Мифы и были Куликова поля
Шрифт:
Ни одно, даже самое малое дело не делается без промысла Божьего, а тут – борьба с самым заклятым и сильным врагом Руси – Ордой. Естественно, она должна была иметь духовное благословение.
И знаки этого духовного благословения были посланы. Как раз перед выступлением великого князя против татар произошло – как Божественное знамение – чудесное событие. Вот как об этом пишет летописец: «Во Владимире на Клязьме, в храме Рождества Богородицы, где почивали мощи
А когда 20 августа после молебнов в Московском кремле войско великого князя вышло из трех кремлевских ворот, возле каждых стояли священники, которые благословляли ратников и кропили их освященной водой. По пути к Коломне, у села Брашева, великий князь увидел на одном из деревьев образ святителя Николая. Восприняв это явление как благоприятный знак, он воскликнул: «Сие место угреша мя!» («Это место греет мне душу!»). Здесь впоследствии был построен Николо-Угрешский монастырь.
Когда же произошел сбор общевоинских сил в Коломне, после праздника Успения Пресвятой Богородицы, Дмитрий Иванович посетил Троицкую обитель. Митрополита Алексия уже не было в живых (умер в 1378 г.), а нового митрополита Киприана, сторонника Литвы, князь недолюбливал. Оставался преподобный Сергий Радонежский, «печальник Земли Русской», к нему для благословения на битву и поехал великий князь. Вот как об этом говорится в «Сказании о Мамаевом побоище»:
«Князь же великий Дмитрий Иванович взял с собою брата своего, князя Владимира Андреевича, и всех князей русских, поехал к Живоначальной Троице на поклон к отцу своему духовному, преподобному старцу Сергию, благословение получить от святой той обители. И упросил его преподобный игумен Сергий, чтобы прослушал он святую литургию, потому что был тогда день воскресный и чтилась память святых мучеников Флора и Лавра. По окончании же литургии просил святой Сергий со всею братьею великого князя, чтобы откушал хлеба в доме Живоначальной Троицы, в обители его. Великий же князь был в замешательстве, ибо пришли к нему вестники, что уже приближаются поганые татары, и просил он преподобного, чтобы его отпустил. И ответил ему преподобный старец: “Это твое промедление двойным для тебя послушанием обернется. Ибо не сейчас еще, господин мой, смертный венец носить тебе, но через несколько лет, а для многих других теперь уж венцы плетутся”. Князь же великий откушал хлеба у них, а игумен Сергий в то время велел воду освящать с мощей святых мучеников Флора и Лавра. Князь же великий скоро от трапезы встал, и преподобный Сергий окропил его священной водою и все христолюбивое его войско и осенил великого князя крестом Христовым – знамением на челе. И сказал: “Пойди, господин, на поганых половцев, призывая Бога, и Господь Бог будет тебе помощником и заступником”, – и добавил ему тихо: “Победишь, господин, супостатов своих, как подобает тебе, государь наш”. Князь же великий сказал: “Дай мне, отче, двух воинов из своей братии – Пересвета Александра и брата его Андрея Ослябу, тем ты и сам нам поможешь”. Старец же преподобный велел тем обоим быстро готовиться идти с великим князем, ибо были известными в сражениях ратниками, не одно нападение встретили. Они же тотчас послушались преподобного старца и не отказались от его повеления. И дал он им вместо оружия тленного нетленное – крест Христов, нашитый на схимах, и повелел им вместо шлемов золоченых возлагать его на себя. И передал их в руки великого князя, и сказал: “Вот тебе мои воины, а твои избранники”, – и сказал им: “Мир вам, братья мои, твердо сражайтесь, как славные воины, за веру Христову и за все православное христианство с погаными половцами”. И осенил Христовым знамением все войско великого князя – мир и благословение…».
И ополчилась русская земля на Мамая. Вот как писал Софоний Рязанец в своем поэтическом произведении «Задонщина»: «Звенит слава по всей земле Русской: в Москве кони ржут, трубы трубят в Коломне, бубны бьют в Серпухове, встали стяги русские на берегу великого Дона».
Общерусский воинский сбор был назначен в Коломне на праздник Успения Пресвятой Богородицы (15/28 августа). Сюда, помимо княжеских дружин великого князя Дмитрия Ивановича (Москва) и его двоюродного брата князя Владимира Серпуховского (Серпухов), собрались князья и бояре с дружинами из городов Великого княжества Московского: Дмитрова, Звенигорода, Владимира, Юрьева, Переяславля-Залесского, Углича, Можайска, Коломны, Костромы.
Также на клич Дмитрия Ивановича откликнулись союзные Москве князья из Белозерского княжества (Белозерска, Каргополя, Кеми, Каргомола, Андома), Ростовского (Ростова и Великого Устюга), Ярославского (Ярославля и Малоги), Тарусского княжества (Тарусы и Оболенска), Новосильского, Елецкого, Муромского, Мещерского, Стародубского княжества.
Вот как повествует об этом «Сказание о Мамаевом побоище»: «И пришли к нему князья Белозерские, готовы они к бою, и прекрасно снаряжено войско, князь Федор Семенович, князь Семен Михайлович, князь Андрей Кемский, князь Глеб Каргопольский и андомские князья; пришли и ярославские князья со своими полками: князь Андрей Ярославский, князь Роман Прозоровский, князь Лев Курбский, князь Дмитрий Ростовский и прочие многие князья».
Но не откликнулись на зов Москвы давние ее соперники Олег Рязанский и Михаил Тверской. Даже тесть Дмитрия Ивановича, суздальско-нижегородский князь Дмитрий Константинович, не прислал своих дружин зятю. А также новгородские бояре и смоленский князь Юрий уклонились от войны. Но и из этих земель пришла помощь в Коломну. Пришли на войну с Мамаем некоторые смоленские и дорогобужские князья с дружинами, пришел холмский князь из тверских владений, некоторые суздальские князья и ополченцы из Новгорода и Пскова, о чем повествуют летописи и сказания.
Всего собралось в Коломне до 70 князей, не считая многочисленных бояр-воевод, простых ратников и ополченцев. Никогда еще Русь не выставляла на поле боя столь многочисленное и хорошо организованное войско. «От начала миру не бывала такова сила русских князей», – с гордостью заявлял летописец.
Конец ознакомительного фрагмента.