Мифы и легенды Китая

Вернер Эдвард

Искушение монаха

Призвав ту-ди, Мяо Шань велела ему попросить всех Бессмертных принять облик пиратов, а затем осадить гору, размахивая факелами и угрожая убить ее саблями и пиками. «Тогда я стану искать убежище на вершине и оттуда перепрыгну через пропасть, чтобы проверить верность и преданность Шань Цая».

Спустя минуту орда свирепых разбойников ринулась к храму, размахивая оружием. Призывая на помощь, Мяо Шань ринулась вверх по крутому склону, роняя обувь, и скатилась в овраг.

Увидев, как она падает, Шань Цай не колеблясь ринулся за ней, чтобы спасти. Когда он приблизился к ней, то спросил: «Почему ты боишься разбойников? У тебя нет ничего, что они

смогли бы украсть, зачем же бросаться в пропасть, ведь ты подвергала себя большой опасности?»

Мяо Шань заметила, что он плачет, и заплакала вместе с ним. «Я должна выполнить волю Небес», – ответила она.

Превращение Шань Цая

Безутешный Шань Цай молился Небу и Земле, чтобы они спасли его покровительницу. Мяо Шань сказала ему: «Ты не должен рисковать своей жизнью, бросаясь в пропасть. Я еще не изменила тебя. Но ты поступил храбро, и теперь я знаю, что у тебя доброе сердце. Посмотри же вниз». – «Внизу лежит труп!» – с ужасом сказал Лань Цай. «Да, – ответила она, – это твое прежнее тело. Теперь ты изменился, можешь, когда захочешь, летать по воздуху». Шань Цай низко поклонился своей благодетельнице, которая напомнила ему: «Теперь ты должен молиться вместе со мной и не оставлять меня ни на один день».

Брат и сестра

Обладавшая внутренним видением, Мяо Шань смогла рассмотреть на дне Южного моря третьего сына Лун Вана. Выполняя распоряжения своего отца, он в образе карпа перепрыгивал через волны. Однажды его поймали рыбаки, вынули из сети и отправили на рынок в Юйчжоу, где и выставили на продажу. Мяо Шань тотчас отправила Шань Цая под видом слуги, чтобы он купил этого карпа. Она дала ему тысячу монет, велела доставить рыбу на берег острова Путо и отпустить в море.

Оказавшись на свободе, сын Лун Вана от всего сердца поблагодарил своего избавителя и, вернувшись во дворец, рассказал отцу о происшедшем. Правитель распорядился: «Чтобы отблагодарить Мяо Шань, подари ей сверкающую жемчужину, чтобы она могла произносить свои молитвы, пользуясь ее светом в ночное время суток».

Лун Нюй, дочери третьего сына Лун Вана, поручили отнести подарок Мяо Шань. Прибыв на остров, она умоляла Мяо Шань, чтобы ей разрешили изучать древнее учение под ее руководством. Тронутая ее искренностью, Мяо Шань позволила девушке стать ее ученицей. Шань Цай назвал ее своей сестрой, а Лун Нюй получила право называть его дорогим братом. Так они жили рядом с Мяо Шань, как брат и сестра.

Наказание правителя Мяо Чжуана

После того как правитель Мяо Чжуан сжег монастырь Белой птицы и убил свою дочь, Будда умолял Небесного Владыку, чтобы тот не оставил преступление безнаказанным. Естественно, что Юй Гуан вышел из себя и повелел Пань-гу справиться по «Книге живых и мертвых», сколько еще лет жизни отпущено этому свирепому правителю.

Перевернув страницы своей книги, Пань-гу заметил, что в соответствии с божественным предопределением правление Мяо Чжуана должно было продолжаться в течение двадцати лет, и этот срок еще не истек [12] . «То, что предопределено, нельзя изменить, – заметил Юй Гуан, – и я накажу его иначе, нашлю на него болезнь». Он призвал к себе бога Эпидемий и распорядился, чтобы тот поразил тело правителя проказой. Причем его могло вылечить только лекарство из рук его дочери Мяо Шань.

12

Очевидно, что здесь неточность, поскольку правителю исполнилось двадцать, когда он взошел на трон, и пятьдесят, когда родилась Мао Шань.

Так

оно и случилось: правитель был поражен язвами и не имел покоя ни днем ни ночью. Обе его дочери и их мужья проводили все время на пирах, в то время как он не мог найти себе места от боли. Напрасно к его ложу призывали самых известных врачей – больному становилось все хуже и хуже, он совершенно отчаялся выздороветь. Тогда он повелел найти того, кто найдет для него лекарство, и пообещал, что передаст ему трон.

Переодетый монах-врач

Благодаря откровению Мяо Шань узнала обо всем, что происходило во дворце. Она приняла вид монаха-врача: оделась в одежду монаха, надела деревянные башмаки, прикрепила к поясу сосуд из тыквы, в котором были различные лекарства, и направилась к дворцовым воротам. Ее тотчас схватила дворцовая стража и начала допрашивать.

«Я бедный монах и врач, – ответила она. – Я узнала, что правитель нуждается во враче, который может вылечить его. Я происхожу из старинной семьи лекарей, славящейся своими врачебными умениями, и могу исцелить его». – «Если ты из образованных, то почему стал монахом? – спросила стража. – Разве тебе не стоило продолжать лечить людей, а не брить голову и странствовать по миру? Самые лучшие врачи пытались вылечить правителя и не достигли результата, неужели ты думаешь, что более искусен, чем остальные?» – «Отбросьте ваши сомнения, – ответила Мяо Шань. – Я научилась от своих предков составлять самые действенные лекарства и обещаю вам вернуть правителю здоровье». Тогда дворцовая стража согласилась передать ее послание правительнице, а она довела его до сведения мужа, и в конце концов мнимый монах был допущен к больному.

Мяо Шань приблизилась к кровати отца, потребовалось некоторое время, чтобы совладать со своими чувствами, затем она приступила к лечению. Успокоившись, она приблизилась к его кровати, измерила пульс, тщательно исследовала отца и успокоилась, поняв, что сумеет его вылечить.

Странное лекарство

Однако возникла сложность: нужное лекарство было почти невозможно достать. Правитель выразил свое неудовольствие: «Каждая болезнь лечится по определенным правилам, для каждой существует лекарство. Как же так? Диагноз установлен, а лечение невозможно?» – «Ваше величество, – ответил монах, – лекарство для вас нельзя найти нигде, и никто не согласится продать его».

Решив, что его обманывают, правитель вышел из себя и велел вывести монаха прочь. Однако тот не расстроился, а был вполне спокоен.

На следующую ночь правителю приснился сон: перед ним появился старец, который обратился к нему со словами: «Только этот монах способен вылечить вашу болезнь, и только он может достать вам нужное лекарство».

Как только правитель услышал эти слова, он тотчас проснулся и попросил жену снова позвать монаха. Когда тот вернулся, правитель рассказал ему о своем сне и умолял достать нужное лекарство. «Что же это за лекарство, которое может меня вылечить?» – спросил он. «Это рука и глаз живого человека, из которых можно составить мазь», – ответил монах.

Правитель вскрикнул от возмущения: «Этот монах дурачит меня! Кто же согласится отдать свою руку или свой глаза? Да я и не могу позволить такого злодеяния». – «И все же, – ответил монах, – другого лекарства не существует». – «Тогда где его можно достать?» – спросил правитель. «Ваше величество должен отправить своих министров, которые соблюдают буддистские каноны воздержания, в Сяншань, где им дадут все, что они попросят». – «А где находится Сяншань и как далеко до него от наших мест?» – «Примерно в трех тысячах ли или далее, но я сам укажу путь, и тогда они вернутся быстрее».