Мифы, предания, сказки хантов и манси
Шрифт:
Вариант героического сказания № 147.
Жил на острове Куутук202 сильный человек по имени Ымка. У него была жена, дочь по имени Кунаввыт и один сын по имени Пининан203. У Ымки был двоюродный брат, которого звали Тавитын, у него были две жены, обе бездетные.
Много вражеских отрядов истребили Ымка и его родственники. Как-то пришла весть о том, что многочисленный вражеский отряд приближается. Начал тогда Ымка с родственниками советоваться. Тавитын говорил:
— Здесь, в крепости204, будем биться. Тогда, может
Ымка сказал:
— Плохо биться внутри крепости, может быть, много крови прольется между юртами. Лучше подальше от юрт, в тундре будем биться.
Приблизился тот вражеский отряд. Тотчас ымканцы вышли из своей крепости, в ближайшую тундру пошли, начали биться. Вот уже стали врагов избивать. Кончились стрелы, копьями стали биться. Ымка сильно озлобился, бросил копье, вынул топор и бросился на врагов. Начал рубить вражеские головы костяным топором. Однако неправильно ударил, в открылок панциря засадил топор205. Еще больше разъярился. Мотает из стороны в сторону врага, в открылке панциря которого завяз топор. Не может топор высвободить, поэтому вместе с топором и мотает того врага. Изловчился враг, ударил Ымку копьем под мышку. Едва вытащил из раны копье. До того как умереть, Ымка еще десять врагов убил. Наконец затих Ымка и скончался.
Его сын Пининан был ранен в правую руку. Стал Тавитын одни биться, сказал при этом племяннику:
— Перестань биться, иди домой. Я один буду драться, ведь немного уже врагов осталось, сам их уничтожу.
Пининан сразу же домой отправился. Пришел домой. Мать спросила его:
— Где отец и дядя?
— Нет уже Ымки, он убит, а Тавитына я оставил, он один бьется — ведь я стрелой ранен в правую руку. Поэтому дядя сказал мне: «Довольно, перестань биться, иди домой».
Немного оставалось врагов, когда Тавитын оглянулся на берег и увидел: убегает его племянница Кунаввыт. Прикончил оставшихся врагов Тавитын и отправился домой. Пришел домой, сказал жене:
— Давай поедим, а потом уже пойдем Ымку принесем.
Поели, отправились в тундру за Ымкой. Пришли, подошли к Ымке: лежит Ымка в крови. Стала жена Ымки плакать. Потом погрузили его на байдару. Привезли домой убитого Ымку. Тут только очнулась жена Ымки и спросила:
— Где Кунаввыт, куда ушла? Давно уже нет ее.
Тавитын сказал:
— Недавно видел, вдоль берега бежала Кунаввыт.
Мать Кунаввыт сказала:
— Может быть, Кунаввыт убежала в какое-нибудь селение?
Когда Ымку сожгли206, Тавитын сказал:
— Пойду искать Кунаввыт.
Сначала пришел в селение Кичигу. Пришел туда Тавитын, спросил кичигинских людей:
— Не приходила ли в Кичигу Кунаввыт?
Кичигинцы ответили:
— Не приходила сюда Кунаввыт.
Тогда Тавитын отправился в селение Рекинники207.
Пришел в Рекинники, спросил рекинниковцев:
— Может быть, сюда приходила девушка по имени Кунаввыт?
Рекинниковцы сказали:
— В нашем селении есть девушка по имени Кунаввыт.
Обрадовался Тавитын, говорит:
— Вот как хорошо, что жива моя племянница
Пошел он к Кунаввыт, стал говорить с ней. Спросил:
— Может быть, домой пойдем? Как ты хочешь?
Кунаввыт сказала дяде:
— Не хочу я домой идти, здесь себе жениха найду.
Тавитын ушел домой один. Пришел домой, домашним сказал:
— Кунаввыт в Рекинники ушла. Я говорил ей — «пойдем домой», она не захотела.
Мать Кунаввыт сказала на это:
— Что ж, она там по своему желанию осталась. Как хочет, так пусть и живет. Найдет ли себе жениха или нет, все равно.
Тавитын говорил племяннику Пининану:
— Поправляйся быстрее. Если явится сюда вскоре вражеский отряд, не смогу я один биться.
К зиме Пининан немного поправился. Как-то Тавитын сказал ему:
— Пойди, Пининан, принеси юколу. На Калуввиту-реке в яме хранится юкола.
Утром пошел Пининан за юколой. Пришел к яме, в которой юкола хранилась, открыл яму, спустился в нее, стал готовить вязанку юколы. Вдруг заглянули в яму враги, сказали Пининану — Горящей лучине:
— Вот, пожалуй, Ымкина горящая лучина и погасла!
Посмотрел Пининан вверх. Сказал врагам:
— Еще, пожалуй, Ымкина горящая лучина погорит, хотя жир и густой.
Сказал так Пининан да как выскочит из ямы!
Не ожидали враги, что Пининан так скоро выскочит. Хотели его копьями заколоть, а закололи сами себя. Правда, караулили они отверстие ямы. Копья к нападению изготовили. Сказали друг другу:
— Как станет Пининан из ямы выходить, приколем его.
А Пининан с такой быстротой наружу выскочил, что не смогли враги хорошо прицелиться — такой ловкий сын Ымки Пининан! Поэтому друг друга и закололи.
Выпрыгнув из ямы, Пининан далеко от нее стал на землю. На одной ноге стал прыгать, приговаривать: «Не может Ымкина горящая лучина погаснуть, всегда обязательно будет гореть!»
Потом сказал врагам Пининан:
— Готовьте ваших оленей, а я свои ноги приготовлю, гонитесь за мной. Правда, вы на оленях, а я только на своих ногах!
Бросились враги преследовать. Пининана. Как птица полетел Пининан! Прибежал домой, к тому месту, где как бы для игры был врыт в землю высокий столб. Поднялся на него Пининан, на одну ногу на верхушке столба встал. Враги только стали приближаться. Увидели — Пининан на столбе на одной ноге стоит. Сказали:
— Очень ловким стал Пининан!
Пининан крикнул Тавитыну:
— Дядя, приготовь наши луки!
Тавитын сказал племяннику:
— Что ты там делаешь, ступай скорее в крепость, ведь враги совсем близко!
Пининан ответил:
— По своей воле идут они. А я скоро в крепость приду.
Подъехали враги, начали стрелять из луков в Пининана, который все еще стоял на столбе. Едва натянули луки — прыгнул Пининан в крепость. Все вражеские стрелы в землю воткнулись. Однако начали биться. Весь тот вражеский отряд уничтожили. Одного только врага оставили в живых, домой отпустили. Вернулся он домой, стал рассказывать товарищам, говорить: