Метро 2033: TOD MIT UNS
Шрифт:
— Огневые точки замечены, командир!
— Передать координаты минометным расчетам! Живо!
— Есть!
Уже через минуту захлопали, плюясь смертью, полдюжины восьмидесятидвухмиллиметровых минометов. Было наивно полагать, что их выстрелы сразу подавят пулеметный огонь и укрытую за капониром бронемашину. Мины ложились беспорядочно, покрывая прилегающие участки. Однако их свист и разрывы, сопровождаемые обильным разлетом тяжелых, с острыми, как бритва, гранями осколков, стали подавлять выдвигающуюся под прикрытием дружественного огня пехоту противника, наступавшую в сторону лесного массива. Контратака пришельцев если сразу и не захлебнулась, то по крайней мере замедлилась.
Тем временем корректировщики стали передавать минометным расчетам данные на поправки следующих выстрелов.
«Пиранья» также вовремя покинула свою позицию, продолжая вести огонь уже на ходу.
Дрезина стучала колесами по рельсам туннеля. Загорский и Бурков поочередно с усердием нажимали на рычаг, приводивший железнодорожный транспорт в движение. Тигран с интересом смотрел по сторонам, светя фонарем. Масштабы этого неизвестного доселе мира просто поражали. Несколько километров назад они миновали развилку, и в боковом туннеле Баграмян успел заметить целый состав цистерн. До того была платформа, от которой в неизвестном направлении уходили коридоры и лестницы. А на платформе — масса деревянных ящиков разных размеров. Многое выглядело так, словно прежние хозяева ушли только вчера. Возможно, бросая все это, гитлеровские войска и сами думали, что уходят ненадолго. Это ведь была их земля. Возможно, руководство и знало о договоренностях антигитлеровской коалиции, согласно которым часть Восточной Пруссии переходила в состав СССР, а часть — в состав Польши взамен на переданные Литве ее исконные территории, некоторое время занимаемые западным соседом. Да, возможно фашисты знали, но сомневались в прочности этой коалиции. Кто-то из гитлеровских бонз искал мира с Западом в надежде уже совместно выступить против «красных». Кто-то не сомневался, что «красные», которых теперь не остановить, сами рванут дальше на Запад, очищая Европу от буржуазии и капиталистов. И тогда Запад сам будет вынужден объединить усилия с бывшим вермахтом, чтобы отбросить «варваров» обратно на Восток. Во всяком случае, все здесь говорило о том, что, уходя, немцы не сомневались: они вернутся очень скоро. И поэтому они не уничтожили, не взорвали весь этот подземный мир, обрушив только лишь некоторые входы с поверхности и нашпиговав ловушками другие. Но судьба и цепь истории распорядились иначе. Оставшиеся здесь нацисты продолжали эксплуатировать рабов из разных покоренных и не очень стран. Нацисты вымерли, и их заменил искусственный выводок жутких виртов. Потомки рабов превратились в полулюдей-полуживотных, исполняющих свои инстинктивные позывы поддерживать работоспособность жизненно важных систем подземелья. Их язык, порожденный смешением десятков языков узников секретных лагерей, превратился в совершенно примитивное бормотание, а страх и ненависть к угнетателям превратились в религиозное раболепие. И теперь, после стольких десятилетий, после всемирного погрома, судьба распорядилась так, чтобы все это стало известно. Открывшаяся правда неимоверно пугала своей сюрреалистичностью и в то же время — логикой происходящего. Она вводила в ужас уже потому, что весь вид несчастных склавенов выглядел пророческим для тех горсток выживших, что обитали на планете после всемирной катастрофы. Ведь прошло еще не так много времени со дня рукотворного апокалипсиса, сколько насчитывает эра склавенов. Но время пройдет, и потомков ждет страшное будущее. Интересно, сделало бы человечество какие-нибудь выводы, если б нашло этот мир до Катастрофы? Едва ли. Учитывая то, что происходит до сих пор, включая и этот иноземный десант. Человечество явно не усвоило даже страшный урок мировой катастрофы…
Рита и Тигран сменили Загорского и Буркова. Морской пехотинец тут же принялся изучать переносной трансформатор вирта, который они прихватили с собой.
— Что скажешь, гвардия? — спросил Тигран, наблюдая за его изучением аппарата.
— Этой штукой можно убить. Но заряда батареи, похоже, хватит разрядов на пять. Ну, или десять.
— А где
— У них на той схеме отмечены три мини-электростанции, питающие данный район. Работают от грунтовых вод, — произнес Александр. — Подозреваю, что они еще в рабочем состоянии. Склавены их обслуживают. Во всяком случае, этот разрядник красноречиво говорит о том, что электричество здесь имеется.
— А вон и еще одно подтверждение, — Тигран указал на очередную платформу. В стене зиял дверной проем, а за ним горела лампа накаливания.
— Мы уже близко. Будьте внимательны, — кивнул Александр. — Тут должны быть еще вирты.
— Вон он! — заорал вдруг Бурков, вскидывая автомат.
Тигран повернул голову и увидел яркий огненный шар. Не давая себе ни мига на размышления, он бросился к Рите, повалил ее на платформу дрезины и накрыл собой. Огнеметная струя прошла над ними и воспламенила куртку Тиграна.
Бурков открыл огонь по монстру. Тем временем Загорский сорвал свою куртку и, накрыв Баграмяна, принялся с усердием колотить его по спине, пытаясь потушить огонь. Тигран развернулся и двинул ему кулаком в скулу. В очередной раз.
— Дурак! Я тебя тушил!
— А! Ну ладно! Потушил?!
— ДА!
— Молодец, мать твою! Охраняй Риту! Гвардия, за мной! — схватив свой автомат, Тигран спрыгнул с платформы, которая еще продолжала движение. Бурков последовал за ним.
— Он в том коридоре скрылся! — крикнул Тигран.
— Видел! У него огнемет!
— Заметил!
Они подбежали к дверному проему и прижались к стене по обе стороны от него.
— Ну что, кто первый? — спросил тяжело дышавший Бурков.
— Тот, кто не был в Сыктывкаре. Значит, ты, — усмехнулся Тигран.
— А при чем тут Сыктывкар?
— Да я там был однажды. А ты — нет.
— Кончай дурака валять! Как думаешь, он еще там?
Тут же из проема вырвалась огненная струя. Два человека резко отпрянули с опаленными бровями.
— Кажется, да! — крикнул Баграмян, вытирая лицо. — У тебя гранаты есть?!
— Есть одна! А что?!
— Ну так кидай, елки зеленые!!!
Бурков быстро извлек из подсумка ручную гранату, выдернул чеку и швырнул в коридор. Раздался взрыв, и в ту же секунду — еще один, сопровождаемый стеной густого огня, вырвавшегося из дверного проема.
— Ха! Бак воспламенился! — радостно воскликнул пехотинец и тут же поморщился. — Фу-у… Ну и вонь…
— Так пахнет жареное божество, братуха! Бежим обратно!
Битва при полигоне Хмелевка набирала ожесточенные масштабы. Временное подавление огня иноземцев минометными расчетами позволило выйти на позиции двум расчетам тяжелых пулеметов «Утес» сил морской пехоты, а также выйти на огневой рубеж ЗСУ «Шилка» и бронетранспортерам. «Пиранья» противника продолжала огрызаться огнем своей пушки, хотя из-за вынужденной частой смены позиций бронемашиной, огонь ее стал менее точным и эффективным.
Экипаж ПТС-2 продолжал вычерпывать из кузова воду, набранную в результате взрывов глубинных бомб. Их худшие опасения едва не сбылись, когда бомбы, взрываясь, ужасно раскачивали транспортер, грозя в любой момент опрокинуть его и потопить вместе с людьми. Однако обошлось. Но вот воды они зачерпнули изрядно. Работала помпа, откачивающая ее, но помогали и бойцы своими касками и котелками, чтобы ускорить процесс и как можно скорее избавиться от отравленной воды и облегчить машину, на всех парах плывущую в сторону вражеского корабля под названием «Дигнидад». На берегу уже шел бой. Это было не только слышно, несмотря на шум двигателя ПТС, но и видно по ярким всполохам и вспышкам в ночи.
В темноте трудно было различить, где именно корабль. Фары на ПТС не включали специально, для скрытности. Однако вдруг в них ударил яркий луч прожектора. Машину все-таки заметили с судна и включили свет на корме, осветив ее. Тут же с кормы начался шквальный обстрел. Два бойца упали замертво.
— Черт! — зарычал командир, когда все пригнулись, и он понял, что потерял ребят. — Огонь на подавление! Огонь на подавление!!!
Первым загрохотал штатный пулемет, посыпая корму свином. К нему стали присоединяться автоматчики. Командир открыл дверцу в кабину и вытащил оттуда три гранатомета.