Место под солнцем
Шрифт:
— Моя госпожа, — вежливо улыбнулся Ливий.
Женщина вышла из тени. Глаза цвета морской волны пристально изучали лицо посетителя. Халиф запоздало вспомнил, что в исламских странах прямое обращение мужчины к незнакомой, да к тому еще и незамужней даме можно расценить как непристойность. На замужнюю не похожа… и мусульманкой не выглядит. Типичная европейка. Говорит ли она по-арабски?
— Добрый вечер, — перешел он на английский. — Я буду рад, если вы согласитесь…
— Никакого анального секса, никаких дополнительных мужчин в постели и никаких штучек вроде плеток и наручников, — отчеканила девица на чистейшем английском. — Деньги вперед.
— Что? — опешил Ливий. — Спасибо за предложение. Но я имел в виду кофе.
***
Светловолосая женщина, оказавшаяся темной эльфийкой, жила в маленькой квартире на последнем этаже старого дома в двадцати минутах ходьбы от кафе. Вроде бы она рассказывала о том, как здесь оказалась, но Ливий слушал вполуха и забывал информацию сразу же. Расправившись с ужином, он вспомнил о другом голоде, который не представлял угрозы для жизни, но после шести рюмок арака, выпитых на пару с новой знакомой, из ненавязчивого стал невыносимым. Работорговец может достать женщин откуда угодно и для кого угодно, пусть бы и для заключенных в тюрьме строгого режима, но десять минут торопливого секса раз в месяц еще никому удовлетворения не приносили.
За несколько часов, оставшихся до рассвета, Халиф успел проделать с девицей почти все, на что была способна его фантазия, наплевав на слабые попытки партнерши возражать против особо изощренных действий, и, окончательно вымотавшись, лег на спину поверх тонкого одеяла. Эльфийка сидела рядом, расчесывая волосы. В первых лучах солнца, пробивавшихся сквозь неплотно закрытые занавески, ее стройное гибкое тело с маленькой аккуратной грудью выглядело еще соблазнительнее, чем при свете красноватого ночника. Глядя на женщину из-под полуприкрытых век, Ливий подумал, что не прочь отыметь ее еще разок, но после нескольких часов восстанавливающего сна.
— Как тебя зовут? — спросил он у эльфийки.
— Я не так давно этим занимаюсь, так что творческий псевдоним еще не придумала, — усмехнулась женщина.
— Никогда не видел, чтобы проститутки ждали клиентов глубокой ночью в темных переулках, да еще в районе, где жизнь замирает после заката.
— Это особый восточный стиль.
— Мне можешь не рассказывать. О восточных проститутках я знаю в разы больше твоего.
Эльфийка одарила Ливия хитрой улыбкой.
— А, так ты клиент с большим опытом?
— Скорее, сутенер.
— Здешних сутенеров я знаю в лицо. А тебя вижу впервые. Или ты был в длительном отпуске? Судя по тому, как ты на меня набросился, на твоем необитаемом острове женщин было маловато.
— В тюрьме с женщинами часто возникают сложности. Суровая таможня задерживает и просит заплатить побольше, так сказать.
Лицо светловолосой красавицы вытянулось от удивления.
— Так ты… ладно, не хочу знать.
— Очень хорошо. Теперь ты замолчишь, а я посплю.
Халиф поправил подушку, повернулся на левый бок и потянул на себя одеяло.
— Но это моя квартира!
— Я заплатил тебе столько, что хватит на пару десятков ночей. И на право поспать здесь до полудня тоже.
Эльфийка пнула его в голень.
— Эй! Это моя постель! Я не шучу! Проваливай!
— Я тоже не шучу. Заткнись, пока не получила оплеуху.
— Это незаконно! Я позвоню в полицию, и ты вернешься в тюрьму! Кстати, а сколько ты там просидел?
— Десять лет.
— Охренеть, — округлила глаза женщина. — Ты кого-нибудь убил?
— Нет, но сейчас убью, если ты не закроешь рот. Дай мне поспать. Я впервые за десять лет сплю в нормальной постели.
Тяжело вздохнув, эльфийка бросила на одеяло расческу, прилегла рядом и подперла голову рукой.
— Ты кого-нибудь изнасиловал, а потом убил? Или наоборот?
Ливий открыл глаза. Спать хотелось неимоверно. Даже эмоциональный запах женщины на него не действовал.
— Я торговал людьми.
— Охренеть, — повторила эльфийка. — Но за это полагается смертная казнь!
— У меня есть связи. Благодарные клиенты, влиятельные люди. Они помогли.
— Отмотать десять лет в алжирской тюрьме. Ничего себе помощь. Но теперь-то ты законопослушный гражданин, осознавший свою вину? Начнешь праведную жизнь? — Она подняла руку ладонью вверх. — Ладно, не хочу знать. Вообще-то мне нужно на работу. Выхожу через час. Ничего, если я тебя тут запру? Вечером вернусь. В холодильнике полно еды.
— Ты никуда не пойдешь. Я тебя купил.
Эльфийка уткнулась лицом в подушку, изображая крайнюю степень отчаяния, а потом легла на бок, опершись на локоть и приняв соблазнительную позу.
— Я поняла, говорить с тобой про законопослушных граждан и праведную жизнь не стоит, ты не понимаешь, что это означает. Ты можешь погостить тут пару дней. Но не думай, что я восприняла твои слова про новое приобретение всерьез, ладно? Я не какая-нибудь потаскуха. Я ведь не похожа на потаскуху?
— Ну что ты. Только на очень воспитанную женщину, которая подходит к незнакомому мужчине в час ночи и выдает тираду про анальный секс и плетки.
— Ах, так ты все же услышал? Судя по тому, что ты со мной вытворил, и не скажешь! Как насчет того, чтобы прислушаться к женщине, когда она говорит «нет» или «мне это не нравится»?
— Я очень внимательно к тебе прислушивался. Давно не слышал, чтобы женщина так стонала от удовольствия.
Возмущенно фыркнув, эльфийка повернулась к Ливию спиной.
— Как долго ты планируешь тут торчать? Ладно, не хочу знать. Меня зовут Тара, а тебя?
— Ливий.
— В смысле, Ливиан? Твой папаша пал жертвой моды на фальшивые имена первых богов?
Халиф придвинулся к женщине и обнял ее, легко сжав грудь. Тара сладостно выдохнула, выгибая спину.
— Может, я кое-чем заткну тебе рот, и тогда ты все же замолчишь?
— Почему бы и нет? — в тон ему ответила эльфийка. — Уж коли ты меня купил, то, наверное, можешь делать со мной все, что захочешь?
— Где ты работаешь?
— Нигде я не работаю. В противном случае не цепляла бы мужиков впотьмах. — Она помолчала. — В смысле, я и вчера не цепляла мужиков. Я иногда помогаю Хадидже с клиентами, кафе открыто круглые сутки. Посетителей в такой час немного, но она уже не так молода, не справляется. Я ждала клиентов и увидела тебя. Ты мне понравился.