Мифы и общество Древней Ирландии
Шрифт:
«День и ночь» в «Сватовстве к Этайн» да и в других древнеирландских преданиях – это символ вечности. Все время состоит из дней и ночей, т. е., по сути, из дня и ночи, единство которых представляет собой микрокосм времени 133 . Время в сиде, потустороннем мире, и для его обитателей отличается от хаотического времени ночи на Самайн. Оно само становится воплощением божественного порядка и вечности, некоего временн'oго идеала дохристианских, да и раннехристианских островных кельтов. Бессмертие сверхъестественных существ в сиде, их вечная юность подразумевают иной характер времени в потустороннем мире. Один из самых интересных примеров разговора о свойствах времени в сиде можно найти в коротком предании «О захвате сида», где Ойнгус Мак инн Ок отнимает холм Бруг-на-Бойнне у своего отца Дагды. Обманным путем молодой бог убеждает старого отдать ему сид на «день и ночь», а затем отказывается возвращать. «Весь мир состоит из дня и ночи», – говорит Ойнгус отцу (‘is laa + adaig in bith uile’ 134 , bith – мир во временном, темпоральном смысле). Важно, что в этом предании, так же, как в «Сватовстве к Этайн», контроль над временем связывается именно с Бругом-на-Бойнне,
133
Rees A. and B. Celtic Heritage. New York, 1994. P. 88.
134
De Gab'ail in t-Sh'ida / Ed. V. Hull // ZCP, 19, 1933. P. 56.
Неизмеряемое протяженное время в потустороннем мире западных кельтов отличалось как от измеряемого однонаправленного, так и от циклического человеческого времени 135 . В древнеирландском существовали два слова для обозначения «времени»: aimser и tan. Первое происходит от *me-(t)/*me-(n) ‘измерять’ и обозначает измеряемое календарное время, а второе, происходящее от корня *ten-, родственно лат. tempus, templum и обозначает протяженное, пространственное, неизмеряемое время. Собственно templum означает пространственный, а tempus – временной аспект движения горизонта в пространстве и во времени 136 .
135
Guyonvarc’h Ch.-J. "Uber einen alten Zeitbegriff im Keltischen / Her. von. M. Mayrhofer // Studien zur Sprachwissenschaft und Kulturkunde. Innsbruck, 1968. P. 55—56.
136
Элиаде М. Священное и мирское. М., 1994. С. 52.
Историческое, однонаправленное время только начинает появляться в древнеирландской традиционной литературе и известно скорее по анналам. Когда же редактор/автор традиционного предания пытается ввести в повествование историческое время, он часто вынужден уступать циклическому восприятию времени, как это происходит в «Книге взятия Ирландии», где последовательные захваты острова лишь повторяют друг друга. Такое циклическое время находит отражение в календаре, четырех главных праздниках и ритуалах, связанных с ними. В случае Самайна время ирландского праздника приобретает хаотический характер в результате конфликта между повседневным временем смертных и временем потустороннего мира.
Пир Темры (Feis Temro), скорее всего, совпадал с праздником Самайна. Свидетельства тому мы находим в древнеирландских преданиях, где пир воспринимается как защита от сил зла в ночь на Самайн. В V в. н. э., уже после начала христианизации Ирландии, короли из династии О Нейллов согласно анналам празднуют ритуальный «Пир Те-мры» (Feis Temro) в ознаменование своего удачного правления 137 . «Пир Темры» в дохристианской Ирландии, вероятно, праздновался королем не в начале, а в апогее своего «правления», а возможно, и символизировал приобщение короля из какой-либо крупной династии к сакральной королевской власти в Темре.
137
Byrne F. J. Irish kings and high-kings. London, 1973. P. 80.
Однако следует сказать заранее, что пир в Темре, как он изображен во многих древнеирландских текстах, описывается в качестве мифологического повторяющегося события. Как таковой он и был восстановлен королем Темры Диармайдом мак Кербайллом в 560 г. В «Анналах Тигернаха» под 560 г. значится cena postrema Temrach la Diarmuit mac Cerbaill («Последний пир в Темре при Диармайде мак Кербайлле»). Разные светские и агиографические источники сообщают о том, что Диармайд своими прегрешениями вызвал гнев ирландских клириков. Влиятельные настоятели монастырей, Руадан из Лоррха, Брендан из Бирра и другие (всего «двенадцать апостолов Ирландии»), собрались поститься против короля, пришли в Темру и торжественно прокляли этот древний королевский центр 138 . Несмотря на легендарный характер рассказа о проклятии святых, Темру примерно с этого времени окончательно покидают короли и воины, сакральный пир в Темре больше не празднуется правителями, носящими формальный титул «короля Темры». Представления о пире Темры как о политическом институте централизованной монархии возникают довольно поздно, когда память о последнем пире Темры была заслонена актуальными нуждами набирающей силу династии О Нейллов.
138
The Banquet of Dun na n-Gedh and the Battle of Mag Rath / Ed. J. O’Donovan. Dublin, 1842. P. 4; см. также Byrne F. J. Op. cit. P. 95.
Что же до значения дохристианского «Пира Темры», то Д. А. Бинчи, в своей статье о древних ирландских праздниках, основываясь на свидетельствах анналов и на этимологии слова feis (отглагольного сущ. от гл. foaid ‘проводить ночь, спать, спать с женщиной’), приходит к заключению, что король Темры собирал пир в сакральном центре один раз на протяжении своего правления, отмечая кульминацию царствования символическим совокуплением короля с богиней королевской власти 139 . Бинчи подверг сомнению традиционную связь пира в Темре и Самайна на том основании, что исторический «Пир Темры» как ритуал плодородия не мог совершаться в холодную ночь Самайна, начала зимы. Проблема же в том, что не каждый `o µ может быть объяснен как ритуал плодородия. В нашем же случае священный брак скорее обозначает союз между королевским мужским порядком и женским хаосом богини, воплощенным в силы Самайна и его временный хаос. Кроме того, как отмечала Н. Т. Паттерсон, церемония «бракосочетания короля» (banais r'ig), скорее всего, имела целью усиление королевской власти: богиня подтверждала мужскую силу короля. Самайн, время величайшей политической нестабильности, кажется поэтому подходящим временем для празднования Пира Темры 140 . Вообще, невозможно игнорировать все свидетельства литературных произведений, связывающие пир в Темре с ночью Самайна – за ними должна стоять определенная историческая действительность.
139
Binchy D. A. The fair of Tailtiu and the feast of Tara // 'Eriu, 18, 1958. P. 134—135.
140
Patterson N. T. Cattle-lords and clansmen. Notre Dame; London, 1994. P. 148n6. Связь пира Темры и Самайна подчеркивает и Дж. Кэри, не разделяя скепсиса Д. Бинчи (Кэри Дж. Время, пространство и Иной мир // Представления о смерти и локализация Иного мира у древних кельтов и германцев / Отв. ред. Т. А. Михайлова. М., 2002. С. 148).
Ирландский законодательный трактат VIII в. «Порядок правильного поведения» (C'orus B'escnai) различает три типа пиров: божественный пир (fled d'eoda), человеческий пир (fled doena) и демонический пир (fled demanda) 141 . Пир Темры также описывается как человеческий пир в поэме «Дар Конна» 142 . О человеческом пире в упомянутом трактате пишут как о пире гостеприимства: «Что такое человеческий пир? Пир пивного дома каждого для своего господина согласно его долгу… ». Здесь присутствует очевидная параллель с зимним гостеприимством/гостеванием (c'oe). Другой вариант пира, демонический, описан в законодательном трактате как пир, предлагаемый «сыновьям смерти» , то есть фениям. Другими словами, Пир Темры, как он показан в «Порядке правильного поведения» и в поэме «Дар Конна», обладает качествами как «человеческого», так и «демонического» пира, и описан как «доля мужа» (cuit ferda), к которой движется смертный герой, и как «праздник фениев» . Такое совмещение становится менее неожиданным, если вспомнить, что древнеирландские законодательные трактаты часто показывали идеализированную картину повседневной жизни, на самом же деле социальная жизнь раннесредневековой Ирландии была более сложной. То же самое с пирами: вряд ли существовало четкое разделение между так называемыми «человеческими» и «демоническими» пирами.
141
Corpus iuris hibernici. Vol. 2 / Ed. D. Binchy. Dublin, 1978. P. 524.
142
Бондаренко Г. В. Мифология пространства Древней Ирландии. М., 2003. С. 130.
Источники связывают с Темрой и так называемый «бычий пир» (tarbfheis) 143 в ночь на Самайн. Сложно сказать, имеем ли мы в этом случае дело с тем же самым традиционным королевским пиром Темры, или «бычий пир» можно рассматривать как отдельный ритуал избрания и интронизации короля? Бычий пир собирался в Темре во время междуцарствия после смерти короля. Основной задачей пира было узнать, кому передать королевскую власть в Темре. Оба предания, повествующих о бычьем пире, «Разрушение заезжего дома Да Дерга» и «Любовный недуг Кухулина», единодушно описывают такой пир как общеирландскую церемонию. Сложно сказать, соответствует ли это исторической действительности. Учитывая, что Темра с неолитических времен обладала особым значением для всего острова, вполне возможно, что представители знати со всех пятин Ирландии съезжались на пир.
143
Иначе можно перевести как «бычий сон».
В начале пира приносили в жертву белого быка (согласно «Разрушению… » быка убивали собравшиеся люди, роль друидов не оговаривается), и один из мужей досыта наедался его мясом и напивался бычьим отваром. Можно предположить вслед за Т. О’Рахилли, основываясь на довольно поздних ирландских и шотландских исторических и этнографических описаниях, что этот человек к тому же заворачивался в шкуру свежеубитого быка или ложился на нее 144 . Затем человек от сытости засыпал, а четыре друида пели над спящим заклинание правды ('or f'irindi). Тот, кого он видел во сне, и должен был стать королем. Проснувшись, оракул описывал облик будущего короля. Осмелься он сказать ложь, его губы помертвели бы 145 .
144
O’Rahilly T. F. Early Irish history and mythology. Dublin, 1984. P. 324. См. также ритуалы предсказания на бычьих шкурах у друидов: Stories from Keating’s History of Ireland / Ed. O. Bergin. Dublin, 1996. P. 24—25. Или сон в коровьей шкуре с целью получения откровения на о-ве Скай в Шотландии в нач. XVIII в.: Martin M. A Description of the Western Islands of Scotland. London, 1716. P. 111.
145
Описание бычьего пира или бычьего сна в двух преданиях, дополняющих друг друга: Togail Bruidne Da Derga / Ed. E. Knott. Dublin, 1975. § 11; Serglige Con Culainn / Ed. M. Dillon. Dublin, 1975. § 22—23.
Жертвоприношение белых быков друидами упоминается еще Плинием Старшим в «Естественной истории», когда он пишет о Галлии. Галльские друиды в одну из ночей, когда луна еще росла, готовили жертвоприношение и пир под сенью дубов, причем основным сакральным объектом этого ритуала по Плинию была скорее омела, чем быки. Уже после срезания омелы двух молодых белых быков приносили в жертву (Nat. Hist., XVI, 249). Галльский ритуал и пир, судя по всему, не был связан ни с прорицаниями, ни с царской властью. Однако стоит помнить, что в описываемую Плинием эпоху царская власть в Галлии уже перестала существовать, и не исключена вероятность изначальной связи с инаугурационным ритуалом.