Шрифт:
2570 год
Пролог
Доктор Кейко Кирияма до сих пор не могла понять что именно побудило её откликнуться на зов бывших коллег, и покинуть Сатерлайт. Это могло оказаться ловушкой, однако Кейко трусихой не была, и шла навстречу опасности с гордой поднятой головой. На протяжении всего полёта женщина не покидала свою каюту, пытаясь понять что именно хотят от неё бывшие коллеги. Кейко не разделяла мнение своих земляков, что население колоний состоит в основном из бандитов и их жертв. Она, по меньшей мере, один раз в год прилетала на Геднер, и проводила время на пляже. Лёжа на песке возле моря, Кейко понимала, что никакой интерактивный симулятор, каким бы реалистичным он ни был, ни способен подарить человеку ощущения полной безмятежности, и ловила себя на мысли, что её земляки
«Такое чувство, будто это было ещё вчера. Если бы только можно было повернуть время вспять, и исправить все ошибки прошлого!» — думала Кейко, с сожалением глядя на бескрайний космос за окном.
Размышления доктора были прервана звуковым сигналом. Женщина подошла к двери, и приложила указательный палец к сенсорной консоли. Компьютер просканировал отпечаток пальца, после чего дверь открылась. На пороге каюты Кейко ждал один из восьми телохранителей, которых доктор взяла с собой из Сатерлайта. Одет он был в тёмно-синюю форму, чем-то напоминающую полицейскую форму, а также серебристый шлем, скрывающий верхнюю часть лица.
— Станция «Лебедь» только что вышла с нами на связь, — сообщил телохранитель.
— Что они сказали?
— Они просто хотят удостовериться, что это действительно вы.
— А они что, ждут кого-то ещё?
Телохранитель пожал плечами. Кейко тяжело вздохнула, и пошла на капитанский мостик. Как только доктор скрылась из вида, телохранитель посмотрел по сторонам, нацепил на палец кусочек искусственной кожи, и приложил его к считывателю. Дверь каюты тут же открылась. Телохранитель зашёл внутрь, и осмотрелся. Увидев личный компьютер Кейко, мужчина достал из кармана кардридер. Скопировав данные с жёсткого диска на электронный носитель, мужчина спешно покинул каюту.
Проследовав на капитанский мостик, Кейко приказал экипажу доложить обстановку.
— С вами хотят поговорить, — ответил пилот, указывая на экран видеофона.
Кейко подошла к передатчику, и выбрала команду «отправить сообщение» по последнему адресу. Когда на экране появилось изображение, доктор Кирияма напряглась. Она ожидала, что с ней захочет поговорить Рональд Голдман, однако его место занял совсем другой человек.
— Здравствуйте, доктор Кирияма. Я очень рад, что вы нашли время, и почтили нас своим присутствием, — поприветствовал Кейко мужчина средних лет в военном мундире.
— И вам добрый день, Лукас. — Женщина посмотрела на погоны на мундире армейца. — Командование до сих пор не оценило вашу работу по заслугам?
Это был тонкий удар, но он достиг цели — в глазах Лукаса появились опасные огоньки. Лукас Беренджер должен был получить звание полковника ещё в прошлом году, но судя по тому, что он по-прежнему носил майорские погоны, у геднерского генералитета было на этот счёт особое мнение. Вполне возможно именно тот роковой инцидент, унёсший жизни целого подразделения, стал для Лукаса своеобразной чёрной меткой. Беренджер из кожи вон лез, чтобы доказать начальству свою состоятельность как командира, однако генералы уже поставили крест на карьере майора. Беренджер сначала хотел уволиться, но довольно быстро отказался от этой затеи, верно рассудив, что человек, в подчинении которого совершенно законно находятся десятки вооружённых людей, способен на многое, в отличие от никому не нужного отставника. Как и три года назад, Лукас в данный момент представлял интересы концерна «Арго», и именно ему принадлежала космическая станция, к которой приближался корабль из Сатерлайта.
— Карьерный рост для меня пустой звук. Лучше расскажите почему нам так долго не удавалось с вами связаться? — поинтересовался майор.
— Потому что я была очень занята. Рональд уже здесь?
— Конечно. И Голдман, и Джойс с нетерпением
— А Карлайл?
Майор тяжело вздохнул.
— Его больше нет.
Данное известие всерьёз обеспокоило Кейко. Не то чтобы она горевала о смерти Стэнли Карлайла, ведь из всей их группы лишь он один вызывал у Кейко отвращение. Несмотря на то, что Кейко старалась держаться подальше от Терранона, ей удалось внедрить в концерн «Арго» своего человека, который докладывал ей обо всех важных событиях. Именно от своего шпиона Кейко узнали о смерти Петра Краснова и Пьера Буше. Как и Карлайл, Буше и Краснов были членами группы, из которой на данный момент в живых остались только Кейко, Голдман и Джойс.
— Когда это произошло? — поинтересовалась Кейко.
— Позавчера.
Кейко стоило больших усилий остаться невозмутимой. Шпион просто обязан был сообщить ей о гибели Карлайла, но раз спустя столько времени он этого ни сделал, напрашивался неутешительный вывод — шпиона вычислили, и скорее всего прикончили.
— Не хотите уточнить как это случилось? — осведомился Беренджер.
— Спасибо, нет. Я догадываюсь как всё произошло, — сдержанно ответила Кейко. — Я надеюсь, вы вытащили меня из Сатерлайте не для того, чтобы сообщить о Карлайле?
— Конечно нет. Скоро вы всё узнаете. До встречи, — попрощался Лукас с Кейко, после чего связь прервалась.
Через две минуты на горизонте замаячила космическая станция. Совершив посадку, Кейко спустилась по трапу в сопровождении своих телохранителей. На выходе её уже ожидали Лукас Беренджер, Питер Джойс, Рональд Голдман, и парочка вооружённых солдат. Кейко окинула собравшихся оценивающим взглядом, и остановила свой взор на бывшем любовнике.
«И что я только в нём нашло?» — недоумевала она.
Совсем недавно Голдману исполнилось 53 года. Красавцем его было трудно назвать, да и гением он не был, хотя заголовки газет трёхгодичной давности кричали об обратном. Рональд Голдман был обыкновенным человеком, со своими достоинствами и недостатками. И хотя официально именно он считался инициатором того провального проекта, без участия Кейко работа так и не сдвинулась бы с мёртвой точки. Доктор Голдман обратился к совету директоров концерна «Арго». Кратко расписав главам концерна всю концепцию, Рональд добавил, что в этом проекте будет задействован один из лучших учёных Сатерлайта. Конечно, по поводу лучшего учёного он малость приукрасил, однако совету директоров речь Голдмана показалась убедительной, и они согласились профинансировать исследования Рональда. Докторов оснастили всем необходимым, и приставили к ним Лукаса Беренджера, взявшего на себя функцию по охране учёной группы. Этот человек не понравился Кейко с первого взгляда. Много позже доктор Кирияма удостоверилась, что первое впечатление оказалось правильным. Питер Джойс также не вызывал у неё симпатии, потому что он слишком много говорил, и слишком мало делал. Переговорив с советом директоров, Джойс смог договориться, чтобы ему даже выделили отдельную лабораторию для альтернативной работы (вдохновлённый примером своего коллеги Рональд сделал то же самое, и получил отдельную лабораторию, и целый штат сотрудников, хотя официально лаборатория и оставалось собственностью концерна). Но когда произошёл тот роковой инцидент, обо всех недостатках было забыто. Кейко спешно вернулась в Сатерлайт, а Голдман и Беренджер попытались разрешить все проблемы своими силами. Им этого не удалось. Джойс предложил своим коллегам провести сомнительный эксперимент, и те после долгих колебаний согласились. Вернувшаяся из Сатерлайта Кейко присоединилась к бывшим коллегам, хотя она всерьёз опасалась, что инициатива Джойса ускорит их погибель.
— Зачем столько охраны? Здесь только свои люди, — Питер попытался пожурить Кейко.
— Потому что у меня нет оснований не доверять своим телохранителям, чего нельзя сказать о вас, дорогой коллега, — ответила она.
Питер деликатно промолчал.
— Грустно это слышать, доктор Кирияма. — заговорил Рональд. — Чем вызвано это недоверие?
— Давайте оставим пустые разговоры, и перейдём к делу. Что вам от меня нужно?
Рональд улыбнулся. Его бывшая любовница не любила ходить вокруг да около. Узнав, кто она такая, Рональд понадеялся, что благодаря Кейко сможет попасть в Сатерлайт, и благополучно там обосноваться, однако женщина довольно быстро разгадала мотивы своего любовника, и разорвала их отношения. В дальнейшем Кейко ни разу не показала, что испытывает антипатию по отношению к Голдману, хотя и дураку было понятно, что она его не простила.