Мичман Флэндри
Шрифт:
— Не совсем? Тебе это известно лучше — что они не братья! Даже не все люди братья. И никогда ими не были! Конечно, война всегда ведет к деградации. Но есть деградация еще хуже… Мир же — это замечательно. Но ты не можешь постоянно жить в мире и в покое, если только не умрешь… и определенно не можешь жить в мире, если он не основан на общем интересе, если он не отвечает требованиям каждого. Конечно, Империя ослабла. Но она наша. Она — все, что у нас есть. Сынок, верх безответственности — намазать свою любовь и преданность так тонко, что их не хватит даже для тех немногих существ и тех немногих организаций, которые заслуживают
Флэндри стоял неподвижно.
— Я знаю, — сказал Абрамс, — в тебя вдолбили твое образование. Предполагалось, ты узнаешь, что такое цивилизация, но для этого не хватило времени, у них так мало перспективных курсантов. И вот ты явился к нам, доверху напичканный технической информацией и обреченный совершить все философские ошибки, записанные в истории. Мне бы хотелось, чтобы ты прочитал кое-какие книги, микрокопии которых я захватил с собой. В основном, всякая древность, некоторые работы Аристотеля, Макиавелли, Джефферсона, Клаузевица, Ювенала, Микаэлис, но это подождет. А сейчас возвращайся домой. Поразмысли над тем, что я сказал.
— Разве Фодайх не видел доклад, который я составил? — спросил Двир Крюк.
— Да, конечно, — ответил Фодайх. — Но я хотел уточнить некоторые детали. Пробравшись на базу землян, зная, что этот объект слишком хорошо охраняется от посторонних, почему ты не подождал удобного случая?
— Не было возможности, Фодайх, и приближался рассвет. Если бы кто-нибудь меня окликнул, мой ответ мог бы заронить подозрение. Мне приказали избегать ненужного риска. Мое решение тотчас уйти оправдано, поскольку, вернувшись в каньон, я не обнаружил своего корабля. Патруль землян, должно быть, наткнулся на него. Таким образом, я вынужден был добираться по суше до нашего тайного лагеря, из-за чего и задержался.
— А что тот, другой патруль, который попался на твоем пути? Много ли он заметил?
— Я думаю, очень мало, Фодайх. Мы были в густом лесу, и они стреляли вслепую, когда я не ответил на их оклик. Они, однако, нанесли мне значительный ущерб, как вы знаете. И это сущая удача, что я уже был близок к цели и смог все-таки проползти остаток пути.
— Хр-р, — вздохнул Фодайх Руней, — да, эту попытку надо было предпринять. Но они, кажется, сделали вас лишним на Старкаде, не так ли?
— Я считаю своим долгом продолжить службу.
Двир призвал на помощь свою выдержку.
— Фодайх, в Хайпорте я заметил еще кое-что, не знаю, важное или нет. Сам Абрамс шел по улице, беседуя с гражданским, которого сопровождали еще несколько человек. Я подозреваю, что это посланник с Земли.
— Да-да, такой предупредительный, — пробормотал задумчиво Руней. — Он собирается лететь дальше. Ты не уловил, о чем они говорили?
— Уровень шума был слишком высоким. Правда, с помощью усилителя и фокусировки я смог разобрать несколько слов, вроде «Мерсея». Мое впечатление — Абрамс собирается поехать с ним. В таком случае его лучше держать под особым наблюдением.
— Да, — Руней слегка ударил себя по подбородку. — Возможно. Я обдумаю это. Будь готов к скорому отправлению.
Двир отдал честь и вышел. Руней остался один. Жужжание вентиляторов наполнило его логово. Вскоре он кивнул сам себе, достал шахматы и задумался над своим ходом. Улыбка тронула его губы.
6
Старкад
Флэндри был на Юджанке. Главный морской порт курсовикян раскинулся в Золотом Заливе, окруженном горами, с впадающей в бухту коричневой рекой Печаники. В Западном районе были штаб-квартиры Сестринства. Выше к северу, в Высоком районе, дома богачей разместились каждый на нескольких гектарах раскорчеванных, возделанных джунглей, где цветы, крылья птиц и ядовитые рептилии старались перещеголять друг друга своей расцветкой. Несмотря на свое положение — не только капитана «Стрельца», но и акционера родственной корпорации, владеющей всем флотом, и его главного представителя в Сестринстве — Драгойка жила в Древнем Восточном районе на Аллее Шив.
— Мои матери обитали здесь с тех пор, как был основан город, — сказала она своему гостю. — Здесь праздновали когда-то Чупу. Здесь вся лестница была залита кровью в День Глубокого Ущелья. Тут слишком много духов моих предков, чтобы оставить это место, — она усмехнулась, издав глубокий горловой звук и обведя рукой каменный зал с мехами, коврами, мебелью, книгами, оружием, бронзовыми вазами и канделябрами, стеклянными кубками, сувенирами из морских раковин и прочим награбленным почти с четверти всей планеты добром. — Да и слишком много барахла нужно перевозить.
Флэндри выглянул в окно. Мощеная булыжником дорога вилась между громадными зданиями, которые могли служить и крепостями. Двое мужчин в плащах с капюшонами прошли крадучись, обнажив мечи. Послышался грохот барабанов. Улица на миг огласилась криками и звоном металла — началась драка.
— Как тут с грабителями? — спросил он.
Ферок ухмыльнулся:
— Их хорошо проучили.
Он вытянулся на диване, очертаниями напоминавшем корабль. Его примеру последовал и шкипер Игураз — тучный седой самец, на чьем попечении был Замок Морских Торговцев. В полумраке зала казалось, что их глаза и драгоценности светятся. Погода за окном стояла ясная, но прохладная. Флэндри был доволен, что для этого визита он надел плотный комбинезон. Они все равно не оценили бы парадную форму землян.
— Я не понимаю вас, людей, — сказала Драгойка. Она подалась вперед и вдохнула мягкий наркотический дым, исходящий из жаровни. — Рада тебя видеть снова, Домманик, но я вас не понимаю. Что плохого в том, что мы время от времени воюем? После того, как ты сам лично взял в плен ваз-сираво, ты приходишь болтать о примирении с ними.
Флэндри обернулся. Шум его воздушного насоса, казалось, нарастал в голове.
— Мне было велено познакомить вас с этой идеей, — ответил он.
— Но тебе самому она ведь не нравится? — поинтересовался Игураз. — Тогда зачем, скажи мне ради всего святого, ты говоришь об этом?
— А вы допустили бы неподчинение? — спросил Флэндри.
— Только не в море, — признала Драгойка, — но суша — совсем другое дело.
— Ну, а если на то пошло, мы, ваз-земляне, оказались здесь в такой же ситуации, как и на море. — Флэндри попытался успокоить свои нервы ходьбой. Ботинки казались свинцовыми.
— Почему вы попросту не сотрете в порошок ваз-сираво для нас? — спросил Ферок. — Это же не трудно, если у вас действительно такое мощное орущие, как вы говорите.
Драгойка удивила Флэндри, склонив свои усики и промолвив: