Мигом одним. Том 2. Часть 3
Шрифт:
– Привет. Тебе помочь с завтраком.
– Мне б сполоснуться.
– Заходи, моя комната следующая. Халат и полотенце я тебе дам.
По ходу у них тут точно коммуна. Это обстоятельство меня немного смущало, но с другой стороны чего рефлексировать я уже взрослый мальчик. Пройдя в ее комнату, я был тут же награжден полотенцем и халатом.
– Ты пока брось свои вещи в шкаф, в своей комнате. Сервис служба заменит все на свежее. А я пока схожу тебе за завтраком.
Я так и сделал. Когда вышел из душа, Куля сидела на диванчике, доедая свой завтрак. Мой стоял рядом. Пока я ел, она рассказала, что мы перелетели в другую систему и сейчас корабль питается, забирая метан прямо из атмосферы планеты. Она даже включила на экране картинку процесса. Корабль находился почти на границе атмосферы газового гиганта. Он как огромная бабочка запустил хоботок в атмосферу. Метан это основной строительный кирпичик всего органического. Еще там есть аммиак. В прошлой системе он принимал воду.
За трескотней Кули я не заметил появления Жукка. Он вышел из ее спальни.
– Как изыскания? – Спросил он, отпив из ее кружки.
– Думаю сегодня полетать и почувствовать лично неполадки. Но боюсь, придется икать другое решение с защитой. Принципиально конструкция не рассчитана на такое использование. Надо будет запросить мой архив.
Жукка кивнул.
– Сделаю. Как тебе лобур?
– Ты прав, это лучшее устройство для работы с компьютером. Это было волшебно.
– Точно сказано, я иногда наблюдал за процессом со стороны, за работой терминала.
– Кстати, а как долго я находился в таком состоянии?
– Около шести часов.
Куля показала ему на часы. Жукка откланялся, нырнув в душ.
– У нас на сегодня намечен эксперимент.
– Понятно. А куда посуду?
Она показала на утилизатор. Прикольно. Хотя чего удивляться. Еще раз, глянув на картинку питания корабля, пошел в свою каюту. Там в шкафу, нашел чистую одежду. Была ли она той самой или ее создали заново, мне было не интересно.
Связался с Чарой. Она прислала мне на коммуникатор маршрут к полетной палубе. Да, первое время придется ходить только так.
На палубе меня встретил смешанный экипаж. Пилотом был человек из Русс-флота, Гена Бра. Навигатора звали Ризан Фал она была из измененных. Их корабль был сплавом нескольких технологий. Большая часть корпуса была покрыта хитиноподобной структурой как у моих скафандров. Представившись, пилот предложил подняться на борт. В данный момент Чара уже покинула посадочную палубу, ожидая нас в пространстве.
Вылет прошел штатно. Сидя в гостевом кресле, я наблюдал, как Гена управлял кораблем. Те же вялые медузоподобные движения телом. Ризан просто сидела в кресле. У нее не было работы. Наконец появился борт Чары. Мы зависли напротив друг друга с относительной нулевой скоростью. Пилот вышел из транса. Снял лобур. В это время Ризан открыла аквариум и подала мне другого.
– Вы всегда такие молчаливые?
– Прости Слава. Наверно ты не в курсе, мы синхронизированы и нам нет смысла говорить. После синхронизации мы одно целое сознание.
– Я действительно пока не в курсе. Один разум на двоих?
Ризан засмеялась.
– Что ты Слава, не на столько. Просто мы как ограниченные телепаты, можем транслировать друг другу образы, слова, масли, запахи, вкус, ощущения. Но только друг – другу.
– Это свойства лобура?
– Нет, рекулара.
– Наверно вам тяжело.
– Нисколько, мы счастливы. Это лучшее ощущение близости в нашей жизни.
В моем мозгу всплыла информация о рекуларе. Я так и не понял, откуда она. Скорей всего это была часть знаний, почерпнутая на «Королёве».
Пристегнувшись в кресле пилота, я надел лобур. Пока интерфейс проходил настройку я понял еще одно. Лобур привыкает к своему носителю. Он питается кровью пилота. Берет он немного, пару капель, но это вызывает в его структурах изменения, что усиливают его способности к передаче данных. Чем дольше пилот использует один и тот же лобур, тем лучше связь, и тем эффективнее управление машиной. Это было второй проблемой. При болевом шоке лобур погибал. Мне предлагали непривязанных, молодых лобуров. Их было не жалко.
Картинка поменялась. Я ощутил себя парящим в космическом пространстве, рядом в позе лотоса медитировала Чара. Мне было странно видеть ее фигуру вместо корабля.
– Чара, так происходит всегда.
Она открыла глаза. Два ярких прожектора активных радаров просканировали меня.
– В той или иной мере. Мне начинать?
– Да.
Чара взяла длинную трубочку и плюнула в меня огнем. В грудь ударила струя плазмы. От дикой боли я очнулся. Гена сорвал с меня лобур, кинул его в ведро. В ведре забулькало, вода вскипела испаряясь. Ризан побрызгала на затылок чем-то приятно прохладным. Боль стала стихать.
– И это не было пробития корпуса. – Прокомментировал Гена.
– Да, это полный трындец. Так не полетаешь. Дайка свежий лобур.
Подключившись, я ощутил жжение по всей груди. Оно медленно стихало. Травма заживала. Вызвал Чару.
– Можешь стрельнуть по стандартной броне?
– Легко.
С ее пальца сорвалась струя плазмы, ударив мне в лоб. Ощущение не было приятным, но совершенно безболезненным. Как будто жестко изогнули кисть, на рефлексе я развернул борт, уклоняясь от удара.
– Чара, а можно посмотреть, как выглядит бой в таком состоянии?
– Хочешь сопоставить визуализацию с записью внешних камер?
– Да.
– Сейчас организуем.
Заложив два пальца в рот, она свистнула. Через пару минут со стороны крейсера появилась тройка хоккеистов. Они двигались как заправские нападающие, пасуя друг другу шайбу. Чара преобразилась в теннисистку с огромной ракеткой и большим ярким шаром вместо мяча. Она подбросила шар, нанеся по нему мощный удар. Тройка уклонилась. Тот, у которого оказалась шайба, метнул ее в Чару. Бросок был настолько молниеносным, что она не успела уклониться, лишь прикрылась ракеткой. Брызги плазмы озарили ее. «Работа направленной кинетической защиты против плазмы» прозвучал в голове голос Гены. Тройка хоккеистов, слажено расстреливала Чару со всех возможных ракурсов. Они меняли позицию в трех плоскостях. Приблизившись, окружили ее не позволяя вырваться из плазменного кольца. Ей очень редко удавалось их атаковать. Все ее атаки они отбивали наручными щитками.
Через пару минут я попросил их остановиться. Мне надо было пересмотреть материал и переосмыслить новые данные.
В лаборатории я вновь подключился к терминалу. На моем столе уже стоял аквариум там плавал лобур. Жукка пояснил, что так он отдыхает и кормиться. Это был тот самый вчерашний лобур. Я узнал его по паре приметных пятнышек. Теперь это мой лобур. Очередное подключение произошло практически сразу. Мне даже не пришлось искать терминал. Он уже привык ко мне.
Воспроизведя запись сражения, я ничего не понял. Она длилась всего несколько секунд. Снизив скорость воспроизведения в десять раз, я успел заметить неспешное прибытие трех бортов. Лишь снизив скорость в сто раз смог, наконец, насладиться боем. Там не оказалось ничего удивительного. Мощность силовой установки позволяла машинам перемещаться в пространстве в любом направлении, почти с любой скоростью. Наверно с точки зрения командира эскадрильи это было показательно, но для меня смысла особого не имело. Отключился я уже просто по своему желанию. Погладив сороконожку я опустил того в аквариум.