Меж двух миров
Шрифт:
Зато она делала заметные успехи в освоении языка, а это позволяло избежать недоразумений и непонимания хотя бы в части тех сведений, какие она могла привести о себе.
Микаэла надеялась, что усилия Дороти Дженнингс рано или поздно принесут свои плоды. А пока Кэтрин продолжала жить у Микаэлы в ее скромном деревянном домике.
Кэтрин прилагала все силы, чтобы приспособиться к своей новой жизни. Поэтому Микаэла сочла необходимым в одно из воскресений взять ее с собой в церковь. Она предполагала, что Кэтрин была крещена в христианской вере, и вернуть молодую женщину в жизнь белых
Граждане маленького городка уже собрались у церкви, и его преподобие, как это было принято, лично приветствовал каждого члена общины.
— Церковь, — сказала Кэтрин, сходя с экипажа на землю.
— Да, — ответила Микаэла. — Это наша церковь. Затем она взяла Кэтрин под руку и повела ее поздороваться со святым отцом.
Но путь им внезапно преградил Джейк Сликер.
— Не хотите ли вы сказать, что всерьез намереваетесь ввести в храм эту индейскую потаскуху? Уж если мы не пускаем сюда девочек Хэнка, то эту и подавно не пустим.
Микаэла от негодования потеряла дар речи.
— Что вы себе позволяете…
Дороти Дженнингс, которая уже направлялась навстречу Микаэле и Кэтрин, тоже возмутилась:
— Джейк! Как вы можете говорить такое! Уж по крайней мере, она жила среди индейцев в замужестве. Обо всем этом вы могли прочесть в моей статье.
Лавочник Лорен Брей брезгливо скривился:
— В замужестве? За индейцем? Перед лицом нашего Господа Бога это не считается браком!
Микаэла побледнела от гнева. Но она не успела ответить, потому что в этот момент Кэтрин начала дрожать всем телом. Глаза ее закатились. Микаэла не успела подхватить ее, и она упала на землю.
Любопытные, которые во время спора подошли поближе, в страхе отпрянули назад.
— Да она припадочная! — вскричал Джейк Сликер. — Смотрите, она же сейчас откусит себе язык!
И действительно, казалось, что не только руки и ноги Кэтрин не подчиняются ей. Голова ее металась из стороны в сторону и билась о землю, на губах выступила белая пена.
Но Микаэла уже бросилась на Кэтрин сверху и прижала ее к земле.
— Спокойно, Кэтрин! Вы меня слышите, Кэтрин? — приговаривала она, запихивая ей в рот носовой платок.
Внезапно толпа вокруг них расступилась. Вперед протиснулся Салли, расталкивая тех, кто стоял у него на пути, и опустился на колени рядом с Кэтрин и Микаэлой.
— Скорее, ее нужно отвезти в клинику! — бросила ему Микаэла.
Салли кивнул.
— Мэтью! — позвал он. — Помоги мне!
Они уложили неестественно напрягшееся тело Кэтрин в экипаж Микаэлы.
Но еще до того, как экипаж довез ее до больницы, Кэтрин снова пришла в себя. Ее усадили на кушетку в приемной, и Микаэла пристально следила за ее глазами, водя у нее перед носом
— Вы ничего не можете вспомнить, Кэтрин? Молодая женщина отрицательно покачала головой, послушно водя глазами вслед за пальцем Микаэлы.
После этого доктор открыла рот пациентки и заглянула туда.
— У вас на языке шрамы, — заметила она. — У вас уже случались раньше подобные приступы?
Кэтрин молча кивнула.
— Тогда все ясно. — Микаэла повернулась к Салли, который стоял здесь же. — У нее эпилепсия. Поэтому индейцы и прозвали ее Дрожащей Ланью. — Она ненадолго смолкла. — Мы пока еще очень мало знаем об этой болезни. Но установлено, что приступ может спровоцировать, например, волнение. Средства от этой болезни тоже пока нет, но вы можете нюхать вот из этого флакончика всякий раз, как только почувствуете приближение нового приступа, — сказала Микаэла, снова обращаясь к Кэтрин.
Кэтрин подавленно кивнула.
— Я устала, — сказала она затем.
Микаэла погладила ее по плечу.
— Салли отведет вас наверх. Там вы сможете отдохнуть. А позднее мы поедем домой.
Салли подошел к Кэтрин, и пациентка с готовностью протянула ему руки.
Микаэла вовсе не считала себя опытной и очень уж внимательной матерью. Но это и не требовалось для того, чтобы заметить, что с Брайеном произошла серьезная перемена. И Микаэла могла даже точно назвать момент, когда это случилось: это было в то самое воскресенье, когда Брайен вернулся из комнаты Кэтрин, куда Микаэла посылала его отнести больной кувшин воды.
Не помогали никакие самые ласковые уговоры, он стал относиться к Кэтрин враждебно. Микаэле было мучительно стыдно за него. Она решительно не понимала, что происходит с Брайеном, тем более что он вдруг стал по возможности избегать общества Салли, хотя раньше предпочитал его любой другой компании.
В понедельник утром Микаэла со всем своим семейством, включая и Кэтрин, поехала в город. Еще издали она заметила Хореса, который махал им листком бумаги.
— У меня тут телеграмма из Балтимора для мисс Кэтрин! — взволнованно крикнул он, и Микаэла направила коней к почте.
— Статья Дороти принесла результат! — с воодушевлением продолжал Хорес.
Микаэла быстро прочла сообщение.
— «Узнала о Кэтрин из газет. Надеюсь, что скоро она будет дома. Деньги на дорогу приготовлены. Бабушка». Вот так здорово! — воскликнула она, закончив.
Но Кэтрин опустила голову.
— Мой дом здесь, а не там. Там чужбина. Я останусь здесь.
Микаэла попыталась заглянуть в глаза Кэтрин, чтобы прочитать в них причину такого решения, но та отводила взгляд. Микаэла ласково тронула ее за плечо.
— Давайте отойдем, — сказала она и отвела Кэтрин в сторону от Хореса и детей.
— Почему вы хотите остаться здесь? — спросила она, когда они отошли подальше от посторонних ушей. — Подумайте, ведь люди в Колорадо-Спрингс относятся к вам не сказать чтобы очень хорошо.
Кэтрин отрицательно покачала головой и возразила:
— Здесь есть человек, такой же как и я. Он очень хорошо ко мне относится.
Микаэла улыбнулась:
— Да, это так. Мне он тоже очень помог, когда я приехала сюда.