Место которого дважды не было. Часть 4
Шрифт:
Крайне недовольная рожа Харым-Урсу высунулась из походного шатра. «Молчать!» – рявкнул он расшумевшимся подчиненным, а для убедительности снес одному из них голову подвернувшимся под горячую руку боевым топором. Гробовая тишина была тут же обеспечена. Организм правителя испытывал страшные мучения от катастрофической нехватки алкоголя. Пожалуй, злее его на этом свете в то утро никого не нашлось, если не считать приставленного к нему мятежного горного духа. Зигур едва держался на ногах. Он не спал несколько ночей, преграждая путь Харым-Урсу к вожделенной бутылке самогона. Его сил еле-еле хватало на гипнотические чары. К тому же горного духа терзали самые дурные предчувствия по поводу судьбы его товарища. Эгалум несколько дней назад отправился
Мятежный дух через короля передал гоблинам следующий приказ: «Караульную роту убить и съесть, так как по её вине исчезли рабы и еда». Это должно было послужить наглядным примером и призывом к неусыпной бдительности. Далее горный дух распорядился правителя не тревожить, осаду не снимать, а к вечеру готовиться ко второму штурму вражеской крепости. Он втащил безвольное тело Харым-Урсу в шатёр и оба снова завалились спать.
За стенами Картаго радовались и скорбели одновременно. Спасённых детей тут же обогрели, накормили и распределили по семьям местных жителей. Уцелевших в ночной вылазке лучников чествовали, как национальных героев. Эльфы, не стесняясь слёз, оплакивали двух погибших воинов. Они от всей души восхваляли самоотверженный подвиг, который совершил Баркет и солдат из его отряда. Имя его вспомнить никто так и не смог. Он ни с кем не дружил, практически не общался, жил до крайности замкнуто. Эльфы и не догадывались, что рядом с ними незримо присутствовала душа командира отряда лучников. Над Картаго занимался рассвет нового дня. Что он принесет защитникам крепости, было пока неведомо.
8 января 5104 г. Северные огры
В то злополучное утро Северные огры проснулись как обычно с первыми лучами солнца. Они несколько дней назад покинули столицу и, разделившись на две неравные группы, устремились в разные стороны. Треть армии, да и гражданского населения направилась к оборонительному валу, за которым прятались «трусливые эльфы». У огров порой сложно определить, где армия, а где гражданское население. Мирного населения у них не было и быть не могло по определению. Воевать у них любили все, а поучаствовать в Великой войне счёл своим святым долгом каждый, способный держать оружие.
Большая часть огров устремилась в противоположную от оборонительного вала сторону. Они достигли горного плато Хатха, спустились к потайным тоннелям, узким сквозным ущельям и перевалам через горный хребет Оргус. Они с нетерпением ждали своего звёздного часа. По плану, разработанному Нуардис и безоговорочно принятому правителем Северных огров, эта военная группировка должна была нанести роковой удар по эльфам через два дня после штурма оборонительного вала. Поэтому оставим пока эти засадные полки и узнаем, что творилось 8 января на пограничном рубеже, протянувшемся от хребта Оргус до гор Гессена.
Первый маршал по личному распоряжению короля огров командовал так называемой отвлекающей группировкой войск, в которую вошло всё женское население страны и небольшая часть мужского для надёжности. Его задача состояла не в том, чтобы взять оборонительный вал штурмом, а оттянуть в этот район армию противника, создав видимость смертельной угрозы для эльфийского королевства. Правитель несколько дней вдалбливал в «тупую башку» первого маршала, что следует воевать в этом районе как можно дольше. То есть связать эльфов по рукам и ногам, не позволив им прийти на помощь к своим мирным поселенцам и нарушить планы главной ударной силы огров.
Однако маршал, хоть и кивал, якобы соглашаясь с правителем, на самом деле рассчитывал на большее. Он вознамерился-таки преодолеть проклятый вал и вторгнуться на территорию врага. «Победителей не судят, как и передовиков производства! Ну, перевыполним мы чуть-чуть военный план, всем же только хорошо будет!» – рассудил он в то роковое утро и приказал войскам строиться в боевом
Построение армии не заняло много времени. Огры давно рвались в бой и только и грезили, что о предстоящих кровавых сражениях. Их дети орали и плакали от того, что «им ещё рано идти на штурм». Приставленные к ним няньки выли от негодования. Кто останется с сопливыми детьми, решали накануне вечером с помощью жребия. Более справедливого способа первый маршал не нашёл. Он опасался, что его соотечественники передерутся между собой за почётное право идти на фронт. Кстати, все няньки были женского пола. Мужчины в жеребьёвке не участвовали, лишний раз продемонстрировав социальное неравенство полов в их обществе. Не мужское это дело с малыми детьми ковыряться!
Убедившись, что армия построена, а дети заперты в надёжном загоне, по периметру которого дежурят няньки, первый маршал обратился к солдатам с речью. «Уничтожим поганых эльфов! Им нет места в этом мире! Здесь всё наше! Всех убьём, одни останемся! На штурм! Ура!» – кратко напутствовал он свирепых воинов. Ещё одной лишней фразы ему точно не простили бы. «Раскудахтался! Не заткнёшь! Полчаса мозги канифолил! Лишь бы языком чесать, а не топором махать! Маршал хренов!» – ворчали про себя многие огры, маршируя в сторону оборонительного вала. С каждым шагом они шли быстрее, потом перешли на бег, а затем помчались, сломя голову, на заклятых врагов. Своим движением они напоминали срывающуюся в бездну снежную лавину, набиравшую губительную мощь и скорость по мере падения.
Дозорные эльфы издалека увидели несущуюся на них чёрную волну смерти. Они подали все положенные сигналы тревоги. Земляной вал ощетинился копьями. Как огры рвались в бой и желали захватить это пограничное укрепление, так эльфы поклялись оборонять его до последнего солдата. «Враг не пройдёт!» – напутствовал храбрых солдат лично принц Бласко.
Он не сумел разгадать всех коварных планов врагов, но решил, что наибольшую опасность представляют именно огры. Оставленную ему стотысячную армию он поделил следующим образом: сорок тысяч солдат отправил на юг страны, двадцать тысяч оставил в столице в качестве основного резерва, а сорок тысяч сам повёл к границе с Северными ограми. Выдвинувшись из столицы Норас 2 января, он достиг оборонительного вала к вечеру 7 января. Армия его двигалась почти без отдыха и остановок. Повинуясь какому-то внутреннему голосу (а точнее нашёптываниям Виллана), Бласко буквально гнал солдат к границе. Он не жалел ни себя, ни других.
Солдатам едва удалось перевести дух после столь стремительного марш-броска, когда ранним утром их разбудил сигнал тревоги. Огры наступали. «Слава Великим Владыкам! Успели!» – вознёс хвалу небесам благородный принц Бласко и приготовился отбивать вражеский штурм.
Огры не заставили себя долго ждать. Они всей безудержной мощью набросились на пограничные укрепления. Сколько их попадало в ров, давно вырытый перед валом, никто не считал. Большинство из них пронзили эльфийские стрелы, но многих столкнули туда свои же сородичи в страшной спешке и давке. Под проливным дождем из стрел и градом из копий и дротиков, огры упорно лезли на оборонительный вал. К середине дня глубокий ров оказался доверху забит их телами, но они и не думали отступать. Эльфы так же несли тяжёлые потери. Однако сражались стойко, мужественно и не собирались отступать ни на шаг. Многие из них были ранены, но не покидали поля боя.
К вечеру первый маршал огров осознал, что с наскока ему не удалось взять оборонительный вал. Он безумно разозлился и расстроился, наконец, заметив, что потерял уже половину своей армии. Он приказал отступать. Солдаты, нехотя, подчинились его приказу и протрубили в рог команду к отступлению. Огры, упорно штурмовавшие вал, исполнили его приказ с еще меньшей охотой. «Их что за ноги оттуда стаскивать?!» – возмутился маршал. Однако этих развоевавшихся солдат вскоре потребовалось не стаскивать, а выносить ногами вперед. Их в упор расстреляли эльфийские лучники.