Место, где земля закругляется
Шрифт:
Он задумчиво посмотрел на Края. Момент откровенности был упущен. А ему хотелось бы ещё спросить, почему Белый ящер, в свою очередь, не почуяла его самого. Почему не признала в этом мусорщике равного себе — крайена, способного если не убить, так выкинуть за борт киллера высшей категории. И почему Край даёт себя увидеть, только если сам того хочет… ведь так было с самого начала.
Но он не стал спрашивать. И так они узнали слишком много. Пора сматывать удочки, пока за ними не пустились в погоню корабли прибрежной охраны
— Поднять кливер! — скомандовал он. — Живее, девчонки! Мы живы, а это главное!
— Куда править, капитан Роберт? — уже бодрым голосом откликнулась майита.
Игорь хмыкнул. Хитрая штучка из списка лекаря, как нарочно, была там, куда корабль мёртвых должен был идти — за очередным кандидатом в покойнички. Вот и славно! Нам по пути, ваше сиятельство… а там сочтёмся.
— Идём в Сухие земли, — ответил капитан. — Согласно маршруту!
Если его команда удивилась, то не подала виду. Девушки занялись парусом, а Игорь глубоко вдохнул солёный морской воздух и отогнал видение плывущей вслед за кораблём киллерши. Он представил изгибающееся в воде на манер мурены гибкое тело и помотал головой, вытряхивая лишние мысли. Будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас порт назначения — Зунне, столица Сухих земель. А там будь что будет.
Глава 35
Случай правит миром.
Наполеон Бонапарт
Танцовщица, извиваясь как змея, проехалась грудью по помосту, где ей бросили монетку. Когда поднялась, монетки уже не было.
— Как она это делает? — в который раз спросил Писарь. — Вот как, а?
— Пойди проверь, — отозвался Март. Он уже оглядывал зал ресторанчика в поисках подходящего партнёра — для хорошей драки. Кубок его был пуст, кошелёк тоже. Узкие чёрные глаза майити недобро поблескивали.
— Брось ещё, если интересно, — сказал Казначей. Он отхлебнул из кубка и заглянул на дно: — Что такое, только что был полный?
— Сам бросай. Ты у нас с деньгами, — подначил Писарь.
— Нарываешься? — устало спросил Казначей. Он потряс кубок и вылил в рот последние капли. — Нарываешься, да?
— Не обижайся, дружище.
— А я скажу, — Март хлопнул ладонью по столу. Полетели винные брызги. — Наш князь, да продлятся его годы… наш дорогой князь…
— Март!
— Сквалыга…
— Март!
— Да ну вас, — майити поднялся с места и направился в угол зала.
Там сидела компания крепких мужчин. Нетвёрдой походкой майити подошёл к их столу и плюхнулся рядом на табурет, махнул рукой, сбросив на пол обглоданные кости.
— Ну вот опять, — Казначей приложил пустой кубок ко лбу. — Где капитан?
— Обещался скоро быть… — Писарь бросил ещё монетку на помост. — Эх, последняя. Ну, давай, милая. Подбери.
Танцовщица гибко извернулась, упругий зад опустился на пол, и монетка исчезла. Писарь счастливо вздохнул:
— Ты видел?
– Ты будто девок никогда не видал, — брюзгливо отозвался Казначей.
— Поживи с моей Бирюзой, не так запрыгаешь, — Писарь подмигнул танцовщице. — Из дворца, с караула — домой, из дома — опять на службу. И так десять лет. Десять лет, Казначей! Да мне хоть корабль мертвяков искать, хоть что — всё лучше, чем такая жизнь!
В углу зала нарастал шум голосов. Компания выпивох уже повскакала с мест, только Март сидел и чертил что-то, невидное его друзьям, на столе пальцем. Видимо, это было нечто обидное.
Один из компании треснул по столу кулаком. Подскочили кубки, полетели на пол. Все разом закричали.
Март поднялся с табурета, усмехаясь, блеснули желтоватые клыки.
Местный вышибала не торопился подойти, делая вид, что не слышит.
— Я за него штраф платить не буду, — сварливо заметил Казначей. — Это уже пятый раз. Надоело.
За спинами ветеранов уже дрались. Писарь рассеянно уклонился от летящего кувшина, слизнул с руки брызги красного вина. Дикий вопль прорезал воздух, кто-то кубарем пролетел к выходу и шмякнулся о косяк.
Казначей со вздохом оглянулся, когда возле его ноги брякнулось об пол тяжёлое тело. Осмотрел забрызганный сапог.
Март, блестя чёрными звериными глазами, крутил «мельницу». Гибкое тело майити вертелось вьюном, из кармашков потёртого кожаного колета выскочили пара деревянных палочек, и теперь весело вращались в пальцах — Март любил музыку и ударные инструменты.
Перебравший вина посетитель, не оценивший опасность музыки, сунулся огреть майити по голове кувшином, и отвалился, хрипя и корчась от боли. Кувшин выпал из враз ослабевших пальцев и разбился на куски.
Самые крепкие из выпивох, один с табуретом, другой с короткой дубинкой, ещё держались на ногах.
Свистнул табурет, там, где мгновение назад была голова майити. Март ловко крутанулся, оттолкнулся от стены и запрыгнул на стол.
— Комедиант, — прокомментировал Казначей, и с надеждой заглянул в кубок соседа. Там тоже было пусто.
— Как думаешь, она мелочью возьмёт? — спросил Писарь, строя глазки танцовщице. От этого упражнения лицо его, стянутое старым шрамом, ещё больше перекосилось.
Возле ног Казначея шмякнулось ещё одно тело. В руке отвалившийся поединщик сжимал обломок табуретной ножки. Истошно заорал обладатель дубинки: он лежал навзничь на столе, майити сидел сверху и намеревался засунуть барабанную палочку в ухо бедолаге.
Местный вышибала наконец-то прозрел и не торопясь направился к месту почти завершившейся схватки.
— Капитан!
Капитан почётной ветеранской сотни спускался по лестнице. У входа замаячило лицо Повара и вязаный колпак Весёлого ящера — они ходили освежиться.