Метро в неизвестность
Шрифт:
– Там страшные животные... злые...
– Все равно! Я хочу туда!
Теневики заколебались. Они не хотели противоречить своему божеству, но...
Тут Ригель почувствовал, что его руки коснулась детская ручка.
– Тки...
– Я... я знаю...
– Ты знаешь, где находится это?
– Да.
– Ты не боишься?
– Рядом с тобой, Высший, я ничего не боюсь!
– Но, - со смехом воскликнул Ригель, - разве я Высший!?
Произнося это, он почувствовал, как вокруг поднимается все захлестывающий мыслешопоток теневиков. Нужно было как-то отвлечь удивленных и возбужденных его вопросом бледнокожих людей. И он спросил о том, что было для него не менее важным:
– Скажи мне, старейший... с какого времени вам известно об этой "большой вещи"?
Спросил он просто так, на всякий случай, ибо незнакомые с летоисчислением теневики вряд ли могли ему ответить. Однако ответ старика поразил его, как молния:
– Это никому не известно, но мы знаем об этой вещи так же давно, как ты даешь нам советы...
Ригель застыл, не веря тому, что услышал.
– С тех пор... как я... даю вам советы?!
Он выкрикнул это так, что, казалось, ужас охватил сборище теневиков.
– Я даю вам советы? Я? С каких же это пор? Ну, говорите же!
Вскочив, он крепко схватил старика за руку, но тут же понял, что выглядит смешным и грубым, и ему стало стыдно.
– Простите меня... Но я не понимаю... Вы спрашиваете у меня советы с...
– Да просто всегда... Наши предки и предки наших предков это точно знали... Это не имело никакого начала... Ты всегда стоял там, чтобы давать советы и вести нас по жизни... Мы спрашивали у тебя, что нам делать, чтобы ловить рыбу, сражаться с животными в галереях... как изготавливать ножи и строить новые хижины... Мы приплывали туда и все вместе думали о том, о чем хотели тебя спросить, а твоя божественная мысль отвечала нам...
Ригель схватился за голову. В ней роились какие-то непонятные мысли и образы. Все кружилось у него перед глазами. Он сделал над собой огромное усилие и прошептал прерывающимся голосом:
– Продолжай, старейший... Я был?.. Где это?
– Где и всегда, на берегу озера... Там...
Рукой он показал направление.
– Ты не шевелился... Никогда не шевелился... Но ты думал... И мы любили твои мысли-поводыри... Но потом появились другие люди. Они пришли со стороны Большого света, который не обжигает, но доставляет боль...
Ригель понял, что речь идет о месте, куда сверху попадают солнечные лучи.
– Они забрали тебя, - вновь заговорил старик, - и мы испугались. Они бросали на нас свет... Мы страдали... но надеялись отыскать тебя... Потом мы снова заметили тебя с теми людьми... Они опять хотели сделать зло своим сетом... Мы звали тебя... Ты дрался с ними... за нас! Мы хорошо это поняли... И теперь, когда ты не стоишь неподвижно, как прежде, ты пришел жить с нами... Мы счастливы... и это никогда не кончится!
Ригель опять почувствовал головокружение и, заикаясь, сказал:
– Я... Ты прав, старейший. Но...
– сжав кулаки, он продолжал - нужно, чтобы кто-нибудь показал мне ту большую вещь... Где она?
Старик ещё раз напомнил об огне-свете и страшных животных, но Ригель был непреклонен.
– Я ничего не боюсь! Ни света-огня, ни чудовищ! Пойдем, Тки...
Так они и пошли, сопровождаемые горестным мыслеизлучением теневиков, крупный ксюлианин и мальчик, держащийся за его руку, и скрылись в лабиринте пещер и галерей, тянувшихся под поверхностью планеты на огромные расстояния.
Глава 6
– Это он!
– воскликнул Виктор.
Они увидели его впервые после исчезновения, облетая в очередной раз Маркаб IV.
С той поры, как Ригель уплыл с теневиками, весь экипаж находился в растерянности, они были почти уверены, что навсегда потеряли Ригеля.
Не в силах пассивно ожидать его маловероятного появления в пещерах, звездолетчики решили продолжить исследование планеты, хотя уже наступало время идти на соединение с эскадрой адмирала Бэррила.
После каждого витка над планетой они возвращались к провалу, ведущему в мрачный мир теневиков.
Во время облетов им удалось обнаружить руины города и достаточно подробно изучить флору, фауну и атмосферу планеты. Поскольку она полностью соответствовала земному типу, то земляне в будущем могли совершенно без опаски направить сюда некоторое количество переселенцев. Но в данный момент самым главным было установление контактов с разумными существами, населяющими эту планету, кем бы они ни были. А насчет разумности теневиков они не должны были ошибиться.
Радости их не было границ, когда после очередного облета планеты, при приближении к гигантскому водопаду они заметили дым, поднимавшийся на краю провала.
– Как говорят у нас: нет дыма без огня! Это он, наш Ригель!
Виктор не ошибся, и вскоре астролет с пассажирами завис над огромной горловиной. Экипаж рассмотрел одетого в голубое человека, стоящего у огромного костра, который, конечно, был разожжен, чтобы привлечь их внимание.
Корабль сел, и Ригель бросился к нему.
Когда астронавты открыли входной люк, Ригель с запавшими глазами, в испачканном комбинезоне, задыхаясь, проговорил только одно слово, которое, вероятно, прочно вошло в его лексикон:
– Извините!
Сказано это было с такой искренностью, что вся четверка одновременно и радостно протянула ему руки.
– Уж не знаю, что представляли из себя эти маркабиане, но если они были такие же, как Ригель, я бы всех их обнял!
– весело проговорил Виктор.
– Ну да. Ты говоришь так потому, что точно знаешь, что он единственный и последний, - проворчал Лоэнгрин.
Нет, конечно, Ригель не был последним жителем планеты. Он не хотел быть последним, что и пытался объяснить землянам на своем примитивном языке. Причем он так коверкал слова, что астронавтам пришлось приложить все свои усилия, чтобы его понять.