Миф о 1648 годе: класс, геополитика и создание современных международных отношений
Шрифт:
Benno Teschke
THE MYTH OF 1648:
Class, Geopolitics, and the Making of Modern International Relations
Второе издание
Перевод с английского ДМИТРИЯ КРАЛЕЧКИНА
Перевод книги: Benno Teschke. The Myth of 1648: Class, Geopolitics, and the Making of Modem International Relations. First published by Verso 2003
Опубликовано Издательским домом Высшей школы экономики <http://id.hse.ru>
На обложке – фрагмент картины Герарда Терборха «Заключение мира в Мюнстере», 1648 г.
Предисловие к русскому изданию [1]
Настоящая работа представляет собой попытку теоретической реконструкции генезиса и эволюции системы европейских государств в период от империи Каролингов до раннего Нового времени – реконструкции, понимаемой как исследование архитектоники и структурной трансформации международных порядков. Первоначально автор мыслил ее как критическое вторжение в преимущественно англо-американский дискурс теории и истории международных отношений, но в ходе исследовательской работы, захватывавшей смежные дисциплины и страны, он все чаще начал обращаться к исторической социологии и историографии для адекватного (как в эмпирическом, так и в методологическом отношениях) изучения своего обширного предмета. После окончания «холодной войны» работа над проектом совпала с периодом растущей неопределенности в сфере нашего объекта исследования – «международных отношений» (МО). На ключевой вопрос – вопрос о новом миропорядке – вплоть до сегодняшнего дня ответа не найдено: к такому выводу приходишь, рассматривая понятийные трупы типа «глобализация», «глобальное управление», «глобальное гражданское общество», «многоуровневое управление», «гегемония», «интернационализация государства», «империя», которые после падения Берлинской стены были порождены дискурсом МО, а затем отброшены. Но все эти понятия связаны с представлением об упадке, если не о кончине национального государства эпохи модерна и системы классического государства, которые, опираясь на международно-правовые принципы суверенитета, территориальности и равенства, со времен Вестфальского мира (1648 г.) структурировали геополитический порядок модерна [2] .
1
Издатели обратились к Бенно Тешке с просьбой написать
2
См., например: Buzan В., Little R. Beyond Westphalia? Capitalism after the Tali’ // Review of International Studies. 1999. Vol. 25. No. 5. R 89-104; Сох М., Dunne Т, Booth К. Introduction // М. Сох, Т. Dunne, К. Booth (eds). Empires, Systems and States: Great Transformations in International Politics. Cambridge, 2001. P. 4. См. также: Siegelberg J., Schlichte K. (Hrsg). Struktur-wandel Internationaler Beziehungen: Zum Verhaltnis von Staat und Internationalem System seit dem Westfalischen Frieden. Wiesbaden, 2000.
Кроме того, возникла угроза утраты МО как самостоятельной дисциплины, которая (по крайней мере в англо-американских странах) после окончания Первой мировой войны институционально выделилась из политологии и легитимировала свой статус в качестве независимой научной дисциплины, ссылаясь на свою специфическую предметную область «международного».
В контексте кризиса данной дисциплины автор рассматривает настоящую работу как вклад в начавшийся в середине 1990-х годов «исторический поворот» в МО, стремясь четче зафиксировать на понятийном уровне современные геополитические изменения. Что такое нововременное государство? Когда оно возникло и каковы его конституционные предпосылки? Когда и как возникла система нововременных государств? Как можно концептуализировать геополитические отношения в безгосударственных обществах? Но подобным обращением к истории чаще всего подтверждалось, а не подвергалось критике центральное значение, придаваемое Вестфальским мирным договором в МО. Этот миф об истоках – fans et origo [3] международных отношений – ничуть не пострадал от значительных историографических публикаций [4] , которые в изобилии появились в связи с отмечавшимся в 1998 г. 350-летием Вестфальского мирного договора и внесли существенные разграничения в корпус исследовательских работ, а также от ревизионизма, вот уже более двух десятилетий господствующего в изучении абсолютизма [5] . Хотя в исследованиях конструктивистского и постструктуралистского толка предпринималась попытка разработки более точных исторических генеалогий международных институтов, все же их авторы в основном сходятся во мнении, что абсолютистская Франция XVII в. являет собой классическую модель первого успешного опыта формирования территориального суверенитета, а статья 8.2 Оснабрюкского мирного договора (ius foederis и ius belli ас pads [6] ) по-прежнему рассматривается как юридическая кодификация переноса суверенитета на германские сословия, что якобы означало конец Священной Римской империи германской нации. В этой перспективе понятие «Вестфалия» мутирует, превращаясь в шифр, порождающий концепцию нововременного миропорядка на основе модели территориально ограниченного, политически автономного и суверенного национального государства, которому противопоставлена поствестфальская текучая, аморфная и детерриториализованная геополитическая конфигурация, лишенная фиксированного центра политической власти. В таком сценарии «Вестфалия» возвещает о начале Нового времени или модерна, а «пост-Вестфалия» – о начале постмодерна.
3
Источник и начало, источник и причина (лат.). – Примеч. пер.
4
Duchhardt Н. (Hrsg). Der Westfalische Friede: Diplomatic – Politische Zasur – Kulturelles Umfeld – Rezeptionsgeschichte. Miinchen, 1998; Idem. Westphalian System. Zur Problematik einer Denkfigur // Historische Zeitschrift. 1999. No. 269. S. 305–315; Asch R., Vofi W., Wrede M. (Hrsg). Frieden und Krieg in der Friihen Neuzeit: Die Europaische Staatenordnung und die AuBereuropaische Welt. Miinchen, 2001; Burkhardt J. Der Westfalische Friede und die Legende von der Landesherrlichen Souveranitat // J. Engelbrecht, S. Laux (Hrsg). Landes- und Reichsgeschichte: Festschrift fur Hansgeorg Molitor. Bielefeld, 2004.
5
Последним был обзор Уильяма Бейка: Beik W. The Absolutism of Louis XIV as Social Collaboration // Past & Present. 2005. No. 188. P. 195–224.
6
Право вступать в союз и право начинать войну и заключать мир (лат.). – Примеч. пер.
Книга «Миф о 1648 годе» – это в первую очередь критика данной основной нормы, определяющей дисциплину, – нормы, которая структурирует периодизацию и концептуализацию международных отношений в современном дискурсе МО. Однако главное новшество не исчерпывается эмпирической коррекцией какого-то исторического недопонимания, но заключается в проекте теоретической реинтерпретации долгосрочной эволюции европейской системы государств, реинтерпретации, которая призвана теоретически прояснить структуру, способ функционирования и трансформацию различных (по конкретным историческим условиям) геополитических систем. При этом данное исследование не только дистанцируется от литературы МО, но и создает двойной интеллектуальный фронт: во-первых, против неовеберианского ренессанса в исторической социологии, который объясняет процессы образования государств, происходившей в раннее Новое время, в первую очередь с помощью модели модернизационного и рационализационного давления, вызванного военной и геополитической конкуренцией; во-вторых, отмежевываясь от ортодоксального марксизма, который объясняет образование государств прежде всего коммерциализацией и заморской торговлей и утверждает, что не только возникновение нововременного государства, но и вообще существование всей системы государств – а именно, множественности государств – могут быть выведены из торгового капитализма.
В противоположность этому вводится и разрабатывается программа так называемого политического марксизма. Он подчеркивает специфику различных для конкретных регионов общественных отношений собственности, которые обусловливают характерные для них антагонистические стратегии воспроизводства и социальные конфликты. Последние приводят к большому разнообразию форм экономического развития, политического кооперирования, а также существующих геополитических связей. В итоге появляется возможность не только представить подтверждения фундаментального разброса геополитических динамик в различных режимах собственности для разных исторических эпох, но и объяснить регионально дивергирующие пути развития отдельных обществ, которые не подчиняются никакой обобщающей логике развития и тем не менее не должны отдаваться на произвол идеографическому вердикту об их случайности. И наконец, можно также показать, что европейский «плюриверсум» государств не является функцией капитализма и не может быть выведен из него, но обусловлен накопившимися последствиями средневековых и ранних новоевропейских классовых конфликтов, возникавших вокруг прав собственности и прав господства, которые в конечном счете по-разному дифференцируются на различных династических территориях. Этот феномен описывается на уровне понятий концептом политического и геополитического накопления. Таким образом, Европа как территориальный плюриверсум является историческим наследием докапиталистической эпохи, в котором капитализм позднее развивается и расширяется – первоначально в Англии. Но с возникновением отношений капиталистической собственности происходит также трансформация персонализированных прав господства в формы деперсонализированной государственности, которая заявляет о себе первично в разграничении политического – как абстрактной и публичной сферы власти – и экономического – как частной сферы гражданского общества. Территориальное разделение «внешнего» и «внутреннего» исторически предшествует таким образом общественному разделению политического и экономического. Тем самым система государств и капитализм оказываются никак не связанными со структурным когенезисом и структурной логикой, которая должна была бы подчинить их отношения исторической инвариантности [7] . Более того, в капиталистическую эпоху они остались соотнесенными друг с другом в исторически изменяющихся конфигурациях благодаря исторически изменчивым стратегиям территориализации капиталистических государств. Ковариантность между различными проектами политического устройства пространства и капитализмом в истории нововременных международных отношений – от британского Pax Britannica с его фритредерским империализмом, эпохи неоимпериализма с его колебаниями между формальной и неформальной империей до протекционизма эпохи между мировыми войнами и национал-социалистической геополитики, преследовавшей цель создания автаркического экономического пространства, японского проекта формирования крупной восточно-азиатской сферы роста, вплоть до контролируемой США, однако мультилатеральной и либеральной системы свободной торговли и проекта европейской интеграции – демонстрирует широкий спектр капиталистически х стратегий специализации – распространения в пространстве. Эти стратегии должны быть исторически объяснены с помощью используемого при рассмотрении социальных конфликтов подхода, основанного на теории действия и описывающего образование и реализацию геополитических стратегий, и не могут быть выведены ни из реалистической системной теории, которая опирается на механику стратегического распределения власти в анархической системе государств, ни из «логики капитала». Но это также означает, что эволюционистские гипотезы о переходе классической системы государств к безгосударственности эпохи глобализации или глобальному государству, определяемому как империя либо «глобальное управление», чересчур тривиальны и не позволяют осмыслить диалектику де- и ретер-риториализации [8] .
7
Так полагают, например, Джон Рагги: Ruggie J.G. Continuity and Transformation in the World Polity: Toward a Neorealist Synthesis // R.O. Keohane (ed.). Neorealism and its Critics. N.Y., 1986. P. 131–157; Джастин Розенберг: Rosenberg /. The Empire of Civil Society: A Critique of the Realist Theory of International Relations. L., 1994.
8
См. также новую работу на эту тему: Lacker Н. Beyond Globalization: Capitalism, Territoriality and the International Relations of Modernity. L., 2006.
Настоящая работа связана с теоретической программой политического марксизма, а именно с так называемым тезисом Бреннера, касающимся перехода от феодализма к капитализму, который порывает с телеологическими гипотезами ортодоксального марксизма и показывает специфику возникновения капитализма в Англии в начале Нового времени, а не просто допускает ее [9] . Столь же важны работы Хайде Герстенбергер [10] , которая, как и Роберт Бреннер, Эллен Мейксинс Вуд и Джордж Комнинель, на базе исторических материалов убедительно продемонстрировала, что линии развития в Англии и Франции в раннее Новое время серьезно различаются [11] . Вместе с тем «Миф о 1648 годе» показывает и пределы политического марксизма и работ Герстенберг, которые опираются преимущественно на компаративный метод, а потому не только мало освещают международные отношения в целом, но и недостаточно учитывают в эмпирическом плане значение международных отношений для путей развития, по-разному реализующихся в различных регионах, а главное – не осмысляют его теоретически.
9
Brenner R. The Agrarian Roots of European Capitalism // The Brenner Debate: Agrarian Class Structure and Economic Development in Pre-Industrial Europe / T.H. Aston, C.H.E. Philpin (eds). Cambridge, 1985.
10
Gerstenberger H. Die Subjektlose Gewalt: Theorie der Entstehung Biirgerlicher Staatsgewalt 2. Uberarbeitete Auflage. Munster, 2006.
11
См. также: Comninel G. English Feudalism and Origins of Capitalism // Journal of Peasant Studies. 2000. Vol. 27. No. 4. P. 1–53; по Нидерландам см. работы Бреннера: Brenner R. The Low Countries in the Transition to Capitalism // Peasants into Farmers? The Transformation of Rural Economy and Society in the Low Countries (Middle Ages – 19th (Century)) in the Light of the Brenner Debate / P. Hoppenbrouwers, J. Luiten van Zanden (eds). Turn-hout, 2001. P. 275–338; Wood E.M. The Question of Market Dependence // Journal of Agrarian Change. 2002. Vol. 2. No. 1. P. 50–87.
За четыре года, прошедшие с момента выхода первого английского издания «Мифа о 1648 годе», широкая критическая рецепция и многочисленные дискуссии продемонстрировали растущий интерес к феномену поначалу европейской, а затем и мировой системы государств в исторической перспективе, в особенности при учете генезиса и распространения капитализма. В этот период я в своей лекции по случаю присуждения мне в 2003 г. Мемориальной премии имени Исаака и Тамары Дойчер [12] сильнее подчеркивал теоретические импликации книги, касающиеся понятия «буржуазной революции» в ортодоксальной марксистской историографии, и доказывал, что идеально-типическое образование понятия, лежащее в основе конструкта «буржуазная революция», не годится для понимания специфики различных для разных стран исходных условий, особенностей протекания и последствий революционных эпох. В противовес этому я выступал за использование не обремененного историко-философскими коннотациями понятия «переходов к капитализму» [13] . Далее я подверг критике сравнительный метод, широко распространенный как у марксистов, так и у немарксистов, который исходит из предпосылки, что пути национального развития следует в принципе объяснять вне их международного контекста. Протестуя против помещения путей национального развития в геополитический вакуум, я предложил ввести понятие неравномерного в социополитическом и пространственно-временном отношении и геополитически трактуемого развития (в книге это развитие тоже характеризуется как социально неравномерное, но геополитически комбинированное), чтобы теоретически еще раз подчеркнуть динамическую взаимосвязь между внутриполитическими и внешнеполитическими силами, характерными для процессов протекания «национального» развития [14] . Ибо без социополитической расшифровки международных отношений и мультилатеральной дипломатии в их обратной связи с внутриполитическими процессами никакая история Европы, опирающаяся на постулат диалектической целостности, не может быть написана. В конечном счете таким же образом должны быть понятийно интегрированы социология и геополитика.
12
Исаак Дойчер (1907–1967) – известный польский троцкист (с 1939 г. жил в Великобритании), историк-марксист, автор трехтомного исследования о Троцком. Британская премия The Isaac and Tamara Deutscher Memorial Prize присуждается ежегодно (с 1969 г.) за новую книгу в марксистской традиции на английском языке. – Примеч. пер.
13
Teschke В. Bourgeois Revolution, State-Formation and the Absence of the International // Historical Materialism: Research in Critical Marxist Theory. 2005. Vol. 13. No. 2. P. 3–26. В нем. пер.: Teschke В. Biirgerliche Revolution, Staatsbildung und die Absenz des Internationalen // Prokla: Zeitschrift fur Kritische Sozialwissenschaft. 2005. Bd. 35. No. 4. S. 575–600.
14
В связи с этим понятием см. также и новую работу: Rosenberg/. Why is There no International Historical Sociology? // European Journal of International Relations. 2006. Vol. 12. No. 3. P. 307–340.
В ходе обсуждения «Мифа о 1648 годе» [15] , материалы которого опубликованы в английском журнале International Politics, и в ряде рецензий [16] развернулась многоплановая дискуссия по комплексу тем из области международных отношений, политической географии, истории раннего Нового времени, исторической социологии и марксизма. Повода к принципиальному пересмотру моей теоретической позиции или эмпирических реконструкций до сих пор, на мой взгляд, не выявилось. Более того, критическая рецепция предоставила мне возможность предварительно прояснить ряд неверных трактовок, уточнить основные положения и точнее изложить дальнейшую исследовательскую программу этого подхода [17] .
15
Spruyt Н. Genealogy, Territorial Acquisition and the Capitalist State // International Politics. 2006. Vol. 43. No. 5. P. 511–518; Axtmann R. The Myth of 1648’: Some Musings of a Sceptical Weberian // International Politics. 2006. Vol. 43. No. 5. P. 519–525; Agnew /. The English Road to Modern International Relations: Benno Teschkes “The Myth of 1648” // International Politics. 2006. Vol. 43. No. 5. P. 526–530. См. также: Morton A. The Age of Absolutism: Capitalism, the Modern States-System and International Relations // Review of International Studies. 2006. Vol. 31. No. 1. P. 495–517.
16
Schroeder R W. Class and the Making of the Modern International System // European History Quaterly. 2005. Vol. 35. P. 119–125; Miller S. The Myth of 1648’ // Journal of Social History. 2004. Vol. 38. No. 1. P. 213–215; Little R. The Myth of 1648 // International Affairs. 2004. Vol. 80. No. 3. P. 535–536; Mansbach R. In Search of the Real State // International Studies Review. 2004. Vol. 6. P. 315–317; VanaikA. Has Academe Got it Wrong? // The Book Review. Vol. 28. No. 2. P. 14–16; Balakrishnan G. The Age of Warring States // New Left Review. 2004. Vol. 26. P. 148–160; Durchhardt H.de/2004/03/4630.html; Kiely R. The Myth of 1648 // Journal of International Relations and Development. 2005. Vol. 8. P. 218–221; Agnew /. The History of States and Their Territories // Geopolitics. 2005. Vol. 10. P. 184–187; Fichtner P.S. The Myth of 1648 // The American Historical Review. 2004. Vol. 109. No. 4. P. 1302–1303; Byres T The Myth of 1648 // History of European Ideas. 2004. Vol. 30. P. 522–524; Rabb T. More IR Than H // Times Literary Supplement. 21 May 2004. P. 27.
17
Teschke B. Debating the “Myth of 1648”: State-Formation, the Interstate System and the Rise of Capitalism – A Rejoinder // International Politics. 2006. Vol.43.No. 5. P. 531–573.
Берлин, 7 января 2007 года
Благодарности
Эта книга написана на основе моей докторской диссертации, защищенной на отделении международных отношений в Лондонской школе экономики и политических наук под руководством Джастина Розенберга, которому я благодарен за интеллектуальное вдохновение и неослабевающую моральную поддержку. В той академической среде, которая выступает против масштабных и долгосрочных проектов, относящихся к области социальных наук, если их экономическая прибыльность и целевая аудитория неясны, такая поддержка вовсе не может считаться само собой разумеющейся. Семинары Джастина Розенберга «Новое время и международные отношения», «Исторический материализм и международные отношения», проводимые им в ЛШЭ, задали основной контекст развития и проверки многих идей, предлагаемых в этой книге. В равной степени я весьма обязан Роберту Бреннеру, который дал проекту новый импульс и повлиял на его направленность, когда я проходил стажировку в Центре социальной теории и сравнительной истории Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Моему рассуждению весьма способствовали как проницательные вопросы Саймона Бромли, заданные на докторском экзамене, так и письменные комментарии Питера Гована к моей рукописи. Свою глубокую признательность иного рода я выражаю Кристиану Хайне и Ханнесу Лахеру за многочисленные и весьма ожесточенные интеллектуальные споры в ЛШЭ. Некоторые из идей, представленных в этой книги, были коллективно развиты нами, а в работе Лахера о глобализации они были дополнительно разработаны. На мои выводы также повлияли благожелательные советы Герфрида Мюнклера, которые я получил в период исследовательской работы в Институте политической теории Берлинского университета имени Гумбольдта. Также я признателен факультету международных отношений ЛШЭ за предоставленную мне стипендию памяти Р.Дж. Винсента, а также Центру социальной теории и сравнительной истории Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе за грант на исследования от Фонда Эндрю Меллона. Я хотел бы выразить благодарность Перри Андерсону, Гопалу Балакришнану, Себастьяну Беджену, Алехандро Коласу, Алану Финлейсону, Фреду Холлидею, Хаджо Кромбаху, Тому Мертсу, Дилану Райли, Хеннинг Тешке, Кису ван дер Пейлю, Ачину Ванаику, Эллен Мейксинс Вуд, а также сокурсникам по ЛШЭ и Калифорнийскому университету в Лос-Анджелесе, вместе с которыми я посещал семинары. В равной мере я хотел бы признать эффективность советов и терпеливость моего издателя Тима Кларка в издательстве Verso, а также в высшей степени добросовестную редактуру Джеймса Инграма из Новой школы социальных исследований в Нью-Йорке и Миранды Чейтор из Лондона. Наконец, я должен поблагодарить свою жену Мариам как за многолетнюю поддержку и ободрение, так и за бессчетные поправки, внесенные ею в рукопись. Первоначальная версия второй главы была опубликована под заглавием «Геополитические отношения в европейском Средневековье: история и теория» в журнале «Международная организация» [Teschke Benno. Geopolitical Relations in the European Middle Ages: History and Theory // International Organization. 1998. Vol. 52. No. 2. R 325–358]. Отдельные части седьмой и восьмой глав публиковались в качестве статьи «Теории вестфальской системы государств: международные отношения при переходе от абсолютизма к капитализму» в «Европейском журнале международных отношений» [Teschke Benno. Theorising the Westphalian System of States: International Relations from Absolutism to Capitalism // European Journal of International Relations. 2002. Vol. 8. No. 1. P. 5–48]. Я благодарен издательствам MIT Press и Sage Publications за разрешение повторно опубликовать эти статьи в переработанной форме. Habent suafata libelli [18] .
18
«У книг своя судьба» – часть латинского выражения «Pro captu lectoris habent sua fata libelli» («У книг своя судьба, зависящая от того, как их принимает читатель»), принадлежащего римскому грамматику Теренциану Мавру (Terentianus Maurus). – Примеч. пер.
Эта книга посвящена фундаментальным социально-политическим и геополитическим трансформациям. Но некоторым трансформациям еще только предстоит произойти.
Введение
Миф о 1648 годе
Империя, «новое средневековье», многоуровневое глобальное управление, республиканский мир – вот некоторые из понятий и метафор, к которым современная теория международных отношений (МО) и международная политическая экономия (МПЭ) обращаются для осмысления изменений, недавно произошедших в структуре международной системы. Сторонники различных теоретических подходов двух этих дисциплин, разумеется, редко соглашаются друг с другом относительно причин, природы и масштаба этих изменений. Если реалисты заявляют о простом сдвиге баланса сил, связанном с теми изменениями в распределении влияния между элементами системы, которые затрагивают лишь соотношение полюсов в неизменной анархической системе государств, то лагерь не-реалистов практически единодушно приходит к выводу, что традиционный суверенитет государств находится под угрозой. Классическая вестфальская система, построенная на ключевом значении современного, территориально ограниченного суверенного государства, якобы замещается посттерриториальным, постсовременным глобальным порядком. Старая логика геополитического порядка ставится в зависимость от геоэкономики, многоуровневого глобального управления или же требований международного гражданского общества, включающего множество акторов. На наших глазах разворачивается фундаментальная трансформация структуры международной системы вместе со всеми ее правилами разрешения конфликтов и сотрудничества. И хотя реалисты и нереалисты расходятся в своих оценках современной всемирно-исторической ситуации, исследователи в области МО и МПЭ едины в определении вестфальской системы государств в качестве исходной точки для изучения современной структуры мировой политики.