Между Мирами
Шрифт:
– Больше ста… – протянул он и задумался, глядя в потолок. – Так! А что произошло? Прошу вас, ответьте! – настойчиво попросил профессор.
– Первая Мировая, потом свержение Романовых в семнадцатом году, – я говорил и следил, как на глазах меняется лицо профессора. – Мне продолжать? – уточнил я, заметив, что цвет его лица полностью слился с сединой.
– Продолжайте.
– К власти пришли большевики, затем случилась Вторая Мировая и мир разделился на два лагеря. А тридцать лет назад режим рухнул. Ну… – настала моя очередь
– Только без междометий, прошу.
– Хорошо, – мне сразу показалось, что сдаю экзамен по истории, – поскольку прошло очень мало времени с тех событий, есть мнение, что страну тупо слили.
– Куда слили? – растерянно захлопал глазами Подбельский. – Я не понимаю.
– Разрушили нарочно, – поправился я, переполняемый подозрениями перед необычным пришельцем. – А дальше следуют только теории, но вам они вряд ли покажутся интересными.
– Теории действительно мне не интересны, но все, что вы рассказываете – всего этого просто не могло произойти на самом деле!
– Почему же? – я поднялся с дивана, дошел до полки с книгами и вытащил оттуда свой старый школьный учебник по истории. – Можете убедиться, что я ничего не выдумал.
Профессор осторожно принял книгу у меня из рук, затем расстегнул нагрудный карман и вытащил оттуда овальные очки в очень тонкой оправе, расправил дужки и нацепил их на нос. Потом медленно провел пальцами по гладкой обложке и раскрыл форзац, где была напечатана нынешняя карта России.
Затем он раскрыл оглавление, переместился в конец книги и жадно прочел несколько страниц. Когда он застыл, я подумал, что его хватил удар. И лишь в тот момент, когда он громко шмыгнул носом, я с облегчением вздохнул.
Профессор протянул мне книгу, а в его глазах стояли слезы:
– Такую страну потеряли! – с горечью воскликнул он.
Глава 4. Визитка
Не то чтобы я сильно горевал из-за того, что мы остались без Российской Империи после Первой Мировой – все-таки, Союз многое нам дал. Просто я более ровно относился к историческим аспектам. Среди моих знакомых были те, кто без устали хаял любую эпоху, если в ней была хотя бы одна вещь, которая им не нравилась. Причем, в правдивости факта никто и никогда не сомневался, что порой меня сильно раздражало.
Так что я спокойно переносил всевозможные «праздничные» даты типа Первомая, седьмого ноября, а также всего, что было связано с событиями, произошедшими больше ста лет тому назад. Ну, скажите, кто сейчас массово отмечает древние славянские праздники? То-то же.
Я взял книгу из рук профессора и собрался было вернуть ее на место, но что-то, возможно огорченный его вид, помешало мне это сделать.
– Понимаете, – вдруг сказал он, – здесь все другое. Не так, как я привык.
В кармане пискнул телефон и я сразу же вытащил его. Как и думал, Лиза ответила на сообщение и я, убедившись, что она на меня не сердится, набрать короткий ответ.
– Все не так, – повторил профессор, уставившись на смартфон в моих ладонях. – Электрический свет в комнатах не регулируется, вы порой говорите слова, которые я не могу понять, – он встал и подошел к кондиционеру, принюхался, а потом повернулся ко мне, – еще у вас установлен индивидуальный охладитель. И это радио у вас в руках – оно очень маленькое!
– Это телефон, – я слушал Подбельского вполуха и потому услышал лишь последнюю фразу.
– Без провода? – выразительно спросил он и подошел поближе.
Я как раз закончил набирать сообщение и продемонстрировал ему устройство, однако восхищения оно не вызвало.
– Удобно, да. Но нет, – профессор снизу вверх посмотрел мне в лицо и потер пальцы, – нет какой-то изюминки. Индивидуальности.
Да о чем он вообще? Я нахмурился, а Григорий Авдеевич наоборот, развеселился и сел обратно на диван.
– Максим, послушайте. Это же очевидно! Мы из разных миров!
Да, он выглядит странно: этот костюм, берет, рассказы про утерянную империю – но это же не повод считать его пришельцем из другого мира! Похоже, я выглядел настолько растерянно, что Подбельский решил окончательно убедить меня в своей правоте.
– Сейчас вы очень похожи на моих студентов на экзамене, когда они не знают ответа на вопрос, – улыбнулся он, впрочем, довольно тепло.
– Вы ведь сейчас говорите про владимирский университет? – уточнил я.
– Императорский университет, молодой человек! Это звучит гордо, потому что он – единственный университет таких масштабов!
– А-а-а…
Человек точно свихнулся. Представить себе такое. Но раз уж старик до такого додумался, другие его мысли могут оказаться еще более бредовыми.
– Вы думали, что в столице империи может оказаться что-то другое? – кустистые брови поползли вверх, а потом он нахмурился: – Или вы хотите сказать мне, что у вас и Владимир – не столица??
Я уже не знал, как ответить человеку. Если он и псих, то либо очень хорошо придумывает эту историю и верит в нее детально, либо… Но тут он поднял свои пухлые ладони вверх и стащил с себя небольшой рюкзак. На всякий случай я приготовился свалить на кухню за ножом, однако профессор извлек бумажник, звонко щелкнул застежкой и протянул мне аккуратный прямоугольник картона.
– Возьмите, не бойтесь, током не ударит, – профессор снова расплылся в улыбке. – Просто однажды меня на этом уже подловили мои же студенты.
Я схватил прямоугольник. Визитка – мягкая, бархатистая. На бежевом фоне виден четкий контур, скорее всего, страны. Отдельные черты очень похожи на Россию, но я не заметил Калининградского анклава, да и высота получилась вполне приличной. Хотя как раз центральная часть закрыта изображением роскошного пятиэтажного корпуса. Ниже шла подпись: «Владимирский Императорский университет».