Меж двух огней
Шрифт:
— Вит… что? — непонимающе уставился на него Годфри.
— Жизненная сила, — пояснил Вернон, — Некоторый вид энергии, отвечающий за то, сколько человеку ещё отпущено жить на этом свете. У молодого организма её много, но с возрастом он её постепенно утрачивает и начинает стареть.
— То есть маги просто убивали людей, перекачивая себе их жизненную силу? — удивлённо спросил Освальд, немного помолчал и добавил, — Как вомперы, что-ли?
— Не совсем так, но общий принцип схож, — подтвердил Вернон, — Кстати так называемые «вомперы», они же «Vita abactores» (крадущие жизнь с латыни), тоже рук дело магов. По крайней мере большинство из них, вопреки распространённым народным заблуждениям. Дело в том, что ритуал, о котором идёт речь, крайне опасен и для самого мага. Он весьма негативно сказывается не только на его рассудке, но и на возможности
— А вомперы нужны были, чтоб… — начал было я, но Вернон тут же меня перебил.
— Это была попытка создать существ, которые могли бы извлекать из других людей витальность куда более простым и примитивным способом, — бросил лекарь, снова прикладываясь к своей фляжке, — И самое главное, умеющие забирать её не до конца. Дело в том, что в ходе обычного ритуала жертва неизменно погибала. Вампир же мог не «выпивать» её досуха. Забирать «у многих понемногу» при этом никого не убивая. Однако существенных успехов в этом направлении мы добиться, увы, не смогли. Существа поражённые проклятием «sanguinis siti» (жажда крови), теряли большую часть своего рассудка. Они, конечно, умели забирать витальную силу в небольших количествах не убивая человека. Однако, практически не пользовались этой способностью, выпивая своих «жертв» до дна. Более того, в ходе экспериментов появились твари, которые были способны передавать своё проклятие другим людям. Хуже всего то, что воспользовавшись остатками своего разума, многие из этих существ вырвались в мир, после чего конклав магов принял решение полностью свернуть эксперименты в этом направлении.
— А ты тоже убивал людей, чтоб продлить себе жизнь? — как-то недобро ухмыльнувшись поинтересовался Годфри.
— К сожалению я в этом плане тоже не исключение, — пожал плечами Вернон, — Да, мне тоже приходилось убивать, дабы вернуть уходящую молодость. В своё оправдание могу сказать лишь то, что я старался забирать жизнь у тех, кто действительно заслуживал смерти, но даже этим я не горжусь.
— Так, стоп, — прервал его я, — То есть, что мы имеем. Маги убивают простых людей, дабы продлить свою собственное существование, демонстрируя полное презрение к жизни так называемых «обычных смертных». Маги, пусть и не специально, выпускают в мир кровожадных чудовищ, вырезающих людей целыми селениями. В ходе ритуалов по перекачке «витальности» маги нередко сходят с ума становясь смертельной угрозой для целых регионов. А потом мы задаёмся вопросом, почему простой люд так искренне этих самых магов боится и ненавидит, а орден, занимающийся их истреблением имеет почти повсеместную народную поддержку. Действительно, блин, а что случилось то?
— Понимаю твой сарказм, — Вернон тяжело вздохнул, — Но полагаю, что он сейчас неуместен. Что сделано, то сделано. История не знает сослагательного наклонения. Её нельзя переписать. Можно лишь извлечь урок, и жить дальше, приспособившись к изменившимся обстоятельствам. Кстати об этом. Конклав хоть и запретил продолжать работы по выведению разумных «vita abactores», но отнюдь не свернул исследования по созданию «immortalem vitam» (вечной жизни). Тут силы магов разделились. Некоторые ударились в некромантию, другие в алхимию и поиск философского камня, а я обратил своё внимание на ещё одних существ, которые способны поддерживать свою физическую оболочку сколь угодно долго, не прибегая к «посторонней помощи».
— На демонов, — кивнул я, поняв к чему он клонит.
— Схватываешь на лету, — согласился Вернон, — Дело в том, что природа магии демонов и людей несколько… Отличается. Мы, обычные колдуны, используем лишь малую толику силы, рассеянной по нашему миру. По крупицам собираем её, формируя заклинание. Вы же, демоны, существа для нашей реальности чуждые. Вы не можете использовать ту силу, что растворена и распределена по ней. Лей-линии, истоки, узлы — для вас всё это пустой звук. Нет, конечно, вы можете их ощущать, однако зачерпнуть из них силу попросту не в состоянии. Однако, вам это попросту не нужно. Зачем, когда вы можете черпать энергию прямиком из первозданного хаоса, который бушует за завесой? Не собирать по крупицам, а пропускать её через себя мощным, неограниченным
— И какие преимущества это нам даёт? — нахмурился я, пытаясь понять к чему он клонит.
— А разве не очевидно? — удивлённо посмотрел на меня лекарь, — Вам намного проще даётся любое колдовство. Те навыки, которые маги оттачивают годами, прежде чем добьются хоть какого-то видимого результата, вы способны повторить лишь один раз увидев. Вам не нужно искать источники силы. Вы способны черпать её где угодно и когда угодно. На это нужно лишь время, спокойная обстановка и некоторый опыт. Вам не требуется корпеть над кипами свитков, пергаментов, изучая формулы, записанные многими поколениями магов. У демонов всё происходит на уровне чуйки. Интуиции. Неудивительно, что имея доступ к такому источнику энергии, вам не приходится заимствовать жизненную силу у других существ. В теории, — Вернон ненадолго замолчал, — В теории такие как вы, имея в своём распоряжении всю силу первозданного хаоса, могли бы изменять нашу реальность лишь одним усилием собственной воли. Для этого достаточно лишь настроенного энергетического канала, да малой толики воображения. Но, по счастью, у вашей силы есть и обратная сторона, не позволяющая никому из вашей братии дожить до обретения такого могущества.
— А вот с этого момента, будь добр, поподробнее, — прервал лекаря я, тоже отстёгивая от пояса небольшую фляжку с водой, — Что именно нам мешает «дожить»?
— Ваша сила, — пожал плечами лекарь, — Видишь ли, в ходе обучения и многолетней практики организм мага претерпевает некоторые изменения. Меняется структура мозга, жизненные ритмы, внутренние органы. Он подготавливает себя к тому, чтобы без урона для тела и разума взаимодействовать с теми крохами магической энергии, что распылены по нашей реальности. Тратят на это десятки лет своей жизни, давая организму время для перестройки. Вы же занимаете тела только что погибших людей, которые, не имели к магии никакого отношения. Зерно их дара не было раскрыто, а необходимые изменения попросту не произошли. И в эти тела вы направляете энергию первозданного хаоса, который поддерживает им жизнь и даёт вам возможность творить свою магию. Вот только эта же энергия и разрушает вас изнутри. Перво-наперво выжигает в вас любую способность к эмпатии.
— Ага, — кивнул я, — Так, это работает. Значит, когда я попытался сегодня при помощи телепатии передать рыжебородому мыслеобраз, я чуть было не выжег бедолаге мозги?
— Именно так, — подтвердил Вернон, — Телепатия — это способ коммуникации магов. Наши тела могут воспринимать передаваемую энергию и мысли, идущие с ней в комплекте. Они к этому подготовлены. Тела же обычных смертных для такого просто не приспособлены. Любая попытка передать мысль им, заканчивается для них настоящей пыткой. Нередко со смертельным исходом.
— А эта самая… Эмпрахтия. Напомни, что вообще такое? — переспросил его Освальд.
— Способность сопереживать другим живым существам, — пожал плечами Вернон, — Как я уже говорил, демоны относятся к людям, в лучшем случае, как к своим инструментам. Но, не будем повторяться. Так вот, начинается всё с эмпатии. Однако, чем больше вы обретаете сил, чем шире канал, соединяющий вас с первозданным хаосом, тем хуже это на вас отражается. Вслед за эмпатией теряется способность рационально мыслить. Потом начинаются внешние изменения. Мутация или деградация тканей, под воздействием энергии хаоса. И, в конце-концов, если вы до этого момента не погибаете, то превращаетесь в ещё одного одержимого, сеящего вокруг себя лишь смерть и разрушение.
— Звучит зловеще, — покачал головой я, — Но что-то не сходится. По такой логике, я должен был уже, как минимум, сойти с ума. А, может, и того хуже — начать кидаться на всех подряд. Однако…
— Этого не произошло, — кивнул Вернон, — Ни с тобой, ни с Айлин. Почему — не знаю. Единственное разумное объяснение, которое мне приходит в голову — вам каким-то чудом удалось сохранить способность к эмпатии. Вы относитесь к нам, обитателям этого мира, как к людям. Как к равным себе. К тем, чьи жизни не менее ценны, нежели ваши собственные. А не как к вещам, которые можно запросто использовать, сломать и выбросить. И именно это спасает вас от распада личности, за которым неизбежно следует деградация мозга.