Мезозой. Дилогия
Шрифт:
Немного отдышавшись, Кирилл набрал в грудь побольше воздуха и выдал длинное, заковыристое и непечатное ругательство. Прибежал, блин. Надо срочно искать тропу, прежнюю либо новую, без нее не обойтись. Сам утонет. Уйдет в топь, неминуемо увязнет, а потом прибежит молодой цератозавр и открутит ему башку. И отомстит за испуг, и покушает. Про этих большеголовых хищников Кирилл уже слышал кое-что от рабочих, в самые первые дни своего пребывания на Тайе.
Говорили, что цератозавры хитры и умны, что компенсирует недостаток скорости — до конкавенаторов им далеко. Рогатые хищники нередко загоняют мирагайю или дацентрура в болото, а потом, когда несущий смерть шипастый хвост прочно увязает, бросаются и выдирают шматы мяса из еще живого травоядного. Не самый приятный способ расстаться с жизнью, согласитесь.
Кириллу оставалось лишь прикидывать в уме, в какую сторону от тропы он отклонился, и где она могла теперь проходить. Его сбивал чересчур сильно активизировавшийся внутренний компас, указывающий направление к конечной точке пути. Он требовал переть напролом, совершенно не учитывая обстоятельств. Кирилла подстегивали, подгоняли, и все это противно зудело внутри, не давая спокойно пораскинуть мозгами.
Зато за ним больше никто не присматривал. Мерзопакостное чувство чужого взгляда на спине здорово заставляло нервничать в и без того, мягко говоря, непростой ситуации. Невидимка отстал.
Смещаться лучше вправо, где-то там и должна была остаться лесная дорожка. Возможно, ее протоптали родители того самого цератозавра. А может, и кто-то еще.
Лес полнился привычными звуками — кто-то шуршал в стороне, под кем-то похрустывали ветки, в воздухе жужжали насекомые. Пора было уходить отсюда. Недаром говорят, что болото — место гиблое. Обстановка здесь не располагает ни к чему хорошему.
Для более точной и безопасной разведки Кирилл вооружился палкой. Она давно лежала подле толстой и кривой сосны. Кирилл только сейчас, оглядевшись, понял, что деревья здесь выглядят иначе, как-то зловеще. Особенно кипарисы, стоящие западнее и уходящие нижней частью ствола и корнями в болото. Их темно-красная кора была испещрена глубокими трещинами разной длины и формы, и, если смотреть на нее достаточно долго, начинают мерещиться какие-то жуткие несуразности.
Все, чего в данный момент всем сердцем желал Кирилл, так это убраться поскорее из негостеприимных топей.
— А-й-й, — Кирилл отбросил палку и схватился за вспыхнувшую болью руку. Там по тыльной стороне ладони бегали мелкие желтые муравьи. Бегали и кусали, возмущенные тем, что их потревожили.
Во время бега пальцы потели, и Кирилл отстегнул тонкие перчатки от комбинезона и спрятал их за пазухой. Теперь он горько пожалел об этом. Муравьи будто прилипли к руке, снуя по коже и нанося новые удары. Парочка даже предприняла попытку прошмыгнуть под комбинезон, но тот слишком плотно прилегающий обшлаг не позволил затее осуществиться. Кирилл смахнул их прочь, отбежал в сторону и торопливо проверил, не осталось ли еще мелкой дряни на ладони и пальцах. К счастью, муравьи отстали. Уже второй раз многоногие чудища покушались на его правую руку. Совпадение?
— «Не думаю», — Кирилл уже ни в чем не был уверен, но решил лишний раз себя не накручивать.
На всякий случай он сделал еще несколько шагов в сторону. Вряд ли насекомые настолько мстительны и, главное, сообразительны, чтобы умышленно догонять его. Можно осмотреться и прикинуть, наконец, направление.
Уходящие в болото кипарисы встречались впереди все чаще, тем самым выдавая с потрохами гадкую топь, благодаря покрытия из мха мимикрирующую под твердую землю.
Проинспектировав окрестности беглым взглядом, Кирилл другой палки не обнаружил. Значит, придется одну ветку отломить и смещаться правее, к северу, вдоль границы болота. Обратно он дороги не найдет, ибо проложенный в уме маршрут вел только в одну сторону.
Так, стоп… А это еще что? В первый раз Кирилл подумал, что под толстенной ветвью с множеством свисающих вниз тонких, похожих на иглы листьев, находится здоровенный кап, нарост, какие часто встречаются на деревьях. Но ведь наросты не моргают, правильно? И у наростов нет на носу тупого рога-гребня.
Кирилл на всякий случай предпринял скромную попытку повлиять на животное, однако ящер был не лыком шит. Едва смекнув, что маскировка раскрыта, ринулся на добычу. Не успеть.
Подавив вопль ужаса, Кирилл побежал прочь от болота, примерно туда, откуда явился. Он рисковал заплутать еще сильнее, но отступать-то больше некуда!
В сознании пульсировала надежда на малое расстояние между деревьями, позволившее унести ноги от торвозавра (ну, и о джетпаке стоит замолвить доброе слово), однако цератозавр был грациозен. Он ловко оббегал все препятствия, практически не снижая темпа, и тяжелое, уверенное дыхание за спиной Кирилла становилось все ближе.
Да, конкавенатора это чудо-юдо, может, и не догонит, а вот человека — как пить дать.
Мозг подсказал единственно верное решение — резко изменить траекторию. Кирилл буквально заставил себя пружинисто скакнуть в бок, в густой кустарник, враз оцарапавший лицо и руки. Уставшие мышцы с неохотой подчинились.
Импульса оказалось достаточно, чтобы вновь проломить кажущиеся непролазными заросли и оказаться на крохотной поляне, в самом центре которой стояли еще два цератозавра. Самка и подросток, тот самый. Наябедничал, что ли? Ах, ты, говнюк…
Кусты затрещали, и Кирилл затылком чувствовал, что он в западне. До начала семейного обеда осталось три, два, оди…
Чьи-то руки схватили Кирилла за подмышки и с шустро потянули вверх. У него перехватило дыхание от такого резкого подъема, а еще от того, что, лишь оказавшись выше, Кирилл понял, в какой переплет попал. Самец прорвался на поляну спустя полсекунды и даже дернул головой вверх, но, еще не завершив движения, понял, что дичь уходит.
Тогда он зло посмотрел на теряющегося в вышине за листьями Кирилла и протяжно каркнул, выражая досаду из-за несостоявшегося пикника. Динозавры-то были уверены, что добыча, почитай, у них в желудке.
24
— Теперь сам подтягивайся, — велел очень хорошо знакомый звонкий голос. — Выше мне тебя не дотащить.
Кирилл послушно вытянул руки, уцепился за толстенную, похожую на настоящее бревно ветвь и с трудом, кряхтя, подтянулся, перекатился по ней и остановился, добравшись до верха. С трудом, потому что весь вымотался от непрерывного бега. Силы, дарованные ему то ли свыше, а то ли еще откуда, иссякли. Видать, и там источник был не бесконечен. Тот последний лихой прыжок на бегу отнял без остатка всю энергию.
Осталось только жгучее, вызывающее подкожный зуд желание поскорее достичь неизвестной пока цели.
Как можно догадаться, никого Кирилл не увидел. Он будто бы сидел на дереве один, но рядом, ближе к широченному стволу, находился еще один человек.
— На тебя никак не мог подумать, — признался Кирилл и как-то глупо улыбнулся. Он просто не знал, как можно реагировать на такое.
— Если б мог, меня бы здесь уже не было, — резонно заметила Марья и вдруг появилась, вся, целиком.