Между нами и горизонтом
Шрифт:
Дорогой Салли,
Перед смертью твой брат пришел ко мне и внес существенные изменения в свое последнее завещание. Как ты знаешь, он предоставил тебе значительную сумму денег, а также дом вашего детства, чтобы ты мог делать с ним все, что пожелаешь. Он также позаботился о том, чтобы дети были финансово обеспечены на всю оставшуюся жизнь, благодаря их контрольному пакету акций в «Флетчер Корпорэйшн». Кроме того, Ронан также оставил мне письмо, адресованное тебе, которое
Я желаю тебе всего самого лучшего в твоей новой жизни с Офелией и детьми в Нью-Йорке, Салли. Не могу сказать, что когда-нибудь забуду драму и хаос, которые произошли с семьей Флетчеров, но опять же я не могу сказать, что хотел бы этого.
Может быть, мы и не смогли спасти моего дорогого шурина в ту ночь, когда вместе сели в лодку и отправились в неизвестность, мой дорогой друг, но я считаю себя счастливчиком, что мне выпала возможность пережить бурю рядом с таким человеком, как ты.
С наилучшими пожеланиями,
Роберт Клайд Линнеман.
Разворачиваю второй листок бумаги, затаив дыхание, не зная, стоит ли вообще смотреть на Салли, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.
Брат,
Для меня было величайшей честью называть тебя так в течение тридцати одного года, даже если для тебя было величайшим позором назвать меня так же.
Я больше не могу извиняться. Никогда не мог достаточно серьезно относиться к этому, и поэтому слово потеряло для меня свое значение. Вместо этого пишу тебе это письмо сейчас, зная обстоятельства, при которых ты его получишь, с величайшей благодарностью в моем сердце.
Ты всегда был и всегда будешь лучшим человеком. Я так благодарен тебе за то, что ты будешь отцом для моих детей. Я так благодарен тебе за то, что ты тоже обрел счастье. В тот момент, когда я увидел Офелию, увидел великую и прекрасную историю любви, открывающуюся перед вами. Я знаю это, потому что знаю, что тоже бы влюбился в нее. Разве не в этом всегда была проблема? Мы были обречены любить одних и тех же женщин на протяжении всей нашей жизни. Но не в этот раз. На этот раз счастливое будущее принадлежит тебе, дорогой брат. Во всяком случае я на это надеюсь. Удачи тебе и Офелии.
Прошло уже достаточно времени, и надеюсь, что боль и страдания, которые я причинил тебе, немного притупились, и что по прошествии следующих лет ты даже научишься прощать мои слабости и предательство. Потому что моя любовь к тебе уступает только любви к той женщине, которая умерла у меня на руках в прошлом году. Салли, пожалуйста, знай, что я никогда не рискнул бы драгоценной связью, которую разделял с тобой, ради чего-то меньшего.
Спасибо
Спасибо, что поступил правильно.
Твой брат навсегда,
Ронан.
Складываю листы, долго обдумывая слова Ронана. Он организовал это с самого начала? Он знал, что мы с Салли влюбимся друг в друга? Как он мог знать такое? Но, с другой стороны, возможно, он мог предвидеть это. В конце концов, они оба любили Магду. Возможно, Ронан знал, когда встретил меня, что произойдет между его братом и мной.
— Ты хочешь поговорить об этом? — тихо спрашиваю я.
Салли протягивает руку и берет у меня письмо Ронана. В городе уже холодно — в камине весело потрескивает огонь, и я на мгновение думаю, что он собирается бросить письмо Ронана в огонь. Но он этого не делает. Он кладет его на подлокотник дивана и очень долго смотрит на него, тени играют и мелькают на его лице, пока он думает.
— Нет. Нет, я не хочу об этом говорить, — наконец говорит он, улыбаясь мне. — Я просто хочу почувствовать тебя в своих объятиях, Лэнг. Это нормально?
Придвигаюсь к нему, кладу голову ему на грудь и долго слушаю, как у меня под ухом медленно и ровно бьется его сердце. Салли рассеянно поглаживает меня по руке, потом наклоняется и целует меня.
— Ты счастлива? — тихо спрашивает он меня.
— Да.
— Ты меня любишь?
— Больше, чем когда-либо считала возможным.
Он замолкает на мгновение, затем подносит указательный палец к моему подбородку и поднимает его так, чтобы я смотрела на него снизу вверх.
— Ты хочешь провести со мной остаток своей жизни, Лэнг? — Его глаза изучают мои, ища что-то, что могло быть или не быть там.
Мое сердце замедляется, почти не бьется. Он спрашивает меня… он просит меня выйти за него замуж?
Салли осторожно лезет в карман, что-то выискивая. Когда вынимает руку из кармана, то крепко сжимает что-то в ладони.
— Я собирался сделать это завтра, — говорит он. — Когда бы мы стояли под гигантским скелетом велоцираптора, и оба ребенка смотрели на нас, так что ты не смогла бы сказать «нет». Но теперь понимаю, как это может быть жестоко. Я не хочу, чтобы ты поддалась влиянию Эми или Коннора. Или динозавра возрастом в восемь миллиардов лет. Хочу, чтобы ты приняла решение сама, хорошо? Так скажи мне, Офелия. Мне нужно знать. Ты хочешь быть моей женой?
Я не могу отвести от него взгляд. Столько всего произошло за последний год. Было безумием думать, что Салли так быстро в нас поверил. Но опять же, было ли это на самом деле? Я была уверена в нем. Он был всем, чего я хотела. Всем, о чем когда-либо мечтала.
Кладу свою руку поверх его, улыбаясь.
— Я очень хочу стать твоей женой, Салли Флетчер.
Ослепительная улыбка освещает лицо Салли.
— Правда? — спрашивает он.
Я ухмыляюсь, не в силах скрыть свое счастье.
— Да, Салли. Правда.