупречно одетой, превосходно воспитанной американки. Она, несомненно, обожала пасынка, внука и мужа. Одного взгляда на Дона Макалистера было достаточно, чтобы понять, от кого Лоренс и Том унаследовали внешность и озорной юмор. Несмотря на разницу в возрасте, эти представители трех поколений очень походили друг на друга.

Том стоически продержался в течение всего ужина и был очарователен, восседая на подушках, подложенных на стул. Он изо всех сил старался следить за разговором, который вертелся в основном вокруг фильма Кирстен и Лоренса, и горячо отрицал, что устал, хотя время от времени клевал носом. Том был преисполнен решимости бодрствовать до полуночи, но за полчаса до наступления Нового года крепко заснул, свернувшись калачиком на коленях у Лоренса.

Лоренс понес его в постель, оставив Кирстен в гостиной наедине с Теей. Дон ушел на кухню за шампанским.

Едва они остались одни, Кирстен захотелось оказаться где угодно, только не здесь. От холодной улыбки Теи ей стало не по себе, и она с трудом скрывала смущение. Тея уселась на диван напротив Кирстен и обратилась к ней:

— Я рада возможности поговорить с вами, Кирстен, — начала она ровным голосом, откинувшись на спинку дивана и скрестив ноги. — Лоренс очень дорог Дону Макалистеру и мне, — продолжала она, улыбаясь и показывая безупречно белые зубы, однако ее темные глаза были холодны, как лед. — За последний год ему пришлось много пережить — от него ушла Пиппа, да еще этот ужасный случай во время съемки фильма. Неудивительно, что какое-то время он будет совершать несвойственные ему поступки, хотя понятно, что если он заведет интрижку, ни Дон, ни я не будем возражать против этого.

У Кирстен вспыхнули щеки, но она промолчала.

Тея холодно улыбнулась.

— Буду откровенна, Кирстен, — продолжала она, — мне бы хотелось, чтобы Лоренс выбрал кого-нибудь другого, кто… скажем, помог бы ему пережить это трудное время. Впрочем, следовало ожидать, что это будете вы. — Она вздохнула. — Но я надеюсь, что ваша связь закончится скорее, чем в прошлый раз. Как вы понимаете, мы опасаемся повторения того, что вы сделали тогда. Лоренс очень переживал этот аборт, это ранило его

гораздо глубже, чем вы думаете. И, раз уж у нас с вами откровенный разговор, думаю, вам следует знать, что Лоренс получит наследство не от своего отца, а от меня. — Она вопросительно подняла брови, словно спрашивая, понимает ли Кирстен, о чем идет речь.

Кирстен поняла это слишком хорошо, но Тея Макалистер решила все-таки разъяснить сказанное.

— Мое наследство вам не удастся прикарманить, Кирстен, даже если для этого мне придется вычеркнуть Лоренса из завещания.

У Кирстен перехватило горло, и она с трудом сказала:

— Я люблю Лоренса, госпожа Макалистер.

— О, я так не думаю, — перебила ее Тея, стряхнув невидимую ниточку с лацкана жакета, — я не раз встречала женщин вашего типа и даже без газетных статей с первого взгляда распознаю охотниц за наследством. Мне кажется, Кирстен, что… — Ее взгляд метнулся к двери — это вернулся Лоренс. Выражение лица Теи тотчас изменилось. Теперь оно излучало материнскую любовь.

— А вот и ты, дорогой. Том угомонился?

— Угомонился и крепко спит, — ответил Лоренс, сев рядом с Кирстен и обняв ее. — А где отец?

— Ушел за шампанским на кухню, — сказала Тея, бросив взгляд на каминные часы из позолоченной бронзы. — Осталось всего несколько минут.

Ровно в полночь все они стоя выпили шампанского, затем Лоренс прошептал Кирстен: «С Новым годом, дорогая» и слегка коснулся губами ее губ.

— С Новым годом, — с улыбкой сказала ему Кирстен и, почувствовав на себе сверлящий взгляд Теи, опустила глаза.

Лоренс заглянул ей в лицо.

— Что случилось? — тихо спросил он. — Ты вдруг стала такой серьезной.

— Ничего, — ответила Кирстен, — просто немного болит голова. Мне, пожалуй, пора.

— Ты серьезно? Уже?

— Да. — Повернувшись к дивану, она взяла свою сумочку. — Спасибо за чудесный вечер, — сказала она Tee и Дону.

— Но тут еще осталось столько шампанского! — воскликнул Дон. — Вы не можете бросить нас так рано.

— Извините, — сказала Кирстен. Потом, взглянув на Тею, спросила: — Вы позволите мне вызвать такси?

— Конечно, моя милая.

— Не дури. Я отвезу тебя, — резко сказал Лоренс, отводя тяжелый взгляд от Теи.

— Нет, нет, я прекрасно доберусь на такси.

— Ни в коем случае!

Они ехали домой молча. Кирстен чувствовала, что Лоренс взбешен, но сидела, отвернувшись к окну, и старалась не разрыдаться.

— О'кей, — Лоренс остановил машину у дома Кирстен. — Что она тебе сказала?

— Кто?

— Ты знаешь, кто, так что не юли, выкладывай все. — Поверь, Лоренс, это не имеет значения.

— Имеет! — рявкнул он, хватая ее за руку. — Она просила тебя оставить меня, не так ли?

— Лоренс, пожалуйста… — Кирстен пыталась высвободить руку.

— Я должен знать, — сквозь зубы пробормотал он. — Что она тебе сказала? Что лишит меня наследства, если я буду продолжать отношения с тобой?

Кирстен не смотрела на него.