Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 2. 1941–1984 гг.
Шрифт:
Примечателен еще один факт, касающийся проблематики «Тихого Дона». Михаил Шолохов десятки лет не вмешивался в литературные споры вокруг его романа, хотя многие критики аттестовали его главного героя «бандитом» и «отщепенцем». Наконец, в беседе с писателем В. Крупиным (газ. «Советская Россия», 25.8.1957) Шолохов внес ясность, твердо заявив, что некоторые литературоведы и критики не поняли его художественного замысла в «Тихом Доне», а он, Шолохов, стремился в образе Григория Мелехова поведать миру «об очаровании человека».
Это интервью Михаила Александровича Шолохова оказало плодотворное воздействие на дальнейшее развитие литературоведения и открыло новые горизонты для многих мастеров художественного слова. Вскоре появились новые крупные и яркие исследования литературоведов – В. Петелина «Гуманизм Шолохова», А. Хватова «На стрежне века», Ф. Бирюкова «Художественные открытия М. Шолохова», А. Мацая – статьи в журнале «Русская литература», А. Метченко «Мудрость художника», С. Семанова «Тихий Дон» – литература и история», с талантливыми книгами выступили писатели: Виталий Закруткин – «Цвет лазоревый», Анатолий Калинин – «Время «Тихого Дона», Анатолий Софронов – «Шолоховское», Михаил Андриасов – «Вешенские были», Александр Суичмезов – «В краю лазоревых степей». Каждый из них сказал свое слово о Шолохове. Они дали научное прочтение текста «Тихого Дона», они глубоко и всесторонне осветили с привлечением трудов В.Н. Ленина, курса «Истории КПСС», архивных документов историческую обстановку на Дону в годы революции и гражданской войны, они научно подтвердили историческую правдивость образов Шолохова, они сообщили много нового об автографах и творческих историях создания произведений. И благодаря всем этим работам в литературоведение, в вузовские и школьные учебники теперь входят верные, точные, философски и эстетически с ленинских позиций обоснованные, истолкования трагической судьбы Григория Мелехова.
Трагедия Григория Мелехова – это трагедия части народа Дона на крутом повороте истории. Его трагедию нельзя называть трагедией личной вины «отщепенца». Григорий – это казак-труженик, который после всех колебаний и заблуждений, поражений и раздумий, по своей доброй воле сам возвращается (до амнистии) в родной хутор на суд народа. Его переход по тонкому льду Дона и встреча с сыном Мишаткой на круче – глубоко символичны. Каждая деталь этой последней сцены у Шолохова соответствует правде образа, логике всего характера Григория и символизирует закономерное преодоление мучивших его душу противоречий, преодоление им самим и новой действительностью жизни хутора под эмблемой Серпа и Молота на Красном Знамени Революции.
Переход Григорием Дона по трескающемуся льду и его встреча с сыном, как точно сказал профессор В.А. Архипов, это – гениальный штрих великого художника, венчающего образ титанической силы, величия и красоты, возвысившийся в своем поиске Истины до величайших образов мировой литературы – Гамлета, Пьера Безухова, Ивана Карамазова.
Да, действительно, образ Григория Мелехова олицетворяет собою не просто образ казака-середняка, да еще и ярого собственника, о чем до сих пор твердят некоторые горе-критики. Нет! Это – обобщенный образ русского человека трагической судьбы, несущего в себе боль народа и его чаяния, это – правдоискатель, человек-труженик, который, пройдя все круги дантова ада, находит в себе духовные силы обрести свое будущее с сыном, с хуторянами, с нами!
Шолохов показал в «Тихом Доне» величие духа своего героя, как он сам образно высказался – «очарование человека»!
Крепнут год от года наша советская литература и литературоведение, мужает с каждым годом шолоховедение. К 70-летию со дня рождения Михаила Александровича Шолохова в нашей стране появились новые труды о творчестве Шолохова и «Тихом Доне». Выступили со своими крупными статьями секретари Союза писателей Николай Тихонов, Георгий Марков, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, академик Михаил Храпченко, член-корреспондент АН СССР В. Щербина, профессора А. Хватов, А. Метченко, Л. Ершов, В. Архипов, Ф. Бирюков, А. Овчаренко, доцент П. Палиевский, В. Петелин, А. Мацай… И каждый из них, глубоко осмысливая творчество Шолохова, внес свою лепту в разработку проблем мирового значения «Тихого Дона».
И конечно же прав профессор А. Метченко, который в книге «Мудрость художника» пишет: «В наше время, когда борьба (о которой гениально рассказано в «Тихом Доне») находит продолжение почти на всех континентах, обретая новые и новые формы, порождая новые конфликты, ставя миллионы людей перед выбором пути, острая современность эпопеи Шолохова означает и ее мировое значение».
В 70-е годы за рубежом появляются замечательные правдивые научные работы о Шолохове многих писателей и критиков-литературоведов – Пантелея Зарева, Христо Дудевски (Болгария), Антона Хирше, Хельги Конрад и Эдвара Ковальски (ГДР), Базыль Вялокозовича (Польша), Милосава Бабовича и Богдана Косановича (Югославия), Михая Новикова и Георге Барба (Румыния), Мирослава Заградки (Чехословакия) и многих других. Все они в меру своего таланта и способностей по-новому оценивают «Тихий Дон» и все творчество Михаила Шолохова.
«Тихий Дон» Шолохова и все его творчество оказали огромное воздействие на развитие русской и всей советской литературы. Под его влиянием возмужала и выросла большая плеяда талантливых писателей – Ф. Абрамов, М. Алексеев, В. Астафьев, В. Белов, Ю. Бондарев, В. Закруткин, С. Залыгин, А. Иванов, А. Калинин, Е. Носов, В. Распутин.
Творческий опыт Шолохова воспринимается прогрессивными писателями Запада и Востока как уроки классики социалистического реализма. Не случайно известный японский революционер и писатель Кабаяси Такидзи в статье «Чему учит «Тихий Дон» (1931) настойчиво призывал писателей-соотечественников «изучать реализм Шолохова, чтобы поскорее сообща взяться за подъем отсталой японской литературы».
В наши дни талантливый английский писатель Джек Линдсей утверждал, что Шолохов в «Тихом Доне» достиг изумительного совершенства и создал нечто такое, к чему мы все можем постоянно возвращаться для вдохновения и совета».
А литературный критик США Эдвин Сивер в свое время в статье о четырех томах «Тихого Дона» писал так: «В век, когда великие писатели декаданса пытались изобразить человеческие существа, как тени в ритуальном танце, и утопить себя в потоке времени, Шолохов, романист социалистического общества, вернул художественной литературе ее назначение и достоинство».
И в этом также еще один из важных аспектов мирового значения «Тихого Дона»!
Все это и дает нам право сказать, что великий эпос о революции – «Тихий Дон» М.А. Шолохова представляет собою шаг в художественном развитии человечества.
А.И. Овчаренко, заведующий сектором Института мировой литературы имени А.М. Горького Академии наук СССР, доктор филологических наук, профессор
Место «Тихого Дона» в литературе современной эпохи
Вместо общепринятого доклада, написанного с привлечением всего арсенала научной терминологии, хочу предложить вашему вниманию, так сказать, систематизированные размышления о Шолохове, его подвиге в литературе. По чистой случайности свои размышления о богатыре с Дона мне довелось соединять воедино на берегу другой великой реки – Волги, где родился другой титан советской литературы – Горький. Поэтому все, что скажу сегодня о «Тихом Доне», будет находиться во всесторонней, хотя и глубоко внутренней соотнесенности прежде всего с творчеством Горького. Разумеется, не одного его, а и великих его предшественников.
Говорить о месте «Тихого Дона» в современном мировом литературном процессе, в литературе XX столетия – значит говорить о мировом значении творчества Шолохова и советской литературы в целом. Что бы ни утверждали противники и оппоненты литературы социалистического реализма, в решающем историческом состязании художественных тенденций, в притяжениях и отталкиваниях разных литератур она прочно удерживает за собой первенство, в громадной степени благодаря тому, что у колыбели ее стоят такие титаны, как Горький, Шолохов, Маяковский, а в активе ее – «Жизнь Клима Самгина», «Хорошо!», «Хождение по мукам» и несравнимый даже с ними «Тихий Дон» Шолохова.