Метод отстрела
Шрифт:
– Нет, – спокойно ответил Карахон. – Он успел уйти в Афганистан. К Абдулу Кариму. Там они его не достанут.
В ответ пожилой чеченец только высокомерно усмехнулся. Смешные, наивные люди! Неужели они еще не поняли, с кем их свела судьба?..
– Кто такой этот Абдул Карим?
– Полевой командир, таджик, – пожал плечами Карахон. – Героином занимается… Оружием… Всем, что может принести деньги.
– Мы сможем добраться до него? – небрежно, как о чем-то очень простом и обыденном, спросил пожилой.
– Зачем? – искренне удивился Карахон.
– Они пойдут туда, – уверенно ответил пожилой.
– В Афганистан?!.
– Если будет нужно, они пойдут в ад, – твердо сказал чеченец. – Эти люди все доводят до конца. Значит, нам нужно быть у этого Абдула Карима раньше них. Ты сможешь в этом помочь?
– Ну-у… – замялся таджик. – Это будет стоить денег…
– Я уже сказал: деньги не имеют значения! – отрезал пожилой чеченец. – Так ты сможешь нам помочь?.. Или нам придется искать кого-то другого?
Карахон к словам пожилого чеченца отнесся несколько скептически. Как известно, людям свойственно идеализировать не только друзей и любимых, но и врагов. Сильный враг существенно поднимает самооценку индивидуума. Таджик уже хотел что-то такое сказать, но на мгновение заглянул в глаза пожилого. И то, что он там увидел, испугало его. В этих глазах явственно горели огоньки сумасшествия. Если эти ребята, которых догоняет этот старик, могут пойти в ад, то сам преследователь, не задумываясь о последствиях, пойдет за ними. И опять же, если сочтет нужным, путь его будет обильно смочен кровью. Причем для него нет никакой разницы, чья это будет кровь…
– Я смогу, – почти шепотом сказал Карахон. – Я все сделаю.
– Тогда поехали отсюда, – решил пожилой чеченец. – Здесь они больше не появятся.
3
Тошали Бобошеров молча стоял над трупом своего преданного и верного, как пес, телохранителя Новруза. Сейчас здоровяк уже не производил того впечатления, что при жизни. Казалось, из него, как из воздушного шарика, кто-то выпустил воздух, он утратил и свои объемы, и знакомые черты. Лицо заострилось, побледнело, широко открытые глаза удивленно глядели в небо. Новруза убили одним ударом ножа, прямо в сердце. Такая ловкость и точность делала честь стоящему неподалеку убийце. И лишний раз служила доказательством того, что там, где речь идет о жизни и смерти, широкая наглая морда и большой живот мало что значат.
– Прости, брат. – Стоящий рядом Абдул Карим положил руку на плечо приятеля. – Но твой человек сам виноват. Ему не стоило оскорблять отца моего воина…
Абдул Карим указал свободной рукой на убийцу.
– Да, я понимаю, – согласился Тошали.
Действительно, все было понятно. До конца. Бобошеров совершил ошибку. Фатальную.
Он рассчитывал найти помощь и поддержку у своего делового партнера по героиновым делам, у Абдула Карима. Пересидеть несколько дней, дождаться Абдулло и отряд, расправиться с русскими… Нанять толкового проводника и отправляться в Пакистан. А оттуда – в какую-нибудь тихую и спокойную европейскую страну. Благо собранные на зарубежных банковских счетах деньги позволяли и ему самому, и детям его, и – даже! – внукам жить на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая.
Однако у Абдула Карима оказался собственный сценарий дальнейшего развития событий. Хитрый полевой командир сразу понял, что такой надежный постоянный деловой партнер для него потерян. Навсегда. Земля горит под его ногами, и никаких сделок больше не будет. И зачем тогда, спрашивается, он нужен, этот самый Бобошеров?.. Проводить его в Пакистан за малую толику неправедно нажитых денег? Для чего терять силы и время, если можно просто взять и забрать все! До последнего цента. Ведь он сейчас полностью во власти Абдула Карима.
Бобошеров не сомневался, что в самое ближайшее время из его спины – а также боков, живота и прочих частей тела – начнут нарезать ремни. И соответственно требовать сообщить реквизиты банковских счетов. Последний близкий ему человек, почти друг и уж наверняка защитник, Новруз, убит. И хотя сам Бобошеров здесь, в лагере моджахедов, сохранил пока статус гостя, это ненадолго. Скорее всего вплотную им займутся после того, как уедет американец.
Бежать не получится – люди Абдула Карима постоянно держат его под контролем. Постоянно пасутся за спиной два-три молчаливых бородача с внимательными глазами и автоматами в руках.
И что же остается делать? Терпеливо, обреченно ждать смерти, медленной и мучительной? Ведь даже если он отдаст все, в живых его не оставят. Ни к чему. И, кроме того, недоверчивый Абдул Карим не поверит, что Бобошеров действительно отдал все. И будет пытать старинного приятеля до тех пор, пока тот не отбросит коньки. А жить хочется, и хорошо бы при этом деньги сохранить… Одному Тошали ничего не сделать. Нужен союзник, партнер… Только где его взять?
Американец! Хотя прямо об этом не говорилось, но, судя по всему, он штатный сотрудник ЦРУ. Остается только решить, какую цену можно предложить «штатнику» за его помощь. Деньги он не возьмет – тут и думать нечего. Не станет он ссориться с Абдулом Каримом за деньги.
А что, если… Мысль еще не созрела до конца, пока что наметился только абрис, контур, да и тот не четко. Но если правильно подойти к решению этой задачи и не допустить ошибок при личном общении, то может получиться.
Главное, суметь поговорить с американцем наедине, без посторонних ушей. И – как знать? – может быть, Бобошерову удастся в очередной раз обмануть судьбу?!
4
– …А вообще, каким ветром вас занесло в Таджикистан? Что вы здесь делаете? И почему вам нужно выезжать непременно тайно?
На этот раз вместо странного деда с его неизменным «э» Максима и Василия встретил еще молодой – примерно одних с Оболенским лет – мужчина. Представившись Шовкатом, гостеприимно пригласил пришельцев в дом, усадил за стол, на который выставил неизменный в этих местах чай. После ничего не значащих разговоров о погоде и «о птичках» – кстати, по-русски хозяин говорил без малейшего акцента, – пригласил Максима выйти во двор «покурить». Оставшийся в комнате Василий их разговора, разумеется, не слышал, но заметил, что вернулись они, весьма довольные друг другом. Отношения заметно потеплели, а сама беседа приняла более доверительный характер. Видимо, обмен «верительными грамотами» полностью удовлетворил обе «высокие стороны».