Металлист. Назад в СССР
Шрифт:
— Максимка! Хочешь, научу? — спросил я.
— Научишь? Ты?! — фыркнула мать.
— Научи, научи! — восторженно завопил ребёнок.
— Я пока гитару положу на шкаф, а когда вернусь, то мы с тобой будем учиться играть, хорошо? — я присел на корточки, заглядывая братику в лицо.
— Ховошо! — улыбнулся он щербатым ртом.
Я извлёк несколько мажорных аккордов, частушечных, резко заглушил струны, поднялся. Гитару положил наверх, на платяной шкаф, надеясь, что у матери хватит совести не лишать ребёнка обещанного урока. Преподавателем гитары я тоже какое-то время подрабатывал, программа
— Вот и договорились, — сказал я, скрепляя наш договор крепким рукопожатием.
Сёстры удивлённо переглянулись, когда я подошёл к ним, заглядывая в раскрытые тетрадки. Домашка по математике, несколько примеров. Всё аккуратно, чистенько, по-девчачьи.
— Молодцы, отлично, — сказал я, даже не вникая в суть заданий. — Собирайтесь.
— Ты уже проверил? — тихо спросила одна, но вторая пихнула её в бок, мол, не надо лишних вопросов.
Пришлось ещё немного подождать, пока они выберут, что надеть. При всей нашей бедности гардероб у них более-менее приличный. В отличие от меня.
Когда девочки наконец собрались, я тоже быстро оделся. Мельком взглянул, чем занимается мать — на плите что-то кипело и бурлило. Сейчас ей точно не до моей новой гитары. Попрощались, ушли.
Молча вышли во двор, синхронным отработанным манёвром покинули пределы видимости из окон. Дошли до колонки с водой, где я уже недавно был. Лужа возле неё стала ещё больше.
— Всё, дальше можешь не провожать, — сказала одна из сестёр. Кажется, Таня.
— Надолго вы? — спросил я.
Девочки переглянулись. Кажется, я начинаю их отличать друг от друга.
— Какая тебе разница, подождёшь, — нахмурилась Таня.
— Ну Тань, зачем ты так… — тихо промямлила Лиза.
— Нет, ждать я никого не буду, у меня и своих дел хватает, — возразил я. — И либо вы сейчас называете мне точное время, либо я иду вас везде сопровождать.
— Только не это, — закатила глаза Таня.
— Да я и сам не хочу, — сказал я.
М-да, у сестёр я тоже не в авторитете. В каком они классе, в третьем? Четвёртом? Уже появляются свои секретики, в которые старшего брата посвящать не надо.
— Саш, мы через часик придём, — сказала Лиза.
Хотелось бы верить, но не верилось. Если бы это сказала первая, то ещё ладно, но в их парочке Лиза явно была ведомой. Лидером и заводилой была Таня, ершистая и самоуверенная.
— Ровно через час на этом же месте, — строго сказал я.
— Ага, — бросила Таня.
Рычагов воздействия на них у меня, кажется, немного. Но один всё-таки был.
— Иначе следующего раза не будет, — сказал я.
— Саша! — взвилась сестра. — Я… Я… Маме расскажу!
Я засмеялся в ответ. Вот это пугало меня меньше всего.
— Про то, что вы уходите одни? — спросил я. — Запомни, сестрёнка, я теперь на голову отбитый, мне всё похрену.
— Ну точно, башкой стукнутый… — пробурчала она.
— А тебе в больнице уколы ставили? — спросила Лиза невпопад. — Больно было?
— Нет, Лиза, не больно, — сказал я. — Всё, шагом марш к подружкам.
— А ты откуда зна… — начала Лиза, но сестра дёрнула её за рукав.
— Идём, — приказала она.
А я остался вновь предоставлен самому себе, по крайней мере, на ближайший
Глава 4
Чернавск. Такой родной и такой постылый. Глухая уральская провинция, унылая и депрессивная, но сейчас, в восемьдесят третьем году, она казалась вполне живой и цветущей. Возможно, образ города в моей памяти был взят из девяностых, когда всё разваливалось и разрушалось, или из нулевых, когда всё немного устаканилось, но в любом случае, сравнение выигрывал Чернавск образца восемьдесят третьего. При всей его неказистости.
Не было назойливой уличной рекламы, не было граффити на стенах, не было бомжей. Многих зданий, впрочем, тоже не было, но это в большинстве своём были уродливые безвкусные торговые центры из стекла и бетона, так что городской пейзаж от их отсутствия становился только красивее.
Зато работали предприятия, о существовании которых я даже не подозревал. Вернее, успел давно забыть. Завод железобетонных изделий, не доживший до нулевых, мясокомбинат, хлебозавод, ГРЭС, завод сельскохозяйственного машиностроения, и прочие, и прочие. Вокруг города располагались разного рода лесхозы, учхозы, колхозы и прочие -хозы, многие из которых в девяностые оказались заброшены и забыты. На бывших колхозных полях как грибы вырастали коттеджные посёлки с высокими заборами.
И я сейчас не просто так вспоминал городские предприятия. Как водилось в СССР, каждое из них обязательно тянуло на себе кучу сопутствующих подшефных организаций, в том числе, объектов культуры. Не только пионерлагеря, санатории и базы отдыха, которых тоже в лесах вокруг города построили с избытком. Но и Дворцы культуры, Дворцы спорта, кинотеатры и прочий соцкультбыт.
А где, как не в ближайшем ДК, можно сколотить свой ВИА?
Надо бы этот вопросик провентилировать. Нет, первым вариантом был и будет школьный ансамбль, прямо как в песне, в каморке за актовым залом. Но чаще всего это уже существующий коллектив под чутким руководством кого-нибудь из учителей, и творческой свободы в нём мне точно не видать. Если туда вообще получится пролезть на вакантное место, которого может и не быть вовсе.
А вот в одном из местных домов культуры шансов гораздо больше. Основная трудность в наборе людей, конечно, не все пойдут играть незнакомую новую музыку, большинство предпочтёт лабать попсу, чтобы клеить девчонок. Хотя могли бы рубить металл, чтобы клеить альтушек. Они куда интереснее. Во всех смыслах.
Я забрёл наконец в район КПД, крупнопанельных домов, рабочее гетто Чернавска, соседствующее с частным сектором. Здесь я жил в своей прошлой жизни, и не проходило ни дня, чтобы рабочая молодёжь в палёном адидасе не попыталась спросить у меня за длинные волосы или музыкальные предпочтения. КПД научил меня разруливать кризисные ситуации не хуже, чем дорогие курсы. Здесь же была и подвальная качалка, в которой я тягал железо под Manowar,лучшую музыку для занятий тяжёлой атлетикой, и я сейчас направлялся именно туда.