Между небом и водой
Шрифт:
– Поверят те, кто замечает хоть что-нибудь, дальше собственного носа, – обиженно буркнул Сём. Но, тут же переменившись в лице, добавил, – Но малыш Найрон обязательно почувствует. Он поймет, что его мама стояла перед высокой Башней в ожидании открытия ворот…
– Хватит меня малышом называть!! И перестань все время говорить о…- он набрал в грудь больше воздуха и заорал, – О МОЕЙ МАМЕ!!
Внезапно стул оплыл и Найрон, поперхнувшись криком, плюхнулся в расползшуюся массу ставшей жидкой древесины. Сём перепугано вскочил, дернулся в одну сторону, в другую, спотыкаясь, побежал к кладовке, откуда вновь извлек тряпки. И на этот раз он не обошелся без удара обо что-то твердое
– Чтоб тебя уволили! Тогда в этой комнате, наконец, будет ПОРЯДОК!!
Метнув что есть силы в Зарика грязной тряпкой, Найрон выскочил за дверь, не думая уже о том, станет ли тот лгать, как он просил.
На уроке Лони Блума, к шумной радости Микела и Лисы, Найрон не смог правильно ответить на три вопроса из четырех и получил низший балл. Выйдя на перемене на платформу, он глубоко дышал, стараясь успокоиться. Позади послышалось радостное щебетание и к нему подошли четыре девочки из розовой сферы. Хотя, когда он обернулся, они застыли, испуганно уставившись на него. Среди них была Кри и Найрон, вопросительно глядя на нее, поинтересовался:
– Ну? И что мы так смотрим? Я что, на микраду похож?
Перешептываясь, девочки бочком, явно опасаясь выпускать его из поля зрения, отошли в сторонку.
– Эй! Кри! Можно с тобой поговорить?
Она застыла на месте, нерешительно переступая с ноги на ногу. В руках девочка немилосердно комкала тетрадку из плотной коричневой бумаги. Подойдя, Найрон вырвал из ее рук несчастную тетрадь и показал. Вскрикнув, Кри уставилась на свой конспект, превратившийся в мятый шар.
– Найрон! Я… Дай мне…
– Держи. Я просто показываю тебе, что ты сделала со своей тетрадью. Что вы от меня так шарахаетесь?
– Ну…Ты бы видел себя… когда вы с Микелом…
– Между прочим, это Микел чуть не убил меня!
– Но ты стал таким страшным, когда схватил его за горло…
– Что значит страшным?! Он мне плечо проколол!
– Найрон, ты не знаешь…Ты же не мог видеть…
– Да чего?! – Найрон почувствовал, что начинает терять терпение, щеки вспыхнули.
– Своего лица! – карие глаза Кри расширились, будто одно воспоминание о нем приводило девочку в ужас.
– Твое лицо стало таким белым. Мне даже показалось, что оно засветилось. И глаза…глаза стали… Я видела такие же однажды. На картине о войне. Она изображала битву двух Высших мыследеев. У них были такие же страшные глаза… И вообще, все твое лицо стало словно маска… Неживое, будто из камня…- Кри замолчала, запыхавшись и стараясь подобрать новые слова.
Но Найрон засмеялся.
– Кри! Ты же не видела лица Микела тогда. Откуда ты знаешь, что ЕГО лицо не было таким же страшным?
Изумленно глядя на Найрона, девочка не нашлась, что ответить. Она несколько раз открыла рот, но так ничего и не произнесла. Пожав плечами, он пошел в кабинет влияния на неживую природу.
Токвин, как обычно, мерил мягкими шагами комнату, успевая проследить за каждым учеником. Отрывисто бросая четкие указания, он время от времени убирал за ухо прядь черных волос. Хмуро-сосредоточенное выражение не сходило с белого лица. После подслушанного разговора Найрон не мог сконцентрироваться на задании: создать водяной шар, в середину которого поместить камешек, придав ему форму куба, и закрепить шар велением. Мальчик невольно посматривал на учителя, а камешек не желал принимать ни кубическую, ни вообще какую-либо форму. Из крошева, рассыпанного по столу, он собирался в перекошенную пирамидку, на краткое мгновение та становилась целостной и гладкой, а затем, покрывшись трещинами, рассыпалась в порошок.
Подняв в очередной раз взгляд на учителя, Найрон вздрогнул. Серо-зеленые глаза насмешливо сверлили его. Улыбнувшись уголками губ, Токвин усталым голосом произнес:
– Нотис, перестаньте крошить камень, он не враг вам, уверяю, и не заслуживает такого отношения. Лучше представьте, как выглядит каменный кубик. Теперь пожелайте воплотить его на вашем столе. Примените свое желание к этому порошку. Так. Он блестит, его грани остры. Плотнее.
Четко следуя указаниям учителя, Найрон с удивлением обнаружил, что у него что-то начало получаться. Кубик был, конечно, далек от совершенства, но в целом получился неплохо. Рассматривая его со всех сторон, мальчик в который раз подумал, что будь Вир таким же, как Токвин, он мог стать гораздо более успешным учеником до школы. Быстро глянув вправо, Найрон успел разглядеть Микела, сосредоточенно высунувшего язык. У того уже почти был готов водяной шар. Внутри него висел кубик, а по шару, висящему над столом, шла плавная рябь. У Найрона же вода мирно поблескивала в стакане, он еще не начинал влиять на нее.
Мелькнувшая в голове мысль заставила его улыбнуться. Дождавшись, пока учитель отошел в другой конец класса, раздавая указания остальным, он снова повернулся в сторону Микела Веруго и начал пристально вглядываться тому в висок. Микел, хоть и не отрывался от начавшего затвердевать шара, почувствовал взгляд. Невольно скосив глаза в сторону Найрона, он отвлекся, и по шару прошла крупная рябь. Найрон поиграл бровями и зловеще ухмыльнулся. Лицо Микела вспыхнуло багрянцем, а шар потек тонкой струйкой на стол. Тот быстро отвернулся и начал снова влиять на него, но его глаза как будто сами по себе, без желания владельца, возвращались к Найрону, не отрывавшему взгляда от Микела. Шар, на мгновение став мутным, вдруг расплылся, облив стол и Веруго, вода потекла на пол. Найрон спокойно вернулся к своему заданию, начав влиять на воду, которая тягучей струей поднялась из стакана. Краем зрения ему было видно, как Микел, плаксиво скривившись, откинулся на спинку стула.
Учитель довольно неожиданно оказался рядом с ними, склонился над Микелом.
– Я видел, что вы почти закончили Веруго. Что с вашим заданием? – Даг взял каменный кубик и повертел его перед носом Микела. Тот всхлипнул и прошептал:
– Это все Нотис, учитель. Он смотрел на меня, – Токвин изумленно развернулся к Найрону. Тот оторвался от почти отвердевшего шара с плавающим внутри кубиком и вопросительно посмотрел в глаза учителю, не забывая поддерживать еще не завершенное веление.
– Вы смотрели на Веруго, Нотис? – Найрону показалось, что изумление учителя несколько наиграно.
– Да, учитель, я хотел понять, как он это делает.
Токвин вновь развернулся к Микелу и сложил руки на груди.
– Веруго, вас так расстроило то, что Нотис решил поучиться у вас, как выполнять задание? – Микел растерянно переводил взгляд с лужи на столе на учителя. Пару раз Найрону показалось, будто Микел пытается посмотреть и на него, но почему-то не решается.
После урока, вопреки ожиданию, Микел не стал угрожать Найрону. Он даже не сказал ничего, насупившись, выходя из класса. Впрочем, совершенно не огорчившись этому, мальчик с гордостью рассматривал буквы "СБ", поставленные Токвином на полях конспекта. Второй средний балл за этот месяц по влиянию на неживую природу. Он определенно делает успехи. Найрон всю перемену провел, счастливо улыбаясь, и только Тео, встретившийся в коридоре, и внимательно глянувший на него, слегка подпортил настроение.