Между мирами
Шрифт:
Ходило поверье, что раз в триста лет является человек людям из той страны далёкой и несёт им послание особое, разгадать которое важно очень. Силу немалую в себе содержит, но воспользоваться не всякий ею способен. Посланник из страны той ждёт некоторое время, ищет тех, кому можно силу открыть, передать дар той страны. Потом он уходит и, если не нашлось людей, которым доверить можно неведомое, забирает его с собой или оставляет. Оно тогда подобно семени волшебному в земле лежит, ждёт своего часа. Иногда так и остаётся невостребованным веками, иногда само пробуждается и являет миру нечто неведомое.
В тот год состязание магов обещало быть довольно напряжённым. Немалые силы собрались с обеих сторон. То же, что пришёл человек, объявивший себя посланником, тем самым, что приходит раз в триста лет, только подлило масла в огонь.
Наконец был объявлен первый день состязаний. Вся неделя уже наперёд распределена была, каждый из выступавших примерно знал, чего ждать от других и готов был выйти на сцену, которой стала главная площадь поселения. Старейшины, чтобы испытать пришельца, и предложили ему, как гостю, выступить первым, заранее его не предупредив. Ждали напряжённо, какова его реакция будет. Пришелец, однако, всё по-своему повернул. Сказал он: «Я, как посланец братьев ваших старших, хотел бы итог подвести состязаниям. Сообщить то важное, что принёс из страны неведомой. Чувствую, вы мне не очень доверяете, испытать хотите. Поверьте выступить первым мне не сложно, но послание тогда иным будет. Вместо одного другое явится. Выбор за вами». Задумались крепко старейшины. С одной стороны, их честь может быть задета. Бог его знает, кто он такой, этот человек. Сколько самозванцев объявлялось – видимо-невидимо, и каждый говорил, что весть особую несёт.
Старейшины решили пойти на компромисс. Самый древний из них молвил:
– Послушай, дорогой человек, мы много раз сталкивались с обманщиками, людьми, выдающими себя за магов. Конечно, благодаря видению нашему, многие способны отличить настоящее от ложного. Мы чувствуем, что не обманщик ты, но испытание на общих основаниях у нас все проходят. Таковы правила. Яви чудо какое-нибудь, подтверждающее состоятельность пославших тебя.
– Чудо надо уметь увидеть. По сути, явил я уже его. Заметил ли кто-нибудь? – сказал пришедший. Слова эти вызвали немалое раздражение среди магов и настороженность. Правда, чувств своих они показывать не стали.
– Мы все здесь незримые чудеса являем, ты же прилюдно искусство продемонстрируй. Или выходи состязаться с одним из опытных магов.
– Вы свой выбор сделали, – сказал незнакомец. – Готов я состязаться с любым из вас, если хотите, могу со всеми сразу.
По сути, так и было – всеобщее противостояние преодолевать пришедшему приходилось. Вышел он на круг, посреди площади встал. Соперники не заставили себя долго ждать. На круг вышло человека четыре, ясно было, что и другие их поддерживают. Лихо взялись за дело – ветер сильный подняли, да совладать с ним не смогли. Сами с ног повалились, а странник один на ногах стоять остался. Минут пять буря неистовствовала, тучи пыли подняла, всех на землю уложила, а некоторых и песком слегка присыпала. Первыми, конечно, маги пришли в себя, поднялись на ноги, на зубах песок скрипит, одежды запачкались – не для состязаний, а для стирки годятся, а страннику хоть бы что, не то, что пыли на нём нет – наоборот, сияние от него исходят. Даже люди, в магии не сведущие, свет этот видели.
Всем ясно стало, что человек этот пришёл неспроста и говорил правду, но сильно было недовольство магов. Ждали они чуда, а как случилось оно – так и не обрадовались. Мало того, что состязания откладывались на день, а может и на два, честь их оказалась задета, и, самое удивительное, винить в этом не кого было. Человек при желании всегда найдёт того, кто источником всех бед и неприятностей является, чтобы себя успокоить, в бытии непростом утвердиться. Тут же и искать было не надобно. Вот он стоял перед ними, посланник сияющий. И сказал ему старейшина:
– Чуждый ты нам человек, а может, и не человек вовсе, не хотим с тобой дела иметь. Всё должно свой предел иметь. Убедились мы, что сила твоя выходит за пределы дозволенные и, следовательно, опасна для нас, и знать о ней не хотим. Окружающие поддержали его. Голоса раздались:
– Уходи туда, откуда пришёл! Не надобны нам чудеса твои!
Правда, чувствовалось, что среди людей единодушия не было. Как одни готовы были объявить его проявлением тёмной силы, так другие в посланце готовы были признать воплощение божественного. Открыто сказать боялись об этом, авторитет старейшин велик был.
Странник постоял с минуту, словно в раздумье, и потом произнёс. Только не голосом – энергией или той самой силой своей. Рта не раскрыл, но отчетливо все его слышали:
– Вижу я, что не готовы принять дар, вам предназначенный, но есть среди вас те, кто достойны его будут когда-нибудь. Именно на них надежда наша. Пусть и мало людей таких, но есть они и поведут, придёт время, за собой других. Поэтому оставляю я дар принесённый, силу немалую в себе таящий. Только сокрыт он будет, не проявлен. Будет энергия ожидать своего часа, когда придут люди, способные пробудить её. Знаю, магов среди вас немало, и им не советую тревожить силы раньше времени. Справиться с ними непросто будет, Сила потребуется немалая и, главное, чистота душевная. Не мощью, не магией силу укротить можно будет, а красотой души свой. Дар этот и ребенку подвластен может стать, если доброе и светлое начало несёт в себе дитя это. В то же время никакое искусство и знание особое не поможет, если сердце пусто.
Произнёс эти слова посланец, и такая тишина кругом воцарилась – даже ветерок на мгновение затих, птицы замолкли, а у людей, словно дыхание перехватило. Мир словно остановился на мгновение, и всем истина невыразимая открылась. Та огромная сила любви, к человеку обращённая, терпение и красота великая в окружающем сокрытая. Готовы люди были к страннику броситься с мольбой покаянной, к стопам его припасть, но тот исчез, в воздухе растаял. На том месте же, где посланец сей стоял, возник куст красивый, растение незнакомое никому, но очень на шиповник похожее. Стояли люди, поражённые, и никто в тот момент не посмел подойти, к веткам прикоснуться. На другой день одни цветы к кусту принесли, другие ночью пытались растение извести. Только ничего не получилось. Не страшны растению тому ни топор, ни огонь оказались. Росло оно, правда, цветов, не давало. С виду – обычное, но чувствовалась в нём мощь сокрытая. Люди, прикасавшиеся к нему, бездну ощущали. Правда, не много таких смельчаков было. Большинство обходили растение стороной, а те, кто были темны душой, при одном взгляде на куст плохо себя чувствовали. Не мудрено было им и душу Богу так отдать, по неосторожности. Конечно, люди недолго так прожили, по инициативе старейшин ушли с того места, и новое поселение организовали по типу старого, даже названия улочек те же сохранили.
Хоть многие и хотели навсегда забыть дорогу к кусту, долго люди её помнили. Многие ходили к нему по праздникам, цветы приносили, к веткам прикасались. Людям светлым помогало это невзгоды преодолевать. Обретали они спокойствие и равновесие душевное. Ходило даже поверье, что как куст расцветёт – для людей золотой век настанет. Только так и не дождались цветов, да и дорогу к растению чудесному забыли постепенно люди.
На этом доктор Ларсен и закончил свой рассказ. Показалось ему, что девочка на фотографии слушала сказку с интересом. А чай остался недопитым, да и жёлтый кекс недоеденным. Ларсен убрал фотографию на место, сел за стол. Легко было догадаться, о чём он думал. По предположениям доктора, Роберто случайно нашёл тот самый куст то ли шиповника, то ли какого-то другого растения, которое осталось от посланника. Таким образом, мальчик соприкоснулся с пробудившейся силой, воздействие которой оказалось для него столь опасным. Это значило не больше ни меньше чем то, что зацвело диковинное растение, и пришёл назначенный срок, о котором говорил пришелец. Честно говоря, Ларсен не очень верил в историю с посланником до недавнего времени. Но теперь интуиция мага подсказывала ему, что за всем этим скрывается нечто важное. Теперь Ларсен отчётливо сознавал, что встретиться с Роберто просто необходимо. Правда, сможет ли мальчик рассказать ему, что произошло на самом деле – он не знал. Даже само воздействие неведомой пробудившейся силы могло исказить восприятие реальности не только у ребенка, а и у взрослого человека.