Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 6. Часть 8. Под другими знаменами. Часть 9. На кругосветной орбите
Шрифт:
Получив в конце концов школьную рекомендацию в МГИМО, мы выпили киндзмараули. Вино оказалось прокисшим. До сих пор с подозрением относимся к этой марке (тем более что и в дальнейшем с киндзмараули имели место казусы). Ну а в случаях, когда у близких нарастали подлинные трудности, Натуля неизменно повторяла слова из своего письма родителям из КНР от 3 ноября 1983 года: «Вы уж постарайтесь, мои родные, не очень расстраиваться. Радоваться радостному и приятному, положительному и спокойно реагировать на все печальное».
Продолжали встречаться мы и со старыми друзьями. Мой дневник пестрит записями типа следующей:
10 мая остались дома: накануне кутили с Торкуновыми до 3 ч ночи, умотались, к тому же резко похолодало, чуть ли не до нуля. Приехала Таня Иванченко. Болтали и смотрели ее пленку о поездке в Японию.
Особое удовлетворение доставляло нам общение друг с другом. Наша маленькая, из двух всего лишь человек, семья жила очень дружно. Главным удовольствием, даже наслаждением, было для каждого из нас сделать друг другу приятное. Наши доходы были мизерными, приходилось постоянно считать каждую копейку и изыскивать источники дополнительных заработков, но мы не тужили, радовались, что мы вместе, что нам так хорошо. В будние дни я раньше Натули уходил на работу, и она обязательно смотрела мне вслед в окно. Идя, я по несколько раз оборачивался, и мы посылали взаимные воздушные поцелуи. Я и сейчас, выйдя из дома, смотрю на балкон нынешней квартиры, словно надеюсь увидеть там любимый образ моей женушки. Увы…
Оставаясь в библиотечные дни (два раза в неделю) дома, Наташенька готовила – сохранились сотни рукописных рецептов ее замечательных деликатесов. Шила, стирала, убирала. Изучала лекарственные препараты – склонность к медицинским делам передалась Натуле по наследству. А еще бегала по магазинам в поисках пропитания и каких-то обновок мне. И когда Наташе удавалось «ухватить» (как любила она выражаться) что-нибудь дефицитное (туфли, рубашку, носки), женушка по-детски радовалась и гордилась, что одевает меня как следует!
По вечерам мы сидели дома – беседовали, смотрели телевизор, сочиняли статьи, писали книги, составляли планы на день, месяц, год. Готовились к приему гостей и, когда те приходили к нам, щедро их угощали. По выходным ездили на своей машине или на электричке на дачу.
Привожу некоторые выдержки из дневника, иллюстрирующие эту сторону нашей жизни в первой половине 1991 года.
Моя базовая зарплата 600 руб., но это пока, вот-вот поднимут до 750 (решение уже есть). Плюс 50 руб. за язык, 70 руб. за ранг, 125 руб. за преподавание. Итого по новой шкале будет около 1 тыс. руб., а может быть, и больше. При нынешней системе цен, однако, это крохи. Цены просто убийственные, баснословные. Пучок плохой редиски – 2 руб., 300 грамм колбасы – 18 руб. Обед в ДА: котлета, напиток, 2 кусочка хлеба – 1.80. То есть в 3–4, а то и в 5 раз все дороже, чем было прежде, до 2 апреля.
11 мая были в Троицкой. Потеплело, солнышко. И там никого нет. Чудесно провели время. Отдохнули.
Весь день просидели вдвоем дома. Сделали статью для «Нового времени» о визите Цзян Цзэминя по заказу А. Чудодеева, который сослался на начальство. Выходили лишь в магазин за овощами. Купили немного барахла – третьесортных лука, редиски, картошки и оставили почти 100 рублей.
В воскресенье пригнал машину из ремонта и мы отправились в Троицкую. Там хорошо – тишина, чистый воздух, зелень. Приезжаю за город и валюсь спать от переизбытка кислорода.
И на работе, и на отдыхе меня гложут мысли о том, как коренным образом изменить нашу жизнь к лучшему и в плане карьеры, и в плане доходов, и в плане разнообразия. 15 июня 1991 года я записал в этой связи в дневнике:
У Ю.М. Мельникова умерла мама, 88 лет. Завтра панихида и поминки. Кроме того, приезжает жена профессора Бэнга Ин Сук. Надо передать с ней статьи по Китаю. Профессор Бэнг заказал их для поездки Н.А. Назарбаева в КНР в июле с.г.
На работе – суета сует. Разговариваю с людьми, даю задания, рассылаю записки. Хожу на ситанализы и прочие мероприятия. Но полного удовлетворения не испытываю.
Идеально – уехать послом или профессором в какой-нибудь престижный университет. На это и надо направлять усилия, а пока устанавливать связи в научном мире, зарабатывать деньги (статьями, лекциями, интервью), путешествовать с Натулькой по разным странам. Пытаться (все еще) завоевать имя в СССР: выступлениями на мероприятиях и в печати, налаживанием работы в ДА. Главное, не паниковать, не спешить, действовать спокойно, размеренно.
Хорошо бы сделать моего Котястого женой посла и доктором наук. Вторым займемся с сентября.
От мечтательных рассуждений пришлось, однако, оторваться. Выше уже говорилось, что у Натули возникли проблемы со здоровьем, врачи настаивали на операции по линии гинекологии. И поскольку боли в районе живота нарастали, приняли хронический характер, пришлось дать согласие. Далее привожу дневниковые записи.
…Наташеньку уже сегодня хотели забрать в больницу, но перенесли на неделю. Следующий понедельник. Бедненький мой зайчик, у него сегодня утром опять болело. Почти каждое утро, спозаранку. Вынуждена глотать таблетки, терпеть боль. А днем все нормально. Безумно жалко лапочку, но выхода, видимо, нет – надо оперироваться. Вопрос этот впервые встал два года назад, но тогда каким-то образом рассосалось. Вроде бы, так считает Натуленька, с помощью целителя Михаила Борисовича и диеты. Но теперь боль возникает почти каждый день, вот уже более двух месяцев.
Мой Родной, Любимый Моська находится в больнице. В прошлый четверг, 30 мая, ему сделали операцию. Я думал, что застрелюсь: плакал, дрожал, терзался.
Были там после операции, но Наташенька оставалась в реанимации. Приехали в пятницу, подождали, и при нас Лапусеньку перевели. Киска сразу заколола цветочек в волосики, улыбалась, щебетала. А сама бледненькая, слабенькая. Побыли вместе, поцеловали Киску, погладили.