Метаморфоза
Шрифт:
Шевельнувшись на постеленных тряпках, Жека толкнул Виктора. Тот сразу открыл глаза.
'Слушай' - Послал Жека мысль другу.
Виктор не переспросил, сразу поняв, что имеется в виду. Мысли выгодно отличались от слов. В одной единственной короткой мысли могло содержаться большое количество смыслов.
Вот и сейчас Виктор сразу понял, что Жека настроен враждебно по отношению к невидимой собеседнице его матери. Кроме того, он понял, что друг что-то замышляет и для успешного претворения в жизнь его планов надо, чтобы Виктор вник в ситуацию.
Невидимая женщина продолжала изредка прерываемый монолог, повышая тон.
–
– Подожди Людмила, - мягко успокаивала ее собеседница - во-первых, они приехали бы сюда в любом случае. Потому что приезжали за продуктами, по сути дела - воровать. Это бандиты. А во-вторых, ты прекрасно видела сидя за задернутой шторой, что моего сына хотели убить. Я знаю, что видела. Такая, как ты не могла не подглядывать. И мой сын с друзьями защищались!
– А ты не следи за мной! Не следи! Убирайтесь вон из деревни, иначе мы пошлем человека, который сообщит о вас в администрацию!
Более или менее спокойный монолог превращался в ссору. Маму Евгения понять было не сложно - терпеть такой тон не просто. Неизвестно чем бы все кончилось, но из дома донесся нечленораздельный рык. Через несколько секунд в прихожей появился Жека с автоматом в руках.
– Пошла на хер отсюда шалава! Подстилка санная!
Женщины притихли. Обе смотрели удивленно, широко открыв рты. Соседка просто не ожидала такого поведения от подобной себе жертвы. Ее мир уже давно был поделен на жертв и хищников, рабов и хозяев. На тех, кто может решать чужие судьбы и тех, чьи судьбы решаются. И вдруг оказалось, что она ошибочно записала кого-то не в ту категорию. Ее глаза расширились, перебегая с автомата на лицо 'соседского мальчишки'.
Мать тоже смотрела на сына, как в первый раз. Никогда он не позволял себе так ругаться при ней. Никогда не повышал в ее присутствии голос. По крайней мере, на столько. Сейчас ей открылась неизвестная сторона родного человека. Жестокая и жесткая.
Жека словно взбесился. Размашисто закинув назад ногу, он со всей силой пнул попавший под шаг бочонок с водой. Тот, кружась и кувыркаясь, полетел в сторону толстой Людмилы. Не долетел. Упал перед ногами, до пояса окатив испуганную женщину брызгами. Та впала в ступор, не в силах сказать слова. Жека рванулся вперед, широко размахнувшись прикладом, целя в удивленное лицо.
В этот момент из-за дверного косяка вынырнул хромающий Виктор и обхватил друга руками. Изо всех сил потащил назад. Жека яростно орал, со всех сил стараясь вырваться...
Только теперь склочная хозяйка собирающаяся стать осведомителем 'новой администрации' взвизгнула и, проворно развернувшись, выскочила за покосившиеся ворота.
В этот же момент друзья засмеялись громко, в голос. Позади них молча стоял отец. Грустно улыбаясь, он качал головой, но было видно, что выходка сына его ничуть не опечалила.
– 'Держите меня семеро'?
– Он поддался общему настроению и присоединился к смеху.
– Глупые!
– Не смогла удержаться и мама. Развернувшись, направилась в дом, стараясь принять серьезный вид.
В деревне их действительно не ждали. И не были рады их присутствию, сводя все беды к появлению приезжих. Не разумно, не логично, но так уж устроена человеческая психика. Слабому, не развитому морально человеку гораздо проще сделать вид, что настоящей проблемы нет, а значит и решать
Начался сплав.
В головной лодке сидели бойцы. Виктор работал веслами, а Николай с Жекой внимательно смотрели по сторонам, держа наготове автоматы. Груза в их лодке было минимум. Основной багаж разместился в лодке родителей. Течение реки не было быстрым, но в целом лодки двигались со скоростью легко бегущего человека. Таким образом они плыли весь день, спеша до наступления темноты приблизиться к резиденции губернатора. Пообедали на ходу, приготовленными еще на берегу бутербродами. К девяти часам вечера появилось приметное место, после которого начинался опасный участок. Они не знали, жив ли сам губернатор и на чьей он стороне, но и 'радужных очков' никто не носил, предпочитая 'перебдеть'. Причалив к берегу, все с удовольствием ступили на землю разминая затекшие конечности.
– Задница квадратной стала...
– Несколько раз согнулся и разогнулся Евгений.
– У тебя нечему там форму менять. Два мосла и дырка, - фыркнул Виктор.
– Ну да, зато за твоей можно от пулемета спрятаться, - не остался в долгу Жека.
– Мужики, мы от губернатора в пяти кэмэ примерно. Наверное, можно развести костер. Никто не против? Картошечку спечем, хлебушек пожарим. Чаек можно вскипятить, надо только кастрюлю достать...
– Юрий Константинович достал топор.
Капитан покачал головой, сразу отправляясь на поиски сухих дров.
– Я только за! Пойдем, остряк-самоучка соберем поленьев сухих. Если есть тут такие. А болезный наш будет пробовать разжечь огонь.
Относительно сухих веток для костра они насобирали только через сорок минут. Правда, за это время Виктор уже разжег огонь. Спать решили не ложиться. При большом желании можно было покемарить пару-тройку часов, но устраивать серьезный лагерь смысла не было. Проплыть резиденцию губернатора группа запланировала поздно ночью. Между тремя и четырьмя часами, когда предутренняя прохлада загоняет в тепло, а желание заснуть почти необоримо.
Мама Евгения занялась ужином, а Юрий Константинович всех изрядно удивил, достав из неприметной сумки массу всевозможных снастей для рыбной ловли.
– А я то думаю, почему у нас багаж такой тяжелый? А тут оказывается одних грузил под центнер и дело не только в заднице Виктора.
– Засмеялся капитан.
– Не надо! Все свое я ношу, вожу и... как это? Плаваю, что ли? Короче все свое у меня с собой.
Запасливый рыбак стал сноровисто разматывать моток лески внушительного диаметра. Один конец прикрепил к грузилу и положил на землю. Выбрав относительно свободное от растительности место длиной в десяток метров, протянул леску и привязал свободный конец к дереву. Вернувшись к грузилу, принялся взять узелки на расстоянии метра от свинцовой болванки. В конечном итоге получилось три обычных узла на равной удаленности, в метре друг от друга.