Меж двух огней
Шрифт:
— Зачем? Почему они так? — девушка вновь сжала мою руку. Нервно. Так, будто чья-то злая воля может её у неё вырвать.
— Месть, — невольно скривившись, ответил я, — За последнюю неделю было три нападения. Число жертв наверняка перевалило за пять сотен. Жителям города нужна была месть. Неважно кому. Одичавшую, озверевшую толпу не волнуют такие вопросы. Они не смогли добраться до магов, которые их убивали. Но им плевать. Зато эти уроды вытащили из дома травника, что их лечил. Может быть применяя магию, а может — им просто так показалось.
— А ведь и нас однажды… — она
— Если не сумеем вовремя сделать ноги, то да. Нас тоже.
В воздухе вновь на несколько секунд повисло молчание. Но затем, сзади послышалось деликатное покашливание и голос десятника.
— Товарищ капитан, если разрешите я вас дополню, — в голосе Освальда звучала плохо скрываемая злость. Похоже, ему представление тоже не пришлось по душе.
— Валяй, — пожал плечами я, — И в следующий раз, если есть что добавить, не спрашивай разрешения. Остальных тоже касается.
— Так вот, это была не только месть, — продолжил десятник, поравнявшись с нами, — Но ещё и явная демонстрация силы. Обратил, наверное, внимание, что они вывели на площадь лучших своих бойцов?
— Обратил, — кивнул я, слегка нахмурившись. Скорее всего десятник был прав. Для охраны им хватило бы куда меньшего количества бойцов, да и в начищенные до блеска парадные доспехи наряжать их было совершенно не обязательно.
— Они хотели успокоить горожан, — продолжил Освальд уже менее напряженным голосом, — Показать им, мол вы в безопасности. У ордена много сил, готовых охранять город и, если нужно, вступить в схватку с врагом. Скорее всего недавние нападения подорвали веру в могущество ордена. И они захотели эту самую веру восстановить.
Это тоже имело смысл. Такие терракты не проходят бесследно. Надо признать, соображающий мне десятник попался. По указке Бернарда, конечно, но всё-таки.
Я улыбнулся и ободряюще хлопнул его по плечу.
— Если ты и дальше будешь так хорошо работать головой, то недалек тот день, когда назначим тебя вторым сержантом.
— Не уверен, что мы до него доживём, — мрачно ухмыльнулся Освальд в ответ.
— У меня тоже есть, что добавить, — бросил Одрик, нервно сжимая рукоять своего топора, — Это было похоже на вызов. Возможно те дурни и впрямь сочувствовали или помогали магам-подпольщикам. Снабжали их травами, лечили, давали укрытие во время облав. И такая демонстративная казнь — это провокация. Орден ждал, что колдуны помчаться спасать этих двух бедолаг. Тут бы они их всех и накрыли. Ловушка, проще говоря.
— Ты не прав, — покачал головой Алвор, — Ежели б это была засада или ловушка, то они б пригнали на площадь куда меньше солдат. Большую часть посадили бы в проулках или в домах. А уже когда бы маги показались, соблазнившись возможностью, в лёгкую отбить своих, а заодно и покошмарить очередное столпотворение — вывели бы всех, кто у них есть. Для ловушки нужна приманка. А тут — простая демонстрация силы. Не более.
— А ты, Эрих, чего молчишь, — Одрик ткнул локтем в бок четвёртого солдата, пришедшего на замену Годфри.
— Слушаю и мотаю на ус, — слегка растерянно пожал плечами тот, — У меня не шибко большой опыт в таких делах. Я ж и наёмничаю то всего ничего. Когда поднаберусь, значится, знаний, тогда и буду рот открывать да советы давать.
— Слушает он, — ухмыльнулся Алвур, подмигнув Освальду и Одрику, — Слушает и запоминает. Зачем запоминаешь, парень? Чтобы потом кому-то доложить? Уж не шпик ли ты, часом? А то смотри, — ухмылка лучника начала напоминать хищный оскал. Он вальяжным, но в то же время ловким и быстрым движением вынул из ножен на поясе небольшой кинжал и сунул его под нос побледневшему парню, — Со шпиками у нас разговор короткий. Чик по горлу, а затем на стол к Вернону. На эти самые. Как их там. Онпыты.
Парень нервно сглотнул, затрясся словно осиновый лист и с надеждой посмотрел на меня, затем на десятника. Освальд покачал головой и поморщился.
— Шуткуют они так, — бросил он, — Не обращай внимания. То, что хочешь набраться опыта — похвально. Но не стоит верить каждому сказанному слову, а то тебе в уши такого нальют, что мама не горюй. А вы, парни, — десятник посмотрел на Одрика и Алвура, — Завязывайте давайте раздор меж нами сеять. Да и шутки у вас — говно. Лучше расскажите, как мы вчера четыре дюжины врагов вшестером раскатали.
— Восемь дюжин, — поправил его я, ухмыльнувшись. Если уж и сочинять, то без излишней скромности и с должным размахом. Так, чтобы история запоминалась.
В этот момент в голове вновь невольно мелькнула мысль о том, что, кто-то ведь может сочинять историю и про нас. Но если и так, то какой же он все-таки мудак. Столько эпичных моментов спустил в трубу во имя чего? Пресловутого правдоподобия? Мда, надо будет потом это всё дело переписать самому, приукрасив как следует. А что, ведь не самая плохая идея. Когда-нибудь мы закончим шататься по всему свету. Сяду, напишу мемуары, про наши приключения. Вот только, как верно подметил десятник: «Не уверен, что мы до него доживём».
— Так точно, товарищ командир, — нагло ухмыльнулся Освальд, — Восемь дюжин. Прошу прощения, смеркалось уже. Не разобрал сколько их там. Так вот…
Вся четвёрка чуть отстала и принялась живо обсуждать детали вчерашней схватки. Вернее трое присели на уши одному, засыпая его такими «подробностями», в которые и пьяному то поверить трудно. А уж трезвому и подавно. Годфри, вместо того, чтобы получить стрелу в горло, сражался сразу с десятерыми, и лишь одиннадцатый, зашедший со спины смог его достать. Я дыхнул огнём, словно один из древних драконов, и лишь этим спалил две дюжины нападавших. Алвор убрал вражеского командира, угодив ему стрелой прямо промеж глаз, а Одрик его добил ударом топора, потому как «больно живучий он оказался и болт его значица не убил». Его, а заодно и с дюжину его телохранителей, которые грозными были лишь на вид, а дрались хуже пьяной коровы. Орден, в рассказе, ясное дело, вообще не упоминался.