Метро 2033: TOD MIT UNS
Шрифт:
— Ты думаешь, они настолько сообразительны, что все поймут?
— Они очень умны, Тигран. Посмотри вокруг. Здесь полный порядок. Вон на том станке работали совсем недавно. Что-то вытачивали. Вон пресс, на котором они делают свои кирасы. Я знаю… По крайней мере один из них умеет безумно долго находиться под водой… Я видел… Он преследовал меня, как будто всю жизнь… Нет Тигран. Ты уходи. А я останусь. Я поставлю в этом деле жирную точку.
Изнутри лаборатории стали раздаваться яростные стуки по забаррикадированной двери.
— Ну
Над полигоном занялся рассвет. Слабый ветер продолжал дуть в сторону моря, и воздух на побережье, как это иногда бывало, сегодня пригоден для дыхания без масок. Над зданием ПУРа, места, откуда в былые времена руководители наблюдали за учениями морской пехоты, одиноко торчащем на побережье, развивался вражеский флаг. Засевшие там пулеметчики не давали поднять головы группе людей, засевших в глубоком и широком рву, вырытом тут давным-давно для оттока с полигона грунтовых вод в море.
— Боря, какого рожна ты приполз сюда? — зло проговорил Стечкин в адрес Колесникова, лежащего на склоне рва. Его голова и левый глаз были забинтованы. Забинтована и правая рука.
— Да я только одним глазком взглянуть, командир, — усмехнулся Борис.
— Ага. Последним, что ли? Ты лучше смотри, чтоб краб не подкрался.
— Они у точки высадки. Тысяча метров отсюда. Тут не так интересно. Мяса мало.
— Черт, ну где эта «Шилка»?
— Ей гусеницу перебило и оторвало «ленивец», — отозвался находившийся тут же младший сержант. — Долго ждать будем…
— Командир, ты что же, хочешь разбить наш ПУР «Шилкой», — покачал раненой головой капитан. — Нехорошо как-то.
— А ты что предлагаешь? — Зло проговорил майор, — Никита, передай по рации, чтоб БТР сюда гнали. Из КПВТ их снимем.
— Села рация, командир.
— Да вашу ж мать!
— Товарищ гвардии майор, у меня другое предложение.
— Какое Альф?
— Я по дюнам зайду со стороны моря и поднимусь на ПУР. Их всего двое. Я справлюсь.
— Ты уверен?
— Уверен, — кивнул младший сержант. — Я это место знаю всяко лучше, чем они.
— Ладно. Действуй. Только осторожнее.
— Хорошо. А вы поотвлекайте их пока.
— Лады, братка.
Никита быстро скрылся. Майор взял ручной пулемет и, чуть приподнявшись, дал беспорядочную очередь в сторону ПУРа.
Послышался звон разбитых стекол. С верхней площадки здания ответил МГ.
— Командир! Финские стеклопакеты за полмиллиона! — шутливо простонал Колесников. — Их же спецом к визиту президента ставили!
— Да и хрен с ним, — усмехнулся майор и дал еще очередь.
— А помнишь, командир, как командующий грозился тебя уволить за то, что по полигонной дороге, на которой за день до визита асфальт укатали, на машинах ездим? [46]
— Помню,
— Вот же долдоны, да? Ну где теперь все эти долдоны… Президент, командующий, вся эта шушера, которая здесь денежки пилила на предвизитовом ремонте? А мы, через столько лет после всемирного кабздеца за ПУР президентский деремся.
— Это не президентский ПУР, Боря. Это мой ПУР. И это наша земля. — И Стечкин дал длинную очередь в сторону укрепившегося наверху врага.
46
Эта история тоже не вымысел.
Снова злобное огрызание вражеского МГ. Затем автоматная очередь.
— Все! Никита там! — майор быстро сменил пулемет на «Винторез» и приподнялся еще больше. Пулемет противника молчал. Но, похоже, на верхней площадке происходила рукопашная схватка.
— Черт, дерутся двое. Одного Альф, наверное, положил. Блин, который из них?! — прорычал командир, ловя в прицел два борющихся силуэта. Вдруг, один из них полетел с воплем вниз.
— Кто?! — вскочил Колесников. — Кто упал?!
Теперь они видели, как следом полетел вражеский флаг и через полминуты над ПУРом стало развиваться красное знамя.
— Тот, кто должен, тот и упал, — улыбнулся Стечкин, облегченно вздохнув…
Никита, сжимая рану на посеченной саперной лопаткой врага руке, удовлетворенно кивнул, поняв, что закрепил знамя крепко. Затем прихромал к вражескому пулемету МГ, вырвал его из мертвых рук убитого им стрелка и, задрав ствол в небо, нажал на спусковой крючок.
— ПОБЕДА!!! — заголосил он, выпуская в утреннее небо остаток ленты.
Тигран водрузил на голову черный берет, подаренный ему совсем недавно Михеевым, и, прицелившись из автомата в сторону баррикад, стал ждать.
— Саня, как ты, держишь еще?
— Держу пока, — отозвался Загорский. — Хотя какой смысл? Уже столько времени прошло… Часы уже…
— Держи, Саня. Хотя на минуту, хоть на час… Сколько сможем, столько и протянем наше бренное существование и помрем с честью!
— Перед смертью не надышишься, Тигран. Может, все-таки…
— Держать, я сказал!!!
Вдруг высоко под потолком брызнули стекла, и там показался силуэт вирта.
— Черт! Как он там оказался?! Стремянку принесли?!
Из окна раздались выстрелы.
— Ничего себе! — Баграмян кинулся к Загорскому, все еще сжимающему рычаг, и загородил его собой. — Они и стрелять умеют! Держи, Саня!
Он дал очередь в сторону окна. Мимо. Еще одну. Попал! Было слышно, как с той стороны свалилось тело сраженного вирта и его оружие.
— Ну какой смысл?! — крикнул Александр.
— Патроны есть, значит, есть и смысл! Будем отбиваться!
— Рита уже далеко, брат!
— А вдруг заминка?! Держи, я сказал!