Мезозой. Дилогия
Шрифт:
Кирилл и не думал замедлять свой бег. Ни в коем разе, ни за какие коврижки. Компактные минометы киборгов легко дотянутся на полтора километра, и это прицельно. А уж если им отдадут команду бить напропалую, тогда дистанция возрастает до двух.
Так и случилось. Судя по всему, ускользнувший от наказания Кирилл окончательно вывел службу охраны из себя. Вот только били киборги совсем не туда, куда следует. Точнее, их неверно скоординировали. Кирилл ушел левее и теперь, выпучив глаза и сцепив зубы, продирался сквозь бесконечную поросль кустов, которая тянулась и тянулась, да слушал оглушительные взрывы.
Мины ложились в доброй сотне метров от него. Вековые и даже тысячелетние деревья сердито ворчали, трещали и валились друг на друга, а потом вместе вниз, заставляя землю ходить ходуном. Голосили археоптериксы, присевшие на ветку отдохнуть между охотничьими вылазками. Верещали растревоженные аристозухи, разбегаясь в панике кто куда. Натужно хрипела дракопельта, тщетно пытающаяся выкарабкаться из-под обрушившегося на нее дерева.
Динозавр бессильно мотал хвостом из стороны в сторону и пытался оттолкнуться своими толстыми округлыми лапами вверх, но у него не выходило. Кирилл бы и рад был помочь, да не знал, как. Кроме того, ему нельзя было останавливаться ни на миг.
Следующий залп лег куда точнее. Кирилл почувствовал жар спиной и уже подумал, что его все-таки достали, но последний снаряд разорвался где-то в стороне, не принеся ему никакого вреда. А вот мучения дракопельты он прервал совершенно точно. С-с-суки!
Так или иначе, бежал Кирилл еще долго, постепенно отдаляясь от израненных, истрепанных участков леса, где сегодня прогулялась огненная смерть. Он не мог и не хотел думать о том, сколько животных погибло или получило смертельные ранения, быстро или медленно выдирающие из них жизнь до наступления блаженного мрака. Кого его забрала смерть кроме торвозавра и дракопельты? Многих, наверное. Тех же археоптериксов жестоко потрепало, аристозухов, может, даже сципиониксов и скрывающихся от хищников молодых зауроподов.
Окончательно вымотавшись, Кирилл перешел на быстрый шаг. Все, он вырвался из пекла. Вырвался. Кто ж знал, что попытка манипулирования человеческим разумом отнимет столько сил. Ничуть не меньше, чем первое подключение к сознанию барионикса.
Но сейчас Кирилл управлялся с динозаврами достаточно спокойно, пусть и теряя немного энергии. Как минимум, с одним ящером точно сладить можно было без проблем. Осталось только попробовать приручить торвозавра, что ему, в общем-то, и предстоит сделать совсем скоро. Найти бы еще его. Надо, надо найти. Кажется, этой ночью здесь будут сливки земного общества, заслужившие теплый прием.
Что-то мелкое — то ли камень, то ли корешок — подвернулись под ногу, и Кирилл плашмя упал на землю. Сил не хватило даже на то, чтобы прикрыть лицо руками. Окажись внизу чей-нибудь обглоданный скелет, пиши пропало — острые кости могли бы нанести серьезные увечья.
К счастью, подбитая физиономия приземлилась на ковер из низкорослых растений с широкими прохладными листьями, похожими на лопухи. Кирилл сомкнул глаза, надеясь с минуту полежать без движения и передохнуть, но моментально сорвался в темную бездну.
36
Этот сон явно не носил мистического характера. Кирилл шел на работу привычным маршрутом, никого не трогал и слушал старый добрый рок. Пустующие улицы потихоньку начинали заполняться другими ранними пташками, а с неба еле-еле капало что-то, отдаленно напоминающее дождь. Типичный октябрь или начало ноября.
Из-за поворота вдруг вынеслась какая-то развалюха, взвизгнула покрышками и рванула прямо на Кирилла, словно водитель нарочно выцеливал его на тротуаре. Машина приближалась. Кирилл даже успел разглядеть вмятины на бампере, выбитую фару и исцарапанный капот, прежде чем оцепенение спало, и он отскочил в сторону.
Драндулет на полном ходу врезался в стену дома и взорвался, прямо как в голливудском фильме, взметнув в небеса яркую факельную вспышку. К изумлению Кирилла, лежащему на газоне и не верящему в свое спасение, дом запылал вслед за машиной. Взял и загорелся весь, целиком, да так сильно, что от повалившего жара Кирилл и сам подумал, что горит. Его что, бензином облили?!
Кирилл вскочил и побежал, но огонь преследовал его, перекидываясь со здания на здание. Полыхнули даже фонарные столбы. Кирилл остался совсем один на этой улице, редкие пешеходы как в воду канули.
Наконец, загорелось все, даже асфальт и даже земля на газонах. Пути к отступлению были отрезаны. Кирилл встал и панически заозирался, ища хоть какую-то лазейку, но все оказалось тщетным. Даже небо охватило пламя.
Жар подступал со всех сторон, обжигая почему-то только лицо и руки. Вот он объяла Кирилла целиком, так и стоящего в полном замешательстве, но боль по-прежнему сжирала только ладони, губы, нос и глаза. Что такое? В чем дело?
Кирилл понял-таки, что это всего лишь дурной сон и тут же проснулся. Проснулся и вскрикнул от боли, а потом неуклюже откатился в сторону, скользнул руками по земле и выругался. Лишь встав на колени и поймав равновесие, Кирилл понял, в чем дело.
Грешным делом он сперва подумал на муравьев — так насекомые достали его возле тех проклятых болот — но дело оказалось в растениях. Кирилл плюхнулся прямиком в заросли чего-то ядовитого, и сейчас руки и лицо нестерпимо горели и одновременно чесались. Они зудели так сильно, что у Кирилла аж зубы свело. Хуже всего с сечкой, где уже набряк темный синяк. В ране ощущалась нездоровая пульсация.
Он подскочил к ближайшему дереву и начал натирать кору тыльными сторонами ладоней. Терзая кожу, он испытывал невероятное наслаждение. Оно было так велико, что Кирилл, одержимый дьявольским зудом, уже приложил к стволу лицо, когда его окликнула Марья. Она успела вовремя, не то он бы себя изуродовал.
— А ну, отставить!
Кирилл отпрянул от дерева, смутившись, как юноша, уличенный родителями в просмотре эротики на планшете. Чесотка ненадолго отступила, потому что все внутри засияло от радости.
Они стояли перед ним в полном составе — Марья, Юля, Милан, Сеня и почему-то Вит. Все целые, невредимые, при свете тусклого фонарика на лбу Марьиного комбинезона видны улыбки.
Юля со сдавленным полукриком-полувсхлипом бросилась Кириллу на шею. Тот, отстранив дважды пострадавшую за вечер физиономию, крепко прижал ее. В нос ударил знакомый запах Юлиного парфюма, сладкий-пресладкий, но так хорошо ей подходящий.