Метод отстрела
Шрифт:
Опять же невольно возникает вопрос: а какое отношение могут иметь афганские наркодельцы к России?.. Да самое прямое! Героин, произведенный в Афганистане, пересекает афгано-таджикскую границу, после чего идет дальше, на север, в Россию. Разумеется, таджикские наркобароны отслеживают обстановку в стране, которая является основным потребителем их товара. Ну, и почему бы не поделиться полученной информацией с афганскими друзьями и партнерами?
Те, в свою очередь, охотно сливали полученную информацию влиятельному американцу. В знак признательности он, пользуясь своим положением, отгонял войсковые патрули от караванных маршрутов и принимал меры к тому, чтобы программа США по искоренению посадок мака не касалась его контактеров. Вообще эта программа ни в коей мере не касалась Афганистана, хотя деньги на опыление плантаций опийного мака выделялись систематически. Тут, знаете ли, не Колумбия. Эта южноамериканская страна географически расположена слишком близко к Соединенным Штатам, и производимые там наркотики представляют собой опасность для самого демократического в мире общества. А здесь… Пусть травят Россию и эти страны ублюдочного формирования под нелепым названием СНГ. Америки это не касается. Ну а выделяемые на противодействие распространению наркотиков деньги оседали в карманах сотрудников ЦРУ, которые и должны были заниматься организацией этого самого противодействия.
Короче говоря, все были довольны. И наркодельцы, и сам Блэр, и его начальство в Лэнгли.
Одним из информаторов Блэра был Абдул Карим. Этнический таджик, один из соратников легендарного Ахмад-Шаха Масуда, имел по ту сторону границы, в Таджикистане, обширнейшие связи. Его контакты – благодаря заработанным на наркотиках деньгам – пользовались политическим влиянием и могли добывать совершенно секретную информацию в самых верхних эшелонах власти.
Таких информаторов, как афганский полевой командир, у Джошуа было более десятка. Примерно раз в три месяца он усаживался в джип и отправлялся с американской военной базы в Кундузе, центре одноименной провинции Афганистана, где находилась его штаб-квартира, или, как он говорил про себя, офис, по городам и весям. Точнее, по кишлакам – городами здесь и не пахло, – в которых обитали его информаторы. У каждого гостил по три-четыре дня, вел обстоятельные, долгие разговоры, благо фарси и дари владел в совершенстве. Долгими вечерами записывал то, что было услышано за день, систематизировал, продумывал дополнительные вопросы следующего дня и те «просьбы»-задания, что получит информатор перед отъездом. По возвращении на базу в течение нескольких дней готовился пространный отчет, который отправлялся за океан.
Блэр постоянно ездил в одиночку – он уже давно ничего и никого здесь не боялся. И правительственные войска, и оппозиционеры – все молились одному Богу – американскому доллару. А ЦРУ могло быть щедрым с теми, кто готов был ему помогать. Да и изрядно выручали многочисленные приятельские связи Блэра. Почти четверть века провел он на этой земле. Поставлял оружие, боеприпасы и «Стингеры» моджахедам; собирал информацию о советских воинских частях в восьмидесятые годы; вместе со старшими товарищами формировал движения «Талибан» и «Аль-Каида»; исподволь, потихонечку, вел сложную игру, оказывая поддержку поочередно то «вовчикам», то «юрчикам» в бесконечной таджикской гражданской войне. Можно сказать, что Блэр сроднился с этой землей. Да он и внешне выглядел как афганец. Высокий, прямой, худой, как будто здешнее солнце выпарило из его тела все лишнее, горбоносый и темноглазый. Бритая голова. Одежду также предпочитал местную. Только машина и оружие были, так сказать, «родными» – мэйд ин ЮэСэЙ.
У Абдула Карима он собирался гостить четыре дня. Из всех информаторов Блэра этот полевой командир был самым северным, и добираться в его резиденцию было дольше и опаснее всего. Так что следовало немного отдохнуть в надежном убежище, ну а потом – назад, на базу…
Глава 10
1
– …Вот здесь… – Шовкат ткнул пальцем куда-то в сторону небольшого холмика, на вершине которого скособочился чахлый полусухой куст.
– Ну-ка, ну-ка… – Максим приблизился к кусту, обошел его по кругу, присел и, прикрыв глаза, вытянул ладони с растопыренными пальцами над землей.
– Что он делает? – удивленно спросил таджик.
– Камлает, – с видом знатока ответил ему Скопцов.
– Что?!. – не понял Шовкат.
– Камлает, – повторил Василий. – Ну, короче, колдует.
– Зачем?! – продолжал удивляться Шовкат.
– Шаман, – пожал плечами Василий.
Возможно, новый знакомый и счел такое объяснение неубедительным. Однако больше ничего спрашивать не стал – не захотел выглядеть в глазах бойцов команды смешным или глупым.
Максим, при всеобщем молчании, сидел так минуты три. Глаза закрыты, выражение лица спокойное, даже умиротворенное. И только кончики вытянутых пальцев чуть подрагивали, выдавая испытываемое Оболенским напряжение.
Неожиданно бывший полицейский открыл глаза, быстро встал и, отряхивая руки, спросил Шовката самым доверительным тоном:
– Слушай, а как бетон заливали-то? Чтобы местные не просекли?..
– Ночью, – автоматически ответил таджик. – Вокруг «секреты» ставили, а бойцы вручную ме… Слушай, как узнал?!
Максим пожал плечами:
– Да ничего сложного. – Ткнул пальцем в сторону: – Вход – вон там. Правда, как открывается – не просек. Внизу, на два метра, – бункер, примерно три с половиной на четыре метра, полтора в высоту. МВЗ нет. Вроде бы… Хотя не исключаю какую-нибудь особо извращенную «хитрушку»…
– Нет там никаких «хитрушек», – отмахнулся Шовкат. – Так скажи – как узнал?
– Ерунда, – пожал плечами Максим. – Потом расскажу. Лучше показывай, что у тебя там есть хорошего.
– Как он узнал? – Таджик толкнул в бок самого разговорчивого в команде – Скопцова.
– Чего ты хочешь – Шаман! – с видом весьма довольным повторил Василий то, что уже было им сказано. Маленький спектакль, который Оболенский устроил специально для нового члена команды, позволил наемникам чуть снять напряжение, расслабиться.
Да, читатель, ты не ослышался – Шовкат Сабиров, местный житель и уроженец, стал пятым членом команды. Конечно, не все было так просто – вообще, излишне любознательного таджика сначала чуть было не «зачистили», решив, что он сотрудничает с местными спецслужбами. Однако после довольно долгого разговора, больше похожего на перекрестный допрос, когда самые неожиданные вопросы летят со всех сторон одновременно, пришли к выводу, что это не так. Страсти несколько поутихли, а сам разговор принял более спокойный, взвешенный характер.
– Так что ты нам хотел предложить, уважаемый? – вспомнил Максим то, что было сказано Шовкатом до появления Артема с Багровым.
– Я?.. – В глазах таджика появился какой-то нездоровый блеск. – Я предлагаю вам Бобошерова!
– Однако… – покачал головой Максим.
– Он уже «за речкой», – мрачно сообщил Рождественский. – Ты что, не знал этого?
– Знал, – ответил Шовкат. – Я и предлагаю вам взять его «за речкой»…
Скопцов неприлично заржал, Багров сокрушенно покачал головой… И лишь у Максима загорелись глаза. Но он пока молчал – ожидал, как будут развиваться события дальше.
– Об этом не может быть и речи, – решительно ответил Рождественский. – К выходу в Афганистан мы не готовы.
– В каком смысле – не готовы? – зачем-то уточнил Шовкат.
– Нет нормального оружия, снаряжения, обмундирования, – спокойно перечислял Артем. – Мы не знаем предстоящий район действий, нам неизвестна численность и место расположения противника, схема постов и маршруты дозоров. У нас даже карт – самых паршивых – и то нет.
– Ну, с оружием, боеприпасами и снаряжением решаемо, – невозмутимо сообщил Шовкат. – А все остальные данные я могу вам предоставить… В полном объеме.