Метель в моем сердце
Шрифт:
– Бен Тирни!
Уэс и Датч вышли из леса и остановились на краю обрыва. Два ружья были нацелены на него. Длинные стволы отливали синевой под беспощадно ярким солнцем. Они выглядели как сама смерть.
Датч не прищуривался, у него были открыты оба глаза. У Уэса – тоже. Эти парни знали, как стрелять. Знали, как попадать в цель. Знали, как убивать.
Все равно что бить рыбу в бочке.
Это была поговорка его деда. Тирни чуть ли не слышал его голос. Он высоко поднял руки над головой.
– Я безоружен!
Он бросил пистолет и оттолкнул его.
– Отлично.
Тирни прочел по губам, как Датч с насмешкой выговаривает это слово за секунду до того, как он нажал на курок.
– Вот коттедж, сэр. – Коллиер обращался к Бегли через наушники с микрофоном. Филину тоже выдали пару. Он был уверен, что ему дали наушники просто из любезности, а вовсе не потому, что ему отводилась какая-то роль в тактической операции.
– Нет, вы только поглядите! Они добрались! – заметил Бегли, указывая на снегоход возле домика. – По крайней мере, один из них. – Обращаясь к пилоту через микрофон, он спросил: – Вы можете посадить эту штуку?
– Поляна слишком мала, сэр. Трудно будет при таком ветре.
– Снижайся, сколько сможешь, мы спустимся по веревкам, – сказал Коллиер.
Но в эту самую минуту вертолет накренился под сильнейшим порывом бокового ветра. Пилот среагировал мгновенно: он совершил маневр, чтобы машину не прибило к земле. Пока вертолет разворачивался, Филин почувствовал, как пейджер вибрирует у него на бедре. Он сунул руку под куртку и отцепил пейджер от брючного ремня. Перкинс вызывал его условленным между ними кодом «три тройки», означавшим крайнюю срочность. Филин извлек сотовый телефон и автоматическим набором вызвал номер Перкинса.
– Здесь! Я здесь!
Лилли кричала с тех самых пор, как заслышала приближение снегохода. Прекрасно понимая, что за шумом двигателя ее невозможно расслышать, она все-таки кричала, пока снегоход не остановился.
– Сюда! – крикнула она в наступившей внезапно тишине, устремив глаза на дверь.
– Миссис Бертон?
Она не стала напоминать, что она уже не миссис Бертон.
– Да, да, я здесь.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел человек, затянутый в лыжный костюм.
– Мистер Ритт! – воскликнула она.
Он откинул со лба капюшон с меховой опушкой, стащил перчатки, присел перед ней на корточки и посмотрел на наручники.
– Датч и Уэс еще здесь не были?
– Нет.
– Они отправились за вами и Тирни.
– Он – Синий. Думаю, вы уже знаете. Он сказал, что слышал об этом по радио.
– Кто сказал?
– Тирни.
– Значит, он знает, что они охотятся за ним?
– Да. Вы не видите ключа от наручников?
Пока он ходил по дому в поисках ключа от наручников, она спросила, как Тирни попал под подозрение.
Уильям Ритт торопливо рассказал о двух агентах ФБР, зашедших накануне в его аптеку.
– Не знаю, какие доказательства против него они обнаружили, но, должно быть, это что-то серьезное. Они прямо к небесам взвились, когда узнали, что вы заперты тут наверху вместе с ним. Организовали спасательную группу, но случилась авария, и дорога оказалась безнадежно блокированной. Этим утром я предложил использовать мои снегоходы. Уэс и Датч их взяли, а вот это взять забыли. – Он вытащил из кармана какой-то передатчик. – Это двусторонняя рация. Я слышал, как Датч говорил, что им это понадобится, чтобы связываться друг с другом. Вот я и поехал за ними, думал, нагоню.
– Но вы не нашли их?
Он отрицательно покачал головой.
– Только снегоходы. Они были брошены на западной дороге. Похоже, дальше они пошли пешком. Думаете, они преследуют Тирни?
– Возможно. Он мог спуститься с горы только своим ходом. Обе наши машины… – Лилли нетерпеливо тряхнула головой. – Это слишком долгая история.
– Должно быть, Датч и Уэс его обнаружили. – Уильям прекратил поиски ключа от наручников. – Я его нигде не вижу. Видимо, он забрал ключ с собой.
– Ну и бог с ним. Теперь, когда я не одна, это не страшно.
– Он вас не ранил?
– Да нет, ничего страшного. Он только оглушил меня этим утром. – Лилли ненадолго закрыла глаза. – Я нашла тело Миллисент Ганн в нашем дровяном сарае.
– О боже, какой ужас!
– Мне кажется, она мертва уже несколько дней. Наверное, буря помешала Тирни избавиться от тела. – Лилли рассказала Уильяму, как Тирни попал к ней под машину и как они вернулись в коттедж, чтобы переждать бурю. – Он, безусловно, был озабочен нашим выживанием. Казался таким славным, заботливым. Я не чувствовала никакой угрозы. Но некоторые его слова не согласуются между собой.
– Какие, например?
Лилли привела ему несколько примеров полуправды Тирни.
– У меня возникли подозрения, и я обыскала его рюкзак. Нашла наручники и кусок синей ленты. – Она указала подбородком. – Вон там.
Уильям поднял рюкзак, обыскал застегнутые на «молнию» карманы и вытащил синюю бархатную ленточку.
– Да, это, безусловно, свидетельствует против него.
– Это неопровержимая улика.
– Так почему же он оставил ее здесь?
Не успела Лилли придумать ответ на этот, признаться, очень толковый вопрос, как ее уши уловили некий звук.
– Это вертолет?
– Да, вертолет ФБР.
Ее окатила волна облегчения. Она была рада увидеть Уильяма Ритта и узнать, что Тирни вот-вот будет задержан. Но если бы он каким-то образом сумел скрыться от Датча и Уэса и вернулся в коттедж, маленький аптекарь не смог бы ему противостоять.
Уильям открыл дверь и вышел на крыльцо, но еще до того, как он вернулся в комнату, Лилли отметила, что реакция у него замедленная.
– Они уходят, – объявил он. – Но они наверняка видели мой снегоход.