Метаморфозы
Шрифт:
Девять рождавшая раз, обращалась девятикратно.
305 Вот возгордилась числом толпа тех сестер безрассудных.
Множество градов они гемонийских прошли и ахайских,
К нам пришли и такой состязанье затеяли речью:
"Полно вам темный народ своею обманывать ложной
Сладостью! С нами теперь, феспийские207, спорьте, богини,
310 Если себе доверяете вы! Ни искусством, ни
Не победить нас. Числом нас столько же. Иль уступите,
Сдавшись, Медузы родник заодно с Аганиппой гиантской,208
Иль эмафийские209 вам мы равнины уступим до самых
Снежных Пеонов, — и пусть нам нимфы судьями будут".
315 В спор было стыдно вступать, но еще показалось стыднее —
Им уступить. Вот выбрали нимф, — и тотчас, поклявшись
Реками, сели они на сиденье из дикого камня.
Дева, что вызвала нас, начинает без жребия первой.
Брани бессмертных поет; воздает не по праву Гигантам
320 Честь, а великих богов деянья меж тем умаляет:
Будто, когда изошел Тифей из подземного царства,
На небожителей страх он нагнал, и они, убегая,
Тыл обратили, пока утомленных не принял Египет
В тучные земли и Нил, на семь рукавов разделенный.
325 Будто потом и туда заявился Тифей земнородный,
И что бессмертным пришлось под обманными видами скрыться.
"Стада вождем, — говорит, — стал сам Юпитер: Либийский
Изображаем Аммон и доныне с крутыми рогами!
Вороном сделался Феб, козлом — порожденье Семелы.
330 Кошкой — Делийца сестра, Сатурния — белой коровой.
Рыбой Венера ушла, Киллений стал ибисом-птицей".210
Все это спела она, сочетая с кифарою голос.
"Вызвали нас, Аонид, — но тебе недосужно, быть может,
Некогда, может быть, слух склонять к песнопениям нашим?"
335 «Не сомневайся и всю передай по порядку мне песню», —
Молвит Паллада и в тень прохладную рощи садится.
Муза, — «Даем мы одной, — говорит, — одолеть в состязанье!» —
Встала и, плющ молодой вплетя себе в волосы, стала
Пальцем из струн извлекать Каллиопа211 печальные звуки,
340 Сопровождая такой дрожание струнное песней:
"Первой Церера кривым сошником целину всколыхнула,
Первой — земле принесла и плоды, и покорную пищу,
Первой — законы дала, и все даровала — Церера!
Буду ее воспевать. О, только б достойно богини
345
Остров Тринакрия212 был на падших наложен Гигантов,
Грузом тяжелым его под землей лежащий придавлен
Древний Тифей, что дерзнул возмечтать о престоле небесном,
Все продолжает борьбу, все время восстать угрожает.
350 Но авсонийский Пелор над правой простерся рукою,
Ты же на левой, Пахин; Лилибеем придавлены ноги,
Голову Этна гнетет.213 Тифей, протянувшись под нею,
Ртом извергает песок и огонь изрыгает, беснуясь.
Тщетно старается он то бремя свалить земляное,
355 Силой своей раскидать города и огромные горы:
Вот и трепещет земля, и сам повелитель безмолвных214
В страхе, не вскрылась бы вдруг, не дала бы зияния суша.
Свет не проник бы к нему, ужасая пугливые тени.
Царь, той напасти страшась, из хором своих сумрачных вышел,
360 На колесницу ступил и, черными мчимый конями,
Тщательно стал объезжать основанья земли Сицилийской.
Все осмотрев, убедясь, что ничто не грозит обвалиться,
Страх отложил он. Меж тем Эрикина215 его увидала
С ей посвященной горы. И, обняв крылатого сына, —
365 "Сын мой, оружье мое, и рука, и могущество! — молвит, —
Лук свой возьми, Купидон, которым ты всех поражаешь,
Быстрые стрелы направь в грудь бога, которому жребий
Выпал последний,216 когда триединое царство делили.
Горние все и Юпитер-отец, и боги морские
370 Власть твою знают, и тот, в чьей власти боги морские.
Тартару что ж отставать? Что власти своей и моей ты
Не расширяешь? Идет ведь дело о трети вселенной!
Даже и в небе у нас — каково же терпение наше! —
Презрены мы; уменьшается власть и моя и Амура,
375 Разве не видишь: от нас и Паллада теперь и Диана
Лучница прочь отошли? И девствовать будет Цереры
Дочь, коль допустим: она и сама этой участи хочет.
Ежели к просьбе моей ты не глух — ради общего царства
С дядей богиню сведи". Сказала Венера. И тотчас
380 Взялся Амур за колчан и стрелу, как мать повелела,
Выбрал из тысячи стрел одну, но острее которой
Не было и ни одной, что лучше бы слушалась лука.