Метаморфоза
Шрифт:
– Внимание! Всем отступить на лестницу и приготовиться к прорыву с тыла! Повторяю! Всем отступить на лестницу! Быстро!
Засуетились, выбегая бойцы. На ходу перещелкивали спаренные изолентой магазины. Подхватывали на руки раненых. Из центрального коридора рывком разбежались трое бойцов, занимая огневые позиции согласно приказу, готовясь имитировать полноценное сопротивление. Вскоре бешеным темпом застучали их автоматы...
Сергей сполз по стене, но упасть не успел. Его подхватили под руки, потащили к лестнице две девушки. Одной из них была Настя. Не прекращающаяся громадная нагрузка на разум парня изредка увеличивалась. Тяжелыми, физически ощутимыми рывками. Наверное, так чувствовал бы себя штангист, взявший предельный вес, если бы на штангу навешивали дополнительные грузы. Сами по себе они не были тяжелыми, но в сумме с имеющимся создавали избыточное давление,
Все реже и реже всплывали в сознании когда-то заученные формулы. Все меньшие отрезки времени проводил Сергей в сознании, почти всегда находясь в сумеречном бреду с одним единственным образом, одной единственной мыслью - щитом.
Медленно текли секунды. Бойцы вырвались в распахнутые двери заднего входа и бросились врассыпную, рассредоточиваясь на местности, ища укрытия и тут же открывая огонь. Полковник ухватил последнего направляющегося в двери и крикнул ему в самое ухо:
– Беги в дежурку! Попробуй связаться с нашими, они должны быть сейчас где-то на Ярославке! Пусть ускорятся и приготовятся к бою! Объясни, куда мы прорываемся...
– Задумчиво посмотрел вверх по лестнице, остановил отсутствующий взгляд на женщинах с ранеными бойцами на руках.
Дальность связи радиостанции ненамного превышала размер обслуживаемого района. Для установки более мощной антенны требовались средства, а в самой антенне необходимости не было. Идущая с небольшой скоростью штурмовая колонна, должна была проверить дорогу и очистить ее в случае необходимости от бандитов. Сейчас их собственный план работал против них. Чем дольше будет добираться колонна, тем больше жертв будет на опорном пункте в Москве. Полковник страстно надеялся, что посланному сержанту удастся связаться со штурмовиками. В таком случае появлялась хоть какая-то надежда.
Собравшись, он прыгнул из прохлады коридора в дышащий огнем день.
Бандиты все же вырвали часть забора и увели жителей, хотя их мотивы были совершенно не понятны. Полковник быстро огляделся. Бойцы профессионально и быстро охватывали с флангов территорию клиники, перебегая от автобуса к автобусу, изредка постреливая. 'Прекрасно!' - первый раз за весь бой порадовался Полеткин. Мало кто из отморозков сохранял дисциплину и оказывал сопротивление, основная часть разбежалась по углам и насиловала женщин. Ну естественно. Основной бой шел с фронта, а эти просто торчали тут и, скорее всего, ждали команды. Полковник хищно оскалился. Бойцы зачищали один автобус за другим, освобождая заплаканных, оборванных женщин. Бросив взгляд назад, он посмотрел на дочь и привалившегося к ее ногам Сергея. Она, с помощью еще одной женщины, тащила парня, двигаясь сразу за отцом. Позади нее, на лестнице, толпились и подталкивали в спины. Подчиняясь толпе, пара поволокла Сергея еще дальше и ниже. По ступеням, туда где начинался вход в подвал. Не имея полной информации о том, что происходит впереди, Полеткин сомневался, стоит ли выводить людей. Сидя на колене и держа под прицелом мелькающие спины бойцов, он повернулся и заглянул в коридор.
Раздался звон бьющегося и ломающегося стекла, после чего земля содрогнулась и ему в лицо ударила стена огня...
Старший лейтенант потряс головой, фокусируя глаза на ладонях. Звон в ушах медленно отступал. Сбоку к нему подбежал товарищ и о чем-то спросил, беззвучно шевеля губами. Старлей напрягся.
– ...в нападение! Уже выползают из-под кустов! Наши отошли далеко, боя не видно. Автобусная стоянка зачищена, надо уходить старлей!
Память вернулась рывком. Он вспомнил, как с шоссе свернул и стал приближаться на большой скорости здоровенный американский джип. Вспомнил, как подбросило его в воротах, на куче трупов. Но водитель уверенно вел машину к главному входу, не обращая внимания на неприцельные очереди. Вскоре автомобиль пропал из обзора, въехав в глухой сектор, но старлей прекрасно представлял себе, как он въехал по мелким ступеням и выбил стеклянные двери в широком проеме, как смял турникеты. Потом раздался взрыв, сотрясший все здание.
– Камикадзе?
– Вполне осознанно выговорил старлей и оглянулся по сторонам, только сейчас вникнув в сказанное подчиненным.
– Отходим!
Все четверо выбежали
Из оцепенения бойцов вывели посторонние звуки, донесшиеся на лестничную клетку из коридора. Стараясь не наступать на самые большие кучи мяса, старлей с напарником спустился на площадку первого этажа и выглянул в коридор, откуда был виден центральный вход. Все та же гарь и огонь, но к ним прибавились вооруженные силуэты, медленно пробиравшиеся по направлению к лестнице. Старлей глянул наверх и жестом приказал оставшейся там паре приготовиться.
Где-то позади заскулил пес. Бойцы удивленно оглянулись. В этот же момент в дверях показался полковник. Потрепанный, с лохматой головой и закопченным лицом, он осмотрел сумасшедшими красными глазами. Грязная собака подошла к человеку и, ухватив его за штанину, потянула в подвал. Там, под защитой каменного свода лежали целыми и относительно невредимыми три человека. Две женщины и мужчина. Полковник схватил дочь за куртку и не церемонясь стал вытаскивать наверх. Голова безвольно болталась, густые волосы подметали чмокающую грязь. Вернувшись назад, он обратил внимание на пару старлея, залегшую на заваленных людьми ступенях так, чтобы показывать врагу только верхнюю часть голов и стволы автоматов. Старлей усиленно жестикулировал, поясняя полковнику сложившуюся ситуацию. Просто кивнув, Полеткин продолжил спасать людей. В тот момент, когда он вытаскивал вторую женщину, раздались первые выстрелы. Несколько пуль срикошетило от бетонных стен и мокрыми шлепками вонзились в разорванную плоть, рядом с ногами полковника. Тот не обратил на это никакого внимания, меланхолично перетаскивая тела.
Пес по-прежнему находился рядом с Сергеем. Полеткин наклонился и с удивлением встретился с парнем взглядом. Но это был не обычный взгляд. Застывшими глазами Сергей смотрел куда-то мимо, так далеко, что полковнику поневоле захотелось обернуться. Ухватив очередное тело за плечи, Полеткин рывком сдвинул его с места и выволок на улицу.
– Старлей, выходите. Надо отступать.
– Хриплым голосом произнес полковник, выглядывая из-за дверного косяка...
Старлей всматривался в неясные силуэты. Висящий повсюду дым, позволял относительно нормально видеть только над полом. Но то, что разглядел боец, не внушало надежды. Быстро перебегая, бандиты подозрительно притихли, не пытаясь штурмовать лестницу. Старлей прекрасно понимал, что залегшая наверху пара не сможет спуститься, моментально подставляясь под вражеский огонь. В отчаянии он выпустил несколько коротких очередей по мелькавшим ногам и услышал голос полковника. В следующий момент из дыма вылетел круглый шарик и упал совсем рядом. Никуда не покатился, застряв в вездесущем мясе. Тут же упал следующий, и еще один.
И еще.
По коже старшего лейтенанта, щекоча нервы и поднимая волосы, пробежала колючая волна.
Испугаться он не успел...
Полеткин тоже видел гранату и нырнул за стену, спрятавшись от осколков. Раздалось несколько взрывов, еще раз дрогнули стены. С тяжелым скрежетом обвалился и без того поврежденный лестничный пролет, почти полностью перекрывая выход на улицу.
Сергей не мог более удерживаться на поверхности сознания. Он понял это со всей очевидностью. Еще несколько секунд и его личность просто перестанет существовать, растворившись во множественном враждебном намерении. Нет, у него не было подобного знания, он понимал это звериным чутьем.
И тогда он сделал единственное возможное - поддался.
Ментальный щит мгновенно просел под мощным напором объединенных усилий. Но не обрушился. Щит упал на 'головы самых высоких' невольных помощников Сергея, не подозревающих о причине резкой слабости, накатившей около пяти минут назад и не проходившей до сих пор.
Это было похоже на растворение светящихся сгустков в плоскости чего-то непрозрачного, основательного и прочного. Подсознание Сергея услужливо формировало подходящие образы всему происходящему. Чужие сгустки разума очень быстро бледнели, растворялись в придавившем их щите. Сергей понял, что этих бойцов уже нет. Жизненная сила утекала из них стремительно, а личности перестали существовать. Но этой силы хватило на несколько десятков секунд. На то, чтобы 'перехватить' щит, вцепиться в него еще раз, укрепить свою собственную память и волю.