Мик Джаггер
Шрифт:
12 мая из Ниццы прибыл чартерный рейс компании «Виконт», доставивший семьдесят гостей, собранных Ширли Арнольд за двое суток. Среди них были два битла, Пол Маккартни и Ринго Старр (которые после Высокого суда еле друг с другом разговаривали [264] ); Эрик Клэптон с подругой Элис Ормсби-Гор; фотограф и кузен королевы лорд Личфилд; дизайнер Осси Кларк и гитарист The Small Faces Ронни Вуд. В салоне самолета вовсю раскуривались, что ужасно возмущало жену Леса Перрина Джейни, — под конец она наорала на самых заядлых, чтобы спрятали свои нычки перед посадкой.
264
31 декабря 1970 г. Пол Маккартни
Впрочем, douaniers [265] в аэропорту Ниццы пропустили эту контрабанду — и не только эту. В списке гостей был светский лев и гонщик-любитель Томми Уэбер, женатый на Сьюзен «Кисс» Кориат, наследнице мебельного состояния «Мейпл» и знакомице Аниты. Кисс лежала в реабилитационной клинике и на свадьбу не выбралась, но Томми прихватил двух их сыновей, восьмилетнего Джейка и шестилетнего Чарли, — им надлежало изображать пажей. Спустя тридцать девять лет Джейк Уэбер расскажет, что в действительности им с братом полагалось перевезти через границу наркотики. Под рубашку им примотали по полкило кокаина — Джейк вез свадебный подарок от Кита Мику. Жених нервничал, хоть этого и не показывал, и чуть раньше сказал «Испанцу» Тони Санчесу — по словам этого последнего: «Чтобы пережить день свадьбы, мужику нужно чуток кой-чего на К».
265
Таможенники (фр.).
Командование операцией размещалось в знаменитом отеле «Библ» возле главной площади Сан-Тропе Пляс-де-Лис. Мик выписал к себе родителей прежде остальных гостей, но как-то забыл забронировать им гостиницу на два дня. «Я его пинала, чтоб снял им номера в „Библе“, — вспоминает Ширли. — А также Лесу Перрину, его жене Джейни и мне».
Крохотный беленый городишко уже кишмя кишел фотографами и съемочными группами, которые соперничали даже яростнее, чем во времена, когда Брижит Бардо в полосатом бикини позировала здесь на пляже. Свадьбе и впрямь предстояло обернуться цирком — в его изначальном римском значении, с жертвенными животными и лаем безжалостной толпы, — и несколько раз опасно балансировала на грани отмены.
Первый случай имел место с утра, когда Бьянка узрела брачный контракт, по французским законам обязательный; в контракте речь шла о том, будет ли ее и Миково состояние в случае развода рассматриваться вместе или по отдельности. Брачные контракты еще не превратились в стандартный элемент любого звездного брака, и Бьянке этот документ виделся хладнокровной сделкой, подразумевающей, что ее, кроме денег, в Мике ничего не интересует. Она расстроилась и взмолилась об отмене свадьбы. Тиски «тирании клевизны» сжались туже — Мик ответил: «Ты что, хочешь перед всеми этими людьми выставить меня идиотом?»
Гражданскую церемонию в ратуше назначили на четыре часа дня, и проводить ее должен был мэр Мариус Эстезан. Свидетелями выступали кинорежиссер Роже Вадим и подруга Бьянки, актриса Натали Делон. Из «Стоунз» и сюда, и в часовню пригласили только Кита, хотя пришли и Ахмет Эртеган, и Маршалл Чесс, и даже саксофонист Бобби Киз. Кита в сером полевом кителе немецкого офицера времен Второй мировой жандарм в дверях не узнал и не пожелал пускать. Последовала яростная перепалка, и Кит запустил в офицера «крупным куском металла». Лишь благодаря рьяным усилиям Леса Перрина Киту удалось занять место рядом с Анитой и Марлоном, избежав побоев и визита в каталажку Сан-Тропе.
Дабы придать процедуре хоть какое-то достоинство, Перрин объявил, что в ратушу пустят всего четырех фотографов. Но поскольку французские гражданские бракосочетания открыты для публики, оказалось невозможно затормозить в дверях около сотни других фотокамер. После двадцатиминутной задержки мэру Эстезану, опоясанному формальным трехцветным кушаком, сообщили, что Мик с Бьянкой не выйдут, если он не выгонит фотографов. Мэр отказался, его поддержал старший полицейский чин. Лесу Перрину мэр объявил, что у брачующихся есть еще десять минут. Перрин передал это Мику, и тот рявкнул, что в таком случае все отменяется. Джейни
В 16:50, почти часом позже назначенного, пара наконец появилась. Бьянка — девственно-чистая и ослепительно шикарная в белом жакете с низким вырезом, в белой широкополой шляпе с вуалью и перчатках; и не догадаешься, что она в положении. Мик отчасти уступал ей стильностью — бледно-зеленая «тройка» от Томми Наттера и цветастая рубашка с распахнутым воротом. Вокруг толкались, пихались и порой дрались сто фотографов, но новобрачным все же удалось пробраться сквозь толпу и сесть на стулья перед мэром. Безукоризненно держа себя в руках, но явно нервничая, Бьянка подняла вуаль и стянула перчатки; Мик заботливо суетился вокруг нее, по-английски и по-французски коря фотографов. «По-моему, мы не можем продолжать перед всеми этими людьми…» — снова сказал он. Однако некоторый порядок был восстановлен, и мэр Эстезан провел церемонию — не особенно, впрочем, радушно. Расписываясь, новобрачные обнаружили, что их подписи стоят на одной странице с подписью бывшего Бьянкиного любовника Эдди Барклея, который чуть ранее в той же ратуше женился на пятой из девяти своих жен.
Путь в часовню Святой Анны на венчание лежал вверх по крутому холму и был проделан пешком; по обочинам теснились фотографы, зеваки и вопящая толпа местных студентов. Мик держал за руку Бьянку, а Лес Перрин — как на «редлендском» суде в 1967-м — держал за руку Мика. Дверь в часовню оказалась закрыта, чтобы не проникли чужие, и Мику пришлось стучать, чтоб их впустили. Невесту выдавал представитель британской королевской семьи лорд Личфилд, а службу — опять же целиком по-французски — вел недавний наставник Мика по теологии отец Люсьен Бод, который в своем обращении к жениху одобрительно помянул их разговоры: «Вы говорили мне, что молодость ищет счастья, некоего идеала и веры… Мне кажется, вы тоже этого ищете, и я надеюсь, что все это вы обрели сегодня, вступив в брак». Здесь, по крайней мере, была красота и духовность, хотя в затылки Мику и Бьянке, пока те обменивались клятвами и кольцами, собственнически дышал Ахмет Эртеган. Органист сыграл «Свадебный марш» Баха и, по просьбе Бьянки, тему из слезливого блокбастера 1970-х «История любви». В этом, разумеется, не было ничего клевого, но Мик еще с удовольствием ей угождал.
На приеме в банкетный зал «Кафе-де-Ар» пригласили 200 человек, наконец вспомнив про Билла Уаймена, Чарли Уоттса и Мика Тейлора с их спутницами Астрид, Ширли и Роуз; фотографии делал королевский кузен. Бьянка сменила девственно-белый наряд на обтягивающее платье от-кутюр и тюрбан с драгоценностями — вновь затмив всех прочих дам, — и они с Миком подчеркнуто поблагодарили Ширли Арнольд за то, что доставила к ним британских гостей. Веселились до четырех утра. Бьянка ушла отдыхать рано и явно не в духе, а Джо и Ева Джаггер остались — им еще не представилось шанса вручить сыну свадебный подарок. В зале была небольшая сцена, и Мика недолго пришлось уговаривать выйти и спеть в сопровождении Бобби Киза, Стивена Стиллза и соул-дивы Дорис Трой; рядовых «Стоунз» не позвали, а Кит отрубился на полу. Назавтра новоиспеченные мистер и миссис Джаггер погрузились на семидесятифутовую роскошную яхту «Ромеанг» и на десять дней отправились в свадебный круиз вдоль побережья Французской и Итальянской Ривьеры — в декорациях давней идиллии Мика с Марианной Фейтфулл.
В 1971 году, разумеется, не было никакого «Хелло!», но Флит-стрит как могла заполняла эту лакуну — даже «Таймс» на первой полосе опубликовала репортаж «Мик женится в хипповом хаосе». Приглашенный на свадьбу редактор журнала «Оз» Ричард Невилл написал длинную передовицу о том, как возмущен британский Андерграунд тем, что былой Уличный Боец корешится со сливками международного общества. «Джаггер решительно отрекся от возможностей контркультуры, которую представляет и его музыка, — громыхал неблагодарный гость. — Уличный Боец получает свое Удовлетворение во всех прискорбных клише la dolce капитализма… Миф о Джаггере, кто почти десять лет олицетворял протест на всех уровнях, наконец-то лопнул под грохот пробок, вылетающих из бутылок шампанского». На обложке «Частного сыщика» поместили фотографию мэра Эстезана — в комиксовом облачке он говорил Бьянке: «Вот так Микс!»