Между голодом и страхом

Ледовская Светлана

— Пойдём домой, — впервые попросил мужчина, большими пальцами поглаживая предплечья. — Поужинаем, ты выберешь вещи по каталогу, — кивнув я поплелась с ним, пытаясь высвободить руку. — Не надо, мне так спокойней, — он поднял ладонь и потёрся о неё щекой.

— Ты странный, — буркнула я, пытаясь унять беснующееся в груди сердце и понимая, то он может ощутить частый пульс под кожей, — меня это немного пугает.

— Только пугает? — он усмехнулся когда я не ответила.

Мне захотелось смыть с себя кровь и грязь. Долго простояв под душем я смогла унять волнение. Объяснения Узорова, как бы дико они не звучали, меня вполне устраивали, но вот реакция тела на его близость казалась неправильной. Мы почти не знакомы, я не свободна

и в его доме на правах…кого? Он успешный, жёсткий, порой пугающий мужчина на первый взгляд немногим старше меня, но что-то мне подсказывало, что гораздо опытней и опасней, чем можно предположить. Пару недель мы сталкивались в тускло освещённых коридорах, иногда в столовой, откуда я сразу же выходила. Украдкой сквозь неплотно задёрнутые шторы я наблюдала как он тренируется на утоптанной площадке. Мышцы перекатывались под загорелой взмокшей кожей, движения, уверенные и отточенные казались совершенными и далекими от человеческих. Не хотелось бы встать против него в поединке, шансов выжить с таким соперником у меня не было. Иногда он бросал тяжёлый взгляд в окно, будто зная, что в темноте притаилась я и ноги прирастали к полу, не позволяя мне отшатнуться. Я жадно впитывала его образ, завидуя силе, что он излучал и… желая к ней прикоснуться. Или к нему самому…

Когда я вышла из душевой то не нашла оставленной ранее одежды из-за которой произошёл конфликт. На кровати лежала белоснежная рубашка. Его. Без сомнений. Поколебавшись я вспомнила откровенные наряды запертые в шкафу и надев первый попавшийся под руку комплект белья накинула её. Несмотря на аромат кондиционера я смогла различить его будоражащий запах.

— Значит твою можно… — усмехнулась я, рассматривая жетон, который сорвала с Узора. На поверхности выступала надпись: "Lupus pilim mutat, non montem". Смысла я не поняла, но при случае решила обязательно выяснить, а вещицу вернуть хозяину. Не желая больше оставаться наедине со своими мыслями я вышла из комнаты и спустилась вниз.

Стол накрыли в гостиной, перед зажжённым камином. Я забралась в кресло с ногами и завороженно уставилась на огонь. Рыжие блики вились по решётке и просачивались на ковёр. Полено рассыпалось с щелчком, заставившим меня вздрогнуть.

— Тебе здесь неуютно?

Я не слышала как он подошёл и нахмурилась, осматривая неожиданно домашнего Узорова в мягких потёртых джинсах и футболке с рисунком луны.

— Хочешь ездить со мной на переговоры и встречи?

Представив себя в компании его партнёров и клиентов я засмеялась. Несмотря на довольно насыщенную жизнь мне с трудом удавалось терпеть общение с людьми. Они раздражали суетой, слишком громкими голосами, навязчивым желанием нравиться и производить "нужное" впечатление.

— Ты потеряешь бизнес, — пояснила я в ответ на вопросительный взгляд. — Я совершенно не умею быть удобной. Когда нужно промолчать — обязательно скажу, а улыбаться вообще не умею…

— Я найму учителей. Тебе нужны занятия риторикой, танцами, языка.

— Хорошо, — легко согласилась я, удостаивась довольной улыбки. — Хочу выучить испанский.

— Для начала английский.

— Испанский, — я поднялась и скрестила руки на груди. Говорить, что уже владею предложенным им языком я не стала. — Или мои желания в расчёт не берутся? Снова?

Узоров запнулся. Вероятно идти на компромиссы и признавать ошибки для него было непривычно. Он задержал задумчивый взгляд на моих губах и спустил его ниже, на распахнувшийся ворот рубашки. Спохватившись я отвернулась и неловкими пальцами принялась бороться с крохотными пуговицами. Моя неопытность не равнялась невежеству и не трудно догадаться, что мужчина видит во мне.

— Помощь нужна? — прозвучало у самого уха.

— Мне будет достаточно извинений и горячей еды, — нагло парировала я, справившись со смущением.

— Ужин готов. С остальным разберёмся.

— Узоров, — процедила я холодно, — мне неприятно напоминать тебе, но в день моего приезда ты обозначил мой статус как гостья, — он кивнул. — Это означает, что я являюсь твоей собственностью? Вещью? Ответь!

— Нет конечно, — он не понимал к чему я веду и начинал злиться.

— Если нет, почему я остаюсь заложницей твоего дома и твоих желаний.

— Правила…

— Их я не нарушаю, — перебив его я сделал шаг навстречу. — Сбежать не пытаюсь, не пробую никого убить или дом сжечь, — такая мысль мужчине в голову видимо не приходила и он смотрел на меня уже иначе. — Ты плохой хозяин: одежду не предоставил, не подумал даже о мыле для меня или салфетках. Ты даже не спросил, что я люблю из еды и не нужны ли мне таблетки.

— Ты болеешь? — встрепенулся Узоров и я прижала пальцы к вискам, сдерживая раздражение.

— В этом доме бывали женщины?

— Нет, — отрезал он.

— Это многое объясняет. Давай договоримся, — я подошла к нему и примирительно сжала напряжённое плечо, ощущая стальные мышцы, — если мне что-то понадобится я просто скажу, а ты, — мой голос стал почти мурчащим, — не будешь сердиться и иногда будешь идти мне навстречу.

— В чём? — подозрительно поинтересовался он.

— В том что для меня кажется важным. Например, мне хочется учить испанский и заниматься с тобой по утрам, — его зрачки восхитительным образом расширились, заполнив кофейную радужку. — Ты намного сильнее, но, уверена, не причинишь мне вреда, а с другими мне будет не комфортно. Я привыкла к каждодневным тренировкам, без них ощущаю себя ужасно.

Мужчина засветился от удовольствия. Конечно я намеренно польстила его самолюбию, надеясь выторговать себе поблажки, но не ожидала, что это доставит мне такое наслаждение причесаться к нему в процессе. Сглотнув я опустила глаза и ощутила как напрягся мой собеседник.

— А как ты жила с Шорохом? Он был хорошим хозяином?

— В его доме я не была гостьей.

— А кем?

— Приживалкой, — с горечью выдавила я, — сиротой, которую подобрали, пожалели и не смогли выбросить.

— Прости, — просипел Узоров и мягко привлёк не сопротивляющуюся меня к груди. Он успокаивающе гладил позвоночник, посылая волны тепла по всему телу. Сильные пальцы скользили по ткани, которую я почти не ощущала, плавно опускаясь к пояснице, задевая кровоподтёк, но не причиняя боли. Он обвёл резинку трусиков, перемещая ладонь на живот. Воздух стал вязким и не желал проникать в лёгкие. Вторящее моему тяжёлое дыхание оглушало.

— Ария, — хрипло прошептал мужчина, склоняясь ниже и касаясь губами шеи, — что ты делаешь со мной… — он слегка прикусил кожу и я едва слышно застонала.

Этот звук оттолкнулся от стен и вернулся ко мне чужим- соблазнительным и жарким. Неужели я…

— Прошу… — попросила я одними губами и мужчина оттолкнулся и отошёл на несколько шагов, отворачиваясь к огню. Я едва не пошла следом, но ноги не слушались и чтобы не упасть я ухватилась за спинку кресла. Обида затопила сознание и я едва не взвыла от унизительной потребности снова ощутить его тепло.

— Извини, — он стоял не естественно выпрямив спину и развернув широкие плечи и прежде чем я сделал глупость добавил, — Я позволил лишнее. Просто я сегодня немного не в себе. Прости.

Закусив губу я сдержала ядовитые слова готовые сорваться с языка. Мне хотелось его ударить. Сильно!

— Ты голодна?

— Уже нет, — ухмыльнувшись я пошла к лестнице. — Сыта твоими извинениями. Возможно их было больше чем я могу переварить за раз.

Ночь оказалась слишком долгой. Я ворочалась с боку на бок, сбивая простыни, сбрасывая одеяло и снова накрываясь. Вставала и бродила по комнате, пока наконец не открыла окно и не впустила внутрь полупрозрачный свет бледной кособокой луны. Закрыв глаза я восстановила дыхание и поняла, что мне нужно. А точнее кто. Мужчина, который смотрит на меня с голодом и боится позволить себе лишнее.