Метро 2035: Крыша мира. Карфаген
Шрифт:
– О, да ты под мухой, – усмехнулся Мориц.
– А, это ты, – Врач наконец догадался поднять на него слегка помутневший взгляд. – Не ждал тебя так быстро.
– Чего-то ты не в духе.
– А чего радоваться? Скоро нашей тихой удобной жизни – крышка.
– Тебе что-то известно?
– Да пошел ты.
– Ого. Я не за то тебе плачу, чтобы ты меня посылал с порога. Я плачу за информацию.
– Есть у меня подозрение, что мне скоро язык отрежут.
– Все настолько серьезно?
– Серьезно? – Врач впился в Морица взглядом, в котором на миг
Наемник неуверенно хохотнул, списав заявление своего агента на художественное преувеличение на фоне легкого опьянения. Стешин – такова была фамилия хозяина кабинета – был явно напуган и подавлен. Общаться с ним на рабочие темы, когда он был в таком виде, не имело смысла.
Нужно было его выводить из такого состояния. «Забавно, – подумал специалист, – мне придется «лечить» профессионального психиатра».
– А что ты там потребляешь? – переменил тему Мориц, усаживаясь на шаткий стул и пододвигаясь поближе.
– Чего? – поднял взгляд Стешин. – А, это… Дистиллят из какой-то гнилой дряни. Даже спирт упал в качестве. И так – во всем. Лекарств не хватает. Когда начнется – нечем будет купировать…
– Ничего, я непривередливый.
Мориц нарочно не задавал вопросов. Он наблюдал, как собеседник, неловко качнувшись, поднялся со стула, опустился на четвереньки и принялся раздвигать груды папок, расшвыривать пожелтевшие от времени бумаги. «Глубоко, видать, старый параноик прячет свои запасы», – отметил про себя наемник. Вот и теперь психиатр не явил тайную заначку под скудный свет единственной лампочки, а принялся, нервно бормоча, что-то откупоривать и чем-то булькать. Впрочем, уже через пару минут он разливал прозрачную жидкость из мятого чайника по жестяным кружкам. «К чему эта наивная маскировка? – раздраженно подумал Мориц. – Неужто здесь такой контроль за потреблением медицинских запасов или соблюдением трезвости на рабочем месте? Скорее, какие-то собственные тараканы в голове, которые, как ни странно, у мозгоправов вырастают особенно крупными, жирными и усатыми».
Взяв кружку, специалист осторожно нюхнул и тут же отпрянул: в нос шибануло сивухой. Это вам не сказочные изыски из апартаментов почившего Заместителя. Но деваться было некуда. Лучший способ наладить доверительный канал связи – накатить с собеседником.
Выпили не чокаясь. Хорошо, у Стешина было чем закусить: в железной миске для медицинских инструментов валялся кусок зачерствевшей лепешки. Молча погрызли это нехитрое угощение, выпили еще по одной. У Морица мелькнула мысль: голова будет болеть. Но это – после. Сейчас же он спросил:
– Так что там начнется?
Врач помолчал немного. Мрачно усмехнулся:
– Ладно, чего уж теперь… Руководство готовится к апокалипсису. И нас готовят. Как будто медики смогут кого-то спасти в таких условиях. Ни оборудования, ни препаратов, даже перевязочного материала мизер.
– В смысле – к апокалипсису?
– Мне не докладывают. Но произойдет нечто, после чего ситуацию на уровнях будет уже не удержать под контролем. Потому все силы Директория сейчас стягивает
– Так что конкретно назревает? Заговор? Бунт? Эпидемия?
– Тоже возможно. Но насколько я понял – это лишь следствия.
– Нормально. Ты меня заинтриговал.
– Еще налить?
– Спасибо, мне достаточно. Работы много.
Стешин желчно рассмеялся:
– Никак не привыкну к тому, какой ты педант. Все летит к чертям, а он – «работа». Мне бы твои нервы.
– Такой уж уродился. Был бы другой – не платили бы.
– Всегда хотел узнать, какой гонорар у частного детектива?
– Я не просто детектив. Я специалист по особым поручениям.
– Плевать. Тогда я сам выпью.
Мориц терпеливо ждал, пока доктор дольет себе дрожащей рукой оставшееся содержимое чайника. Впрочем, психиатр не стал торопиться с нецелевым использованием казенного спирта. Он поднял затравленный взгляд на собеседника:
– Грядет катастрофа. Что-то грандиозное, после чего Карфаген уже не будет прежним.
– Сильно сказано. Значит, мне нужно торопиться. Работа сама себя не сделает.
– Все-таки ты не человек, ты – робот.
– Странно это слышать от психиатра. Что, у тебя антидепрессантов нет?
– А это что? – Стешин постучал ногтем по кружке. – А то, что я психиатр… Слышал про сапожника без сапог? Может, я потому и пошел в профессию, что не мог справиться с собственными страхами…
Его вдруг затрясло. Он судорожно вцепился в руку Морица, приблизил к нему плохо выбритое синюшное лицо. Забормотал:
– Слушай, а можно как-то сбежать отсюда? Я больше не могу видеть психов! Их все больше и больше, у нас отделение битком набито. Приходят санитары и куда-то уводят лишних. И я догадываюсь куда! Они никому не нужны живыми, все, что они могут дать руководству, – это органы, кровь, мясо! Да, я подозреваю, что у нас уже жрут человечину!
– О, друг… А у тебя, часом, не «белочка»?
– О чем ты? – Врач сразу как-то обмяк, лихорадочный взгляд его потускнел. – Просто страх. Самый обыкновенный страх. Если что – я не говорил ничего такого. Просто не выспался.
– Так я и не вытягивал из тебя никакой секретной информации. Я не по этой части, ты забыл?
– Так чего пришел?
– Человек мне нужен. По прозвищу Змей. Вот идентификационный номер…
Врач замер, странно поглядел на собеседника. Как будто пытался протрезветь усилием воли. Произнес:
– А, вот оно что. Не надо номера. Он мне известен. Это же Видящий.
– Точно. Что ты знаешь о нем?
– Меня пытались подключить к изучению «феномена видящего». Не меня одного, конечно. Физиологи из отдела «Б» мечтают вскрыть его черепушку и покопаться в его мозгах. Как будто что-то понимают в этом. Но парню повезло – он вовремя смылся куда-то.
– Что это за отдел «Б»?
– Черт… – Психиатр пьяно покачал головой. – Я не должен был… Это ты меня напоил.
– Ну, конечно, я. Кто же еще. «Б» – значит «Бессмертие»?