Место назначения неизвестно
Шрифт:
– Вы все здесь? Да? Извините, пожалуйста, возможно, вам придется подождать минутку… Ах, нет, я вижу, они уже почти здесь.
Он указал на горизонт, где появилась маленькая точка, постепенно увеличивающаяся в размерах. Хилари немного сердитым тоном спросила:
– Но зачем нам понадобилось садиться здесь? В чем дело? Как долго мы здесь пробудем?
Француз-путешественник сказал:
– Я так понимаю, за нами едет автофургон. Мы сядем в него.
– Мотор сломался? – поинтересовалась Хилари. Энди Питерс весело рассмеялся:
– Да нет, я бы так не сказал,
Хилари смотрела на него в замешательстве. Миссис Келвин Бейкер пробормотала:
– Боже, как тут холодно стоять… Это самое худшее в здешнем климате. Вроде бы так солнечно, но как только дело идет к закату, начинает холодать.
Пилот что-то пробормотал себе под нос – Хилари решила, что он ругается. Звучало это похоже на фразу «toujours des retards insupportables» [17] .
17
Эти задержки всегда несносны (фр.).
Автофургон мчался к ним с бешеной скоростью. Шофер-бербер остановил его под скрежет тормозов, выпрыгнул из кабины и сразу вступил в сердитую перепалку с пилотом. К вящему удивлению Хилари, в спор вмешалась миссис Бейкер – и говорила она по-французски.
– Не тратьте зря время, – безапелляционно заявила американка. – Что толку ругаться? Нам нужно убираться отсюда.
Шофер пожал плечами, отошел к автофургону и открыл его задний люк, опустив борт на землю, точно пандус. Внутри стоял огромный контейнер. Шофер с пилотом, которым помогали Эрикссон и Питерс, спустили его наземь. Судя по тому, какие усилия они прилагали, контейнер был очень тяжелый. Миссис Келвин Бейкер тронула Хилари за локоть и, пока шофер вскрывал ящик, доверительно сказала:
– Нам не следует смотреть, дорогая. Это всегда неприятное зрелище.
Она отвела Хилари подальше, по другую сторону от фургона. Француз и Питерс присоединились к ним. Француз сказал на своем языке:
– Что же это, что за маневры они проделывают?
– Вы доктор Баррон? – спросила миссис Бейкер.
Француз поклонился.
– Рада знакомству, – продолжила американка. Она простерла руку, словно хозяйка ресторана, приглашающая гостей на вечеринку. Хилари сердито произнесла:
– Я ничего не понимаю. Что в этом ящике? Почему нам лучше не смотреть?
Энди Питерс внимательно посмотрел на нее. Хилари подумала, что у него славное лицо: немного квадратное по форме, но при этом внушающее доверие. Он ответил:
– Я знаю, что там. Мне сказал пилот. Может быть, это не очень красиво, но, полагаю, это необходимо. – И, понизив голос, добавил: – Там трупы.
– Трупы?! – Хилари уставилась на него.
– О нет, их не убили, ничего такого, – заверил он, улыбаясь. – Их приобрели совершенно законным путем для исследований – медицинских исследований, понимаете?
Но Хилари по-прежнему
– Нет, я не понимаю.
– О, видите ли, миссис Беттертон, здесь заканчивается наше путешествие. Точнее, некая часть нашего путешествия.
– Заканчивается?
– Да. Они разместят трупы в самолете, а потом пилот все устроит, и когда мы уже уедем отсюда, то издали увидим столб пламени, поднявшийся в воздух. Еще один самолет рухнул и загорелся, выживших нет…
– Но почему? Что за причудливый план!
– Но, конечно же… – Теперь с ней заговорил доктор Баррон. – Но, конечно же, вы знаете, куда мы направляемся?
Миссис Бейкер, подойдя ближе, бодрым голосом ответила:
– Конечно, она знает. Но, вероятно, не ожидала этого так скоро.
После короткой ошеломленной паузы Хилари спросила:
– Вы имеете в виду – мы все?.. – Она оглянулась по сторонам.
– Мы все здесь попутчики, – мягко отозвался Питерс.
Молодой норвежец, быстро закивав, подтвердил с почти фанатичным энтузиазмом:
– Да, мы все здесь попутчики!
Глава 9
К ним подошел пилот.
– Прошу вас, вам пора, – сказал он. – Как можно скорее. Нужно сделать многое, а мы и так отстаем от графика.
На мгновение Хилари охватила дрожь. Женщина нервным движением поднесла руку к горлу. Жемчужное колье, которое она надела в дорогу, лопнуло под ее напряженными пальцами. Хилари собрала рассыпающиеся бусины и сунула в карман.
Все они залезли в автофургон. Хилари села на длинную скамью между Питерсом и миссис Бейкер и, повернувшись к американке, спросила:
– Так вы… вы… в некотором роде связной, так это можно назвать, миссис Бейкер?
– Совершенно верно. И хотя не пристало хвастаться, я очень хороший связной. Никто не удивится, видя, что гражданка Америки много путешествует и заводит знакомства.
Она по-прежнему была милой и улыбчивой, но Хилари чувствовала – или ей казалось, что она чувствует, – некие перемены. Налет глуповатости и поверхностного консерватизма исчез; перед нею была женщина, знающая свое дело и, по всей видимости, безжалостная.
– Для газетчиков это будет просто невероятная сенсация, – сообщила миссис Бейкер и весело рассмеялась. – Я имею в виду вас, дорогая. Они скажут, что вас преследовала злая судьба. Сначала вы едва выжили во время крушения в Касабланке, затем погибли в другой авиакатастрофе…
До Хилари неожиданно дошла вся тонкость плана.
– А остальные? – пробормотала она. – Они – те, за кого себя выдают?
– Ну да. Доктор Баррон, как мне кажется, бактериолог. Мистер Эрикссон – блестящий молодой физик, мистер Питерс – химик-исследователь. Мисс Нидхайм, конечно же, не монахиня, она эндокринолог. Я, как уже было сказано, всего лишь связной и не принадлежу к числу ученых. – Она снова рассмеялась и пояснила: – У этой Хетерингтон не было ни тени шанса.