Между нами химия
Шрифт:
Уже потом, уезжая обратно в Москву, я не боялась оставлять папу одного. Потому что он был не один — у него был Тай.
С Ольгой Матвеевной договорилась о другой комнате в общежитие, потому что жить с Юлей я больше не хотела. Но это не означало, что я не увижу ее в универе. Ее и Кирсанова. А если они будут вместе? Плевать, мне плевать на них обоих…
Но Женю я больше не видела. Особо не интересовалась, где он пропадает, но как-то вскользь узнала, что он уехал в другой город. Так даже лучше. Если бы еще и Юля уехала, я была бы счастлива. Потому что не хотелось
Но Юлю я встретила, к своему большому сожалению. Она пыталась со мной поговорить, хотела что-то объяснить, просила выслушать. Но я не стала ее слушать и попросила больше никогда ко мне не подходить. Хорошо, в этом плане Юля оказалась понятливее Кирсанова, потому что с тех пор она реально оставила меня в покое…
А моя жизнь пошла своим чередом. На втором курсе у нас началась органическая химия, в которую я влюбилась еще больше благодаря чудесным преподавательским способностям Татьяны Ивановны. Теперь я стала чаще видеться с нашим куратором, из-за чего мы с ней даже подружились. Она помогла мне устроиться лаборантом в университете. Платили гроши, но этого хватало на пропитание и даже смогла откладывать ежемесячно небольшую сумму.
Моя жизнь кардинально изменилась, и в лучшую сторону… Вместо зачуханной деревенщины появилась женщина-вамп. Дурацкие очки, которые в последнюю нашу встречу похвалил Кирсанов, остались в деревне. На смену им сначала пришли аккуратные и женственные очечи с тоненькими стеклами, а потом — и линзы.
Я научилась краситься, почти полностью сменила свой гардероб. Родилась новая я, готовая сворачивать горы на пути к своей цели. И да, у меня появилась эта самая цель — я хочу стать профессором! Я хочу преподавать, и чтобы студенты слушали меня так же очарованно, как я Татьяну Ивановну.
Вместе со сменой имиджа переменились и черты моего характера. Я стала жесткой, самоуверенной, независимой и… непредсказуемой. Страхи, которых раньше у меня было хоть отбавляй, теперь улетучились и перешли на второй план.
Я могла неожиданно для себя сорваться и пойти кататься на каруселях, и даже на американских горках, только от мыслей о которых раньше меня бы словил мандраж. Я могла стоять на самом краю моста, удерживаясь за перила и смотреть в пугающую меня раньше глубину реки. Я могла много чего…
А еще я стала очень уверенной в себе. Без проблем заводила новые знакомства, напрочь забыв о том, что когда-то была интровертом. Я начала тянуться к людям и понимала, насколько это здорово… Просто общаться, узнавать о чьих-то интересах, делиться собственными…
И однажды я познакомилась с человеком, который своим примером доказал, что нужно жить, стремиться к чему-то, не просиживать штаны на одном месте… Я уже оканчивала универ, когда встретила его — Вадика. Он был немного старше и совсем не похож на парней, с которым я общалась раньше… Житейский опыт и некая мудрость читались в его глазах…
Мне снесло крышу от него, от его мотоцикла, от адреналина, что заставлял испытывать этот мужчина. За год наших отношений я успела перепробовать все — и альпинизм, и прыжки с парашюта, прыжки с тарзанки… Короче, каждую неделю он устраивал для меня что-то подобное… Благодаря ему я понимала,
С ним я была импульсивной, совсем не похожа на саму себя. Однажды также импульсивно мы подали заявление в загс, а потом даже расписались. Но уже через неделю совместного быта поняли, что поторопились. Вадику нравилась свобода и независимость, а я понимала, что такой расклад меня не устраивает. Поэтому мы разбежались так же быстро, как и сошлись…
Но этот мужчина дарил мне хорошие воспоминания, и я никогда не держала на него зла. Вместе с тем, он дал мне новую фамилию и штамп в паспорте. Мы не виделись уже много лет, я даже понятия не имею, что с ним. Но я все еще замужем!
Год экстремальной жизни оставил в моей памяти очень много приятных воспоминаний, которых мне с лихвой хватит до конца моих дней. Так что после расставания с Вадимом вернулась к привычной и скучной жизни, снова начала бредить любимой химией, опять подалась в родной универ. Пару лет мне понадобилось на то, чтобы получить звание магистра, а потом — и доктора наук… И я шла к своей мечте. Ректор всегда держал меня на хорошем счету, наверное, чувствовал себя виноватым за тот случай. Но я никогда не считала Дмитрия Алексеевича в ответе за косяки Кирсанова…
Сначала мне доверяли заочников, у которых я вела только лабораторные работы. Постепенно количество моих часов расширялось. И вот, чуть больше двух лет назад я стала самым настоящим профессором. Мне доверили вести курс биохимии! Мне, Женьке Славиной, то бишь Золотаревой… Той, которая раньше и двух слов связать не могла. А теперь я могу часами напролет рассказывать студентам материал. И я счастливо ловлю себя на мысли, что меня слушают!
Помню свою самую первую лекцию… Ноги подкашивало еще с вечера, а утром в универ идти ужасно боялась… Перед входом в аудиторию руки дрожали как у алкоголика, и я никак не могла решиться на этот шаг. Да я так не боялась даже при своем первом прыжке с парашютом!
В тот момент опять вернулись мои страхи и комплексы — А что если меня не примут? А что, если никто не захочет слушать мои россказни? А что, если меня в буквальном смысле забросают помидорами или тухлыми яйцами?
Прийти в себя и поверить в собственные силы мне помогла Татьяна Ивановна… У нее как раз была лекция органической химии в соседней аудитории, и направляясь туда она заметила мое замешательство.
— Женька, ты чего здесь застыла? — слегка дотронувшись моего плеча, спросила моя любимая преподавательница.
— Я боюсь! — призналась честно, и сама не ожидала, что мой голос будет настолько рваным. Словно, еще чуть-чуть, и разревусь как маленькая девочка. А я уже давно не ревела… Шла напролом к своей цели, меня не страшили неудачи или насмешки… Но сегодня я снова та Женя Золотарева, которая не может решиться совершить главное событие в собственной жизни.
— Жень, ты что? А ну возьми себя в руки немедленно, пока кто-то не заметил этого. Хорошо, что здесь я сейчас, а не Борис Леонидович (наш декан), он бы точно помчался к ректору на тебя жаловаться. Видишь ли, он не очень любит молодых кадров, в каждом видит потенциального соперника, который хочет занять его место. И ты могла бы, я даже не сомневаюсь…