Метаморфозы
Шрифт:
По Моему наставлению, во время шествия у жреца в правой руке будет вместе с систром венок из роз. И так, не медли ни минуты, но, раздвинув толпу, присоединяйся к процессии, полагаясь на Моё соизволение, и, подойдя близко, осторожно, будто ты хочешь поцеловать руку у жреца, сорви розы и сбрось с себя эту звериную шкуру. Мои наставления исполнить будет нетрудно. Ведь в эту же минуту, что Я явилась к тебе, Я нахожусь и в другом месте, подле Моего жреца, во сне предупреждаю его о том, что случится, и указываю, как нужно действовать. По Моему повелению толпа расступится и даст тебе дорогу, твоя внешность никого не смутит во время шествия и праздничных зрелищ, а твоё превращение не внушит никому подозрения и неприязни. Но запомни и навсегда сохрани в своём сердце: весь остаток своей жизни, вплоть до последнего вздоха, ты посвятишь Мне. Справедливость требует, чтобы Той, Чьё благодеяние снова вернёт тебя людям, принадлежала и твоя жизнь. Ты будешь жить счастливо и со славой под Моим покровительством. И когда, совершив
Доведя до конца Своё предсказание, Богиня исчезла. Вместе со сном меня покинул и страх, и я вскакиваю в такой радости, что даже пот ручьями льётся по мне. Потрясённый присутствием Богини, я погружаюсь в морскую влагу и, чтобы не забыть Её повелений, возобновляю по порядку в памяти всё, что Она мне внушала. Вскоре исчез туман ночи, вышло солнце, и вот уже улицы наполнили толпы, ликующие, как во время триумфального шествия. Не говоря уже о приподнятости моего духа, мне казалось, что и всё вокруг как– то особенно весело. Животные, каждый дом и день мне кажутся исполненным радости. После вчерашнего холода настала солнечная погода, зазвучали хоры прельщённых весенним теплом птичек, трелями прославляющих Мать звёзд, Родительницу времён года, Владычицу мира. Даже деревья, и плодоносные, приносящие обильный урожай, и бесплодные, довольствующиеся тем, что дают тень, под дыханием южного ветра поблёскивают листочками, качают ветками, издавая шелест. Утих шум бурь, улеглись волны, море набегает на берег, разошлись тучи, и небо, безоблачное и ясное, сияет лазурью.
Вот появились первые участники процессии, каждый разодетый по своему вкусу и выбору. Тот с военным поясом изображает солдата. Этого подобранный кверху плащ, сандалии и рогатина превратили в охотника. Другой в позолоченных туфлях, в шёлковом платье, драгоценных уборах, с заплетёнными в косы волосами походкой подражает женщине. Дальше в поножах, в шлеме, со щитом и мечом кто– то выступает, будто пришёл с состязания гладиаторов. Был и такой, что, в пурпурной одежде, с ликторскими связками, играет роль должностного лица, и такой, что корчит из себя философа в широком плаще, плетёных сандалиях, с посохом и козлиной бородкой. Были здесь и птицелов и рыбак – оба с тростинками: у одного они смазаны клеем, у другого с крючками на конце. Тут же и медведицу, на носилках сидевшую, несут, как матрону, и обезьяна в матерчатом колпаке и фригийском платье шафранового цвета, протягивая золотой кубок, изображает пастуха Ганимеда. Идёт и осёл с приклеенными крыльями рядом с дряхлым стариком: сразу скажешь – вот Беллерофонт, а вот – Пегас, впрочем, оба возбуждали хохот.
В то время как эти маски переходили с места на место, развлекая народ, уже двинулось и шествие Богини-Спасительницы. Женщины, блистая белоснежными одеждами, радуя взгляд уборами, украшенные венками, одни из подола цветочками усыпали путь, по которому шествовала процессия, у других за спинами повешены зеркала, чтобы подвигающейся Богине был виден весь поезд позади Неё. Некоторые, держа гребни из слоновой кости, движением рук и сгибанием пальцев делали вид, будто расчёсывают и прибирают волосы Владычице. Были и такие, что бальзамом и другими благовониями окропляли улицы. Тут же толпа людей обоего пола с фонарями, факелами, свечами и всякого рода светильниками в руках прославляла Источник сияния звёзд. Свирели и флейты, звуча, создавали очаровательную музыку. За музыкантами – хор избранных юношей в сверкающих белизной одеждах повторял строфы прекрасной песни, слова и мелодию которой сочинил Камен. Это песнопение заключало в себе зачин более величественного гимна с молитвами и обетами. Шли и флейтисты, посвящённые Серапису, и на своих изогнутых трубах, поднимавшихся вверх, к правому уху, исполняли по нескольку раз напевы, принятые в храме их бога. Затем шло множество прислужников, возвещавших, что надо очистить путь для шествия.
Тут движется толпа посвящённых в таинства – мужчины и женщины всякого положения и возраста, одетые в сверкающие льняные одежды белого цвета. У женщин умащённые волосы покрыты прозрачными покрывалами, у мужчин блестят выбритые головы. Земные светила религии, они потрясают медными, серебряными и даже золотыми систрами, извлекая из них звон. Наконец – высшие служители таинств. В своих узких белых льняных одеждах, подпоясанных у груди и ниспадающих до пят, они несут знаки достоинства божеств. Первый держал лампу, горевшую ярким светом и не похожую на наши лампы, что зажигают на вечерних трапезах. Это была золотая лодка с отверстием посередине, через которое выходил широкий язык пламени. Второй был одет так же, как первый, но в каждой руке он нёс по алтарю, называемому "помощником", – это имя дал им быстро приходящий на помощь промысел Верховной Богини. За ним шёл третий, неся пальмовую ветвь с тонко сделанными из золота листьями, а также кадуцей Меркурия. Четвёртый показывал символ справедливости в виде левой руки с протянутой ладонью, – она слаба от природы, ни хитростью, ни ловкостью не одарена и потому скорее, чем правая, может олицетворять справедливость: он же нёс и закруглявшийся, наподобие сосца, золотой сосудик, из которого совершал возлияние молоком. У пятого – золотая веялка, наполненная лавровыми веточками. Последний нёс амфору.
Показалась и процессия богов, соблаговоливших воспользоваться человеческими ногами для передвижения. Вот наводящий ужас посредник между небесным и подземным миром, с величественным ликом, то тёмным, то золотым, высоко возносит свою пёсью голову Анубис, в левой руке держа кадуцей, правой потрясая зелёной пальмовой ветвью. Сразу же вслед за ним – корова, ставшая на дыбы, воплощённое плодородие Всеродительницы Богини. Неся её на плечах, один из священнослужителей легко и красиво выступал под ношей. Другой нёс закрытый ларец, заключающий в себе тайну учения. Третий на своё лоно принял изображение Верховного Божества. Оно было сделано из золота следующим образом: это была искусно выгнутая урна с круглым дном, снаружи украшенная египетскими изображениями. Над её отверстием поднималось не очень высокое горлышко с длинным, далеко выступавшим носиком, а с другой стороны была приделана широкая ручка, на которой свернулась в клубок змея, раздувая поднятую вверх чешуйчатую шею, покрытую морщинами.
И вот подходит миг свершения обещанных мне Богиней благодеяний, приближается жрец, несущий мне назначенное судьбой спасение, держа в правой руке, как гласило обещание Богини, систр для Богини и для меня венок – венок заслуженный. Ведь, вытерпев столько страданий, подвергнувшись стольким опасностям, я теперь, с соизволения Великой Богини, в борьбе с судьбой выходил победителем. Но, несмотря на охватившую меня радость, я не бросаюсь со всех ног, но тихо, медленно, подражая человеческой походке, бочком пробираюсь через расступившуюся толпу.
Жрец же, предупреждённый, как мог я убедиться на деле, ночным откровением и удивлённый, как всё совпадает с поручением, которое он получил, остановился и, протянув правую руку, к моему рту поднёс венок. Тут я, трепеща, с сильно бьющимся сердцем, венок, сверкающий вплетёнными в него розами, хватаю губами и пожираю. С меня спадает личина животного: прежде всего исчезает шерсть, шкура становится тоньше, живот уменьшается, на ступнях ног копыта разделяются на пальцы, руки перестают быть ногами, но поднимаются для исполнения своих обязанностей, шея укорачивается, пасть и голова округляются, уши принимают прежние размеры, зубы делаются небольшими, как у людей, и хвост, который доставлял мне больше всего мучений, исчезает! Народ удивляется, люди преклоняются при столь очевидном доказательстве могущества Верховной Богини, подобном чудесному сновидению, и при виде быстрого превращения, воздев руки к небу, свидетельствуют об этой милости Богини.
А я, остолбенев от изумления, стоял неподвижно и молча, не зная, от переполнившей мою душу радости, с чего лучше начать, откуда подступить к звукам, сделавшимся мне непривычными, как удачнее всего воспользоваться первинами возвращённого мне дара речи, какими словами и выражениями возблагодарить Богиню за Её благодеяние. Но жрец, очевидно, извещённый Свыше обо всех моих несчастьях с начала, хоть и был потрясён чудом, знаком приказывает, чтобы мне дали льняную одежду для прикрытия, потому что, как спала с меня оболочка осла, так я и стоял, сжав бёдра и сплетёнными руками скрывая, насколько мог, свою наготу. Один из почитателей святыни снял с себя верхнюю тунику и набросил на меня. Тогда жрец, глядя на меня и проникнутый изумлением, начал так:
– Вот, Луций, после стольких страданий, после гроз, воздвигнутых Судьбой, пережив бури, ты, наконец, достиг пристани Отдохновения, алтарей Милосердия. Не впрок пошло тебе ни происхождение, ни положение, ни даже образованность, которая тебя отличает, потому что, сделавшись по страстности своего молодого возраста рабом сластолюбия, ты получил возмездие за своё любопытство. Но всё же Судьба, терзая тебя и подвергая опасностям, привела тебя к блаженству. Пусть же она идёт и пышет яростью, ей придётся искать для своей жестокости другой жертвы. Ведь над теми, кого величие нашей Богини призвало посвятить жизнь служению Ей, не имеет власти случайность. Разбойники, звери, рабство, пути и скитания без конца, ежедневное ожидание смерти – чего достигла всем этим незрячая Судьба? Вот тебя приняла под своё покровительство другая Судьба, но уже зрячая, свет сияния Которой озаряет даже остальных богов. Пусть же радость отразится на твоём лице в соответствии с этой праздничной одеждой. Ликуя, присоедини свой шаг к шествию Богини-Спасительницы. Пусть видят безбожники, пусть видят и сознают своё заблуждение: вот избавленный от прежних невзгод, радующийся промыслу Изиды Луций празднует победу над своей судьбой! Но чтобы защититься ещё надёжнее и крепче, запишись в это воинство (веление принять такую присягу и прозвучало для тебя недавно), посвяти себя уже отныне нашему служению и наложи на себя ярмо добровольного подчинения. Начав служить Богине, ты насладишься в полной мере плодом своей свободы.