Шрифт:
Annotation
Этому человеку стирали память. Много раз. Очень много. И каждый раз подсаживали смоделированные воспоминания - идеальное прикрытие. Шпион сам не подозревает, что его жизнь - всего лишь легенда.
Курленёва Анастасия
Курленёва Анастасия
Метаморфозы
Поговаривают,
Сотрудники "Эмбар Текнолдоджис" знают, конечно, что разговоры про андроида - полная чушь. Да, у доктора Ферсона (как его зовут в глаза) или у доктора Франкенштейна (как величают заочно), красивое лицо с правильными чертами и волосы, светлые настолько, что в них совершенно потерялась седина. А ещё он никогда не волнуется и ни о чём не сожалеет. Вообще.
Но ведь каждому, кто удостоился чести носить эмблему "ЭТ" известно: искусственный интеллект, разработанный корпорацией, уже полтора года является четвёртым старшим партнёром фирмы, но так и остаётся математической абстракцией, обитающей в недрах криптозащищённых серверов. Цифровое творение обладает прекрасным чувством юмора, проявляет внимание к личной жизни сотрудников, пишет стихи и мечтает о любви.
А вот доктора Нильса Ферсона интересует только работа.
Этим утром Альберт Эмбар сам привёз искалеченное тело после очередного столкновения интересов корпораций. Тот раунд "Эмбар Текнолоджис" проиграла. Трения с местным правительством заставили Альберта разместить львиную долю производства на территории соседней страны. Его аналитики не учли возможного смещения границ в ходе вооружённого конфликта: иллюзия того, что передел мира завершился ещё в прошлом веке, сыграла с Эмбаром злую шутку. Быть может, вооружённый конфликт вылился не только из противостояния "Эмбар Текнолоджис" и государственного "Хай Тек Инк", но так или иначе сыграл в этом не последнюю роль.
Тот, кого вертолётом доставили сегодня в медицинский комплекс "ЭТ", был прежде правительственным агентом, шпионом под прикрытием. И звёзды сошлись таким образом, что в первый же день военных действий одним правительственным агентом стало меньше. Он воевал со всем миром. В одиночку.
"Хай Тек Инк" изо всех сил пытался его ликвидировать. Именно поэтому Эмбар попытался его заполучить.
К услугам доктора Ферсона была самая современная лаборатория на планете, а ход исследований, которые он проводил, никто не контролировал. Возможно, именно поэтому, когда шеф указал на угасающего молодого мужчину и сказал:
– Сделай всё, что можешь, - сухощавый блондин только коротко кивнул и выгнал всех из корпуса, включая лаборантов и охрану. Что он там делал, никто не знал - позже Нильс уничтожил записи со всех камер, понатыканных службой безопасности. Врач временами бывал очень мнителен. Впрочем, как и его босс.
Так или иначе, но Леонард выжил. Не просто выжил, но шёл на поправку семимильными шагами. Уже через несколько дней Нильса, ночевавшего в соседней комнате, разбудил тонкий писк приборов, зазвучавший в другой тональности. Вбежав в палату, он предостерегающе вытянул вперёд открытые ладони:
– Спокойно! Не надо рвать, я сам отсоединю.
Пациент, сжимавший в руке очередной пучок проводков, на секунду замер в нерешительности, окинул врача звериным взглядом, задержавшимся на нагрудном кармане халата. А если быть точнее, на вышитой там эмблеме "ЭТ".
– Где я? Кто вы такой?
– хрипло произнёс недавний полутруп.
– Вы находитесь в исследовательском медицинском корпусе "Эмбар Технолоджис", - сказал Нильс, делая осторожный шаг вперёд. И тут же пожалел о своей разговорчивости: при слове "исследовательский" мужчина резко рванул провода и, получив удар током, упал на пол, сознания, впрочем, так и не потерял.
– Я же говорил, что сам сниму, - Ферсон со вздохом отключил приборы и опустился на колени рядом с пытающимся подняться мужчиной, действительно начал отсоединять датчики. Пациент настороженно следил за его движениями. Нильс ни на йоту не утрачивал невозмутимости.
– Что вы со мной сделали?
– сипло осведомился мужчина.
– Я ввёл вам экспериментальный препарат, способствующий регенерации, - блондин покончил с проводами и встал.
– Если бы я этого не сделал, вы были бы уже мертвы.
– Насколько экспериментальный?
– пострадавший упрямо цеплялся за край кровати и игнорировал протянутую ладонь.
– Очень экспериментальный, - отозвался врач, внимательно разглядывая собеседника.
– Даже на приматах опробовать не успел, только на крысах. Сядьте, я вам руку обработаю.
Нильс подошёл к настенному шкафчику и легкомысленно повернулся спиной к угрюмому мужчине. Движения врача оставались уверенными и непринуждёнными, хотя лоб и покрыли бисеринки пота: в кармане халата лежал шприц с парализатором, но Ферсон не был уверен, что успеет его применить, если пациент вздумает наброситься. Возможно, отослать всех из здания было не лучшей идеей. Но Нильс понятия не имел, какие побочные эффекты может дать его новый препарат, а потому предпочёл не рисковать никем, кроме себя. Два защитных контура по периметру не только не впустят никого внутрь, но и не выпустят наружу, в случае чего.
Мужчина, по руке которого действительно размазывались струйки крови, текущие из многочисленных ранок, оставленных небрежным рывком проводов, некоторое время наблюдал за Нильсом. Потом сел на кровать и устало ссутулился. Врач закончил обрабатывать окровавленное предплечье, поднял голову, всмотрелся в лицо пациента и побледнел до цвета собственного халата.
Прошло несколько дней, прежде чем Ферсон вызвал обратно лаборантов и санитаров. Всё это время он сам менял повязки, ставил катетеры, кормил и развлекал человека, который интриговал врача с каждым днём всё больше. Эмбар время от времени интересовался его успехами, но медик уклончиво отвечал, что да, жизнь пациента вне опасности и нет, он не сможет сообщить никакой стратегической информации о своём бывшем работодателе - у пострадавшего проблемы с памятью. И Нильс даже не был уверен, связано это с травмой головы или имеет более глубокие причины.