Мифы о штрафбатах

Телицын Вадим Леонидович

Пилот Люфтваффе, вооруженный маузером?

«Кем оказались эти двое — диверсантами или незадачливыми партизанами — не ясно, однако когда пленных доставили в штаб 1б-й. <…> Высокопоставленный смершевец, любивший не воевать, а «ставить на место», не постеснявшись присутствия командарма — С.И. Руденко [93] , обвинил Федорова в том, что тот применил оружие без единого выстрела со стороны противника. Неясно, чего здесь было больше — откровенной неприязни или попытки выслужиться, но когда мнение контрразведки было выслушано на Военном совете, представление Федорова к званию Героя Советского Союза не было реализовано [94] .

93

Руденко Сергей Игнатьевич (1904–1990) — военачальник, маршал авиации (1955), Герой Советского Союза (1944).

В Красной армии с 1923-го. Окончил 1-ю военную школу летчиков (1927),

Военно-воздушную академию им. Н.Е.Жуковского (1932) и ее оперативный факультет (1936). С 1932 г. командовал авиаэскадрильей, затем авиаполком, бригадой, был заместителем командира, с января 1941-го — командир авиадивизии. В Великую Отечественную войну в 1941–1942 гг. командовал 31-й авиадивизией на Западном фронте, был командующим ВВС 61 — й армии, заместителем командующего и командующим ВВС Калининского фронта, заместителем командующего ВВС Волховского фронта, командовал 1-й авиагруппой и 7-й ударной авиагруппой Ставки Верховного главнокомандования. С июня 1942 г. — заместитель командующего ВВС Юго-Западного фронта, с октября 1942-го и до мая 1945-го — командующий 16-й воздушной армией на Сталинградском, Донском, Центральном, Белорусском и 1-м Белорусском фронтах. Принимал участие в Сталинградской и Курской битвах, в Белорусской, Варшавско-Познанской, Восточно-Померанской и Берлинской операциях, проявив при этом высокие организаторские способности. После войны на ответственных должностях в ВВС, в 1948–1950 гг. — командующий воздушно-десантными войсками, в 1950 г. — начальник главного штаба ВВС, с 1950-го командующий дальней авиацией — заместитель главкома ВВС. С июня 1953 г. — начальник главного штаба — 1-й заместитель главкома ВВС. С февраля 1958 г. — 1-й заместитель главкома ВВС. С мая 1968 г. — начальник Военно-воздушной академии им. Ю. А. Гагарина. С августа 1973 г. — военный инспектор-советник Группы инспекторов Министерства обороны СССР.

94

Запись беседы с Федоровым. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).

К концу 1944 года он (Федоров) «с целью поверки и контроля ведения воздушной войны… произвел 12 боевых вылетов — на сопровождение штурмовиков и бомбардировщиков, прикрывая поле боя, и на свободную охоту». Кроме того, за это же время Федоров произвел 35 вылетов на испытание материальной части, «вызывающей сомнения на пригодность к дальнейшей эксплуатации, поверку техники пилотирования руководящего состава полков, тренировку летного состава по ведению воздушного боя» и прочитал несколько лекций по ведению воздушного боя» [95] .

95

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686196. Д. 2404. Л. 199 об.; ЦАМО РФ. Ф. 33- Оп. 690155. Д. 7521. Л. 168 об. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).

Комдив Додонов характеризовал деятельность Ивана Евграфовича как явно способствующую «успешному продвижению наших наземных войск и боевым действиям авиации по освобождению Прибалтики». За первые месяцы 1945 года Федоров «провел около 50 показательных вылетов на воздушный бой и технику пилотирования и 12 боевых вылетов с целью контроля эффективности действий нашей авиации.

Особенно запомнился очевидцам — и в небе и на земле — бой 25 апреля 1945 года. Додонов писал, что в этом бою Федоров «лично сбил два самолета противника типа ФВ-190» [96] .

96

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686196. Д. 2404. Л. 199 об., 199. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).

<…> «Этот бой — с 24 самолетами противника — Федоров провел в паре с гвардии младшим лейтенантом Савельевым. В ходе прикрытия тридцати самолетов 199-й штурмовой авиадивизии истребители залетели на территорию противника. «Облачность помогла, — вспоминает Федоров, — мимо, не заметив нас, проскочили сначала «четверка», потом «шестерка». Затем «десятка» — я двух снял и Савельев одного. Чуть позже — я еще двух сбил. Но тут выскакиваю на ведущего «четверки» — сам не ожидал, из-за облака, но не растерялся — снял и его». После того как ряды немецких пилотов поредели, оставшиеся собрались в круг.

«Несмотря на взбунтованный воздух, я бросился в этот крут, и там еще двоих сбил, а Савельев одного». Всего за этот бой Федоров сбил семь, а Савельев — два самолета. «А командир только двух записал, хотя бой видели сопровождаемые штурмовики», — недоумевал Иван Евграфович [97] …

Говоря об этом рекорде по количеству сбитых в одном бою самолетов, Федоров ссылается на то, что помогли облачность и неопытность немецких летчиков, которые были явно молодыми — из спешных наборов последних месяцев войны. Однако умение пользоваться погодными условиями и неопытностью противника, равно как и хладнокровная работа в паре в бою с двадцатью четырьмя самолетами противника, — все это говорит о пилотном мастерстве Федорова».

97

Запись беседы с Федоровым. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).

Здесь стоило бы заметить, что у Люфтваффе

«неоперившихся птенцов» не было. Летчиков, даже в конце войны, готовили основательно, со всей прусской тщательностью…

«Активная боевая жизнь Федорова имела своим следствием множество ранений. Уже с Испании имевший два ранения, в Великую Отечественную войну он получил еще несколько, а совершив ряд воздушных таранов и будучи контуженым, еще более расстроил свое здоровье. При этом большинство ранений пришлось на 1942 г., когда Федоров сбил почти половину самолетов из своего боевого счета. Два легких, один раз в руку, другой — в ногу (23 сентября) и два тяжелых — одно в лицо и в ноги (27 сентября) и другое в лицо, — вот ранения за несколько месяцев 1942 года [98] .

98

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 170415. Д. 33. Л. 12; ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д 1346. Л. 151; ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686196. Д 2404. Л. 199; ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 687525.Д. 101. Л. 454–454 об.; ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 69015 5. Д 7521. Л. 168. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).

За бои и ранения, не всегда адекватно отраженные в учетных документах, Федоров неоднократно представлялся командиром 269-й авиадивизии к правительственным наградам. В результате, уже в конце войны, 14 октября 1944 г. он был награжден орденом Отечественной войны второй степени, а 6 июня 1945 г., за бой 26 апреля, получил второй орден Отечественной войны первой степени, хотя представлялся к ордену Красного Знамени [99] .

В целом, за почти три года войны полковник Федоров был награжден орденом Александра Невского, двумя орденами Отечественной войны первой степени и одним — второй степени, медалью «За боевые заслуги».

99

Там же. Учетно-послужная карта № Б282898. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).

За участие в других войнах и выслугу лет Иван Евграфович награжден четырьмя орденами Боевого Красного Знамени, тремя орденами Отечественной войны первой степени и орденом Красной Звезды [100] .

Звание Героя долго обходило стороной Федорова в основном в силу его независимого и решительного — даже в общении с военным руководством — характера. В то время когда многие летчики после каждого удачного боя или серии боев награждались очередным орденом, Иван Евграфович зачастую «удостаивался» констатации: «за эти сбитые самолеты полковник Федоров не награждался» [101] .

100

Там же. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).

101

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 1346. Л. 151. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).

Сам он не скупился на награждение достойных подчиненных, ценя в них творческий подход к бою. За время Великой Отечественной войны он представил к званию Героя до 70 человек.

Но звание Героя, пусть с третьего представления (первое имело место после войны в Испании), все же было присвоено Федорову. Это произошло, когда Лавочкин, как он впоследствии сам объяснил Федорову, при личной встрече со Сталиным рассказал ему об этом летчике своего завода. Охарактеризовав Ивана Евграфовича как гордость Советского Союза, которого он после войны лично просил отдать в свое распоряжение и которому некрасивые человеческие качества отдельных представителей генералитета не позволили за всю войну получить давно заслуженное звание, Лавочкин получил устное согласие Сталина на присвоение Федорову звания Героя еще до написания представления [102] . Поводом стал новый геройский поступок Федорова, уже как летчика-испытателя.

102

Запись беседы с Федоровым. (Примечания М.А. Емельянова-Лукьянчикова).

После окончания войны в СССР были продолжены испытания сверхзвуковых самолетов с реактивными двигателями. В конце 1947 года Федоров во время пробного полета на истребителе конструкции Лавочкина, достигнув восьмикилометровой высоты, попал в сильнейшую тряску, грозившую разрушить самолет. Когда машина стала неуправляемой и начала падать, Федоров выбрался из кабины с парашютом. Однако встречный поток воздуха прижал его к самолету, вместе с которым Иван Евграфович падал с высоты в 5 километров. Выждав момент, он сумел оттолкнуться от самолета и раскрыть парашют. Благополучно приземлившись, рассказал о поведении самолета во время пилотирования и аварии, так как успел заметить все показания приборов. Этим он помог усовершенствовать самолет и избежать дальнейших аварий [103] .

103

Балязин В.Н., Дуров В.А, Казакевич А.Н. Самые знаменитые награды России. М., 2000. С. 216–217.