Метаморфоза
Шрифт:
Подойдя к кабинету, в котором до сих пор проживала дочь полковника, отказавшаяся покидать город, пока в нем находится отец, Сергей постучал. Почти сразу дверь открылась и за порогом показалась одетая в спортивный костюм Настя.
– Проходи, - она распахнула дверь еще шире и отошла в сторону, освобождая проход. Неизменный майор наконец-то покинул рабочее помещение и поселился в соседнем кабинете. Его стол казался Сергею одиноким и неуместным без своего хозяина.
Анастасия прикрыла дверь и позвала Сергея к чашкам с чаем.
– Сейчас отец должен вернуться. Умываться пошел.
За
– Садись-садись! Ты там, наверное, и чая у себя не пьешь. Отец бы не пил, если бы не я. Вы разве позаботитесь о себе?
– Она наклонилась и в распахнутых полах спортивной куртки показалась крупная грудь, соблазнительно обтянутая футболкой. Сергей заставил себя туда не смотреть. Девушки у него не было уже давно, с момента первой и последней близости с Юлей. Так уж вышло, что после единственной ночи он ее потерял. Телефонная связь пропала, а дома у Юли никого не было. Сергей два раза выбирал время и приходил туда, желая предупредить подругу о нелегком будущем, маячившем на горизонте, предложить свою помощь. Хотя, нельзя сказать, что Сергей сильно расстроился. Делал он это скорее из чувств порядочности и долга. Серьезно к подруге он так и не прикипел. Может быть не успел, но скорее всего она просто была не в его вкусе.
Настя же Сергею понравилась не на шутку. Даже среди каждодневных тревог и забот он постоянно вспоминал ее зеленые глаза и каштановые волосы. Настя была веселой и жизнерадостной девушкой и часто смеялась, даже не смотря на недавно произошедшую в их семье трагедию. Только глаза почти всегда оставались грустными. Не была она высокой, ростом доходя Сергею чуть выше плеч, имела самую обычную фигуру. Но по-настоящему красивое лицо, зеленые глаза и природная женственность лишили парня покоя.
– Куда сегодня поедете? Майор уже заходил, но от чая отказался. Сказал, что ждет в машине. Не в духе он какой-то, не выспался наверное.
– В Ашан. Вчера Александру Борисовичу доложили, что в нем обосновалась какая-то гоп-компания. По предварительным наблюдениям продукты там в целости и сохранности. Я так понимаю, бандюки решили прибрать весь магазин к рукам и обосноваться там всерьез и надолго. У них появились рабочие, которые обустраивают и готовят к зиме здание. Вообще странно. Спецура наша таинственная, до того, как пропасть организовала раздачу продуктов во всех подобных монстрах. Мы так думали. А тут получается, что не во всех...
– Вам что, продуктов не хватает?
– Да ты понимаешь, продуктов много по славам полковника. Но все они... казенные. Что твой батя успел нарыть. Тушняк, галеты и тому подобное. А действительно нормальных продуктов не так уж и много. То, что сами люди успели затарить. И потом - скажи, ты знаешь сколько продуктов понадобиться лично тебе, чтобы перезимовать и дождаться нового урожая?
– Эээ... Смотря каких, - Анастасия с присущей ей легкостью движений подлила заварки в чашку Сергея.
– Да без разницы. В
Хлопнула дверь. В кабинет вошел Полеткин. Бросив полотенце и зубную щетку с пастой на стул, он решительно подошел к столу.
– Чаевничаете? Наливай, доча, - подвинул свою чашку.
– О чем говорили?
– Да о продуктах, вы же в Ашан едете.
Гипермаркетов 'Ашан' в Москве было не мало. Огромные магазины, площадью около двадцати тысяч квадратных метров торговали практически всем. Но и непосредственно продуктов в них много. Группы спецуры непонятной принадлежности организовали открытый доступ во все магазины в течении первой катастрофической недели, когда власть бросила вожжи. В течение дня они находились около каждого гипермаркета, контролируя подобие порядка в толпе. К вечеру голодные люди растащили все ценное, а спецура пропала. С тех пор непонятных благодетелей не видел никто. В штабе сборного отряда сложилось мнение, что таким образом были розданы все гипермаркеты. Однако, по последним данным, оно оказалось ошибочным.
– Тут не только и не столько в продуктах дело. Там отморозки обосновались, судя по докладам наблюдателей. Продуктов, пусть не разносолов, но нам пока достаточно. Ради этого я бы людьми рисковать не стал. Там рабы.
Настя удивленно посмотрела на отца, густые брови поднялись.
– Они строят подобия укреплений, таскают мешки с песком. Рубят дрова за МКАД и таскают внутрь. За вчерашний день двоих застрелили на глазах разведки. Отказывались работать.
– Откуда они их берут, по городу ловят?
– Девушку серьезно проняло.
– По городу сейчас никого особо не наловишь, пустой город. Кто остался, сидит по квартирам за запертыми дверьми. К ним люди сами приходят. По ночам идут в надежде еду раздобыть не зная ничего, вот их и принимают. Терпеть такую мразь рядом с собой я не намерен. Все остальные на совете высказались похоже. Вот мы и совместим приятное, так сказать, с полезным.
– А сейчас вы туда зачем поедете? Вы же, насколько я поняла, только втроем?
Полковник кивнул:
– Перед тем, как посылать людей в бой, я должен на все сам глянуть.
Разговор прекратился. Настя явно сильно пережевала за отца, но ничего не говорила. Сергей чувствовал себя неловко, а сам полковник, казалось, не замечает ничего. Быстро допив чай, он поставил чашку на блюдце. Звякнуло стекло.
– Все Настенька. Мы поехали, - он поднялся из-за стола и направился к выходу из кабинета.
– Ни пуха, ни пера.
– К черту доча!
Быстро спустившись на первый этаж, они вышли на улицу и подбежали к машине, нырнув в теплоту и сухость салона. Еще с ночи дождь успокоился, но и того, что до сих пор моросило было достаточно, чтобы промочить куртки. В салоне лежали приготовленное майором оружие и бронежилеты. Быстро и молча одев и подогнав амуницию и снарядив автоматы, они уселись на своих местах. Служебный 'форд' тихо зашуршал двигателем и проехал в распахнутые ворота.