Микро война и мир. Книга 1. Грюндеры
Шрифт:
Напряженность от предстоящей встречи с Тимофеем у Савелия мгновенно улетучилась.
«Будь что будет», – подумал он.
– Проходите, чего вы топчетесь в прихожей как не родные!
Квартира у Тимофея была большая! Даже по нынешним временам, так как родители его были по старым временам не простые.
– Ты один? А где все твои?
– На даче. Где могут интеллигентные люди проводить летний досуг при отсутствии денежных средств, необходимых для реализации несбыточных фантазий? Картошку и всякую зелень растят.
– А ты?
– Не люблю я комаров
– Понятно.
Сергей неодобрительно покосился на нечесаные волосы друга и пятидневную щетину.
«Хотя, это ему идет, – подумал он. – Похож на какого-то голливудского героя, имени которого он сейчас никак не мог вспомнить. Мышцы немного подкачать, тогда точно будет похож».
– Совсем одичал, холостяк? – сказал он вслух. – Давай стаканы, пить будешь. Штрафную. Мы тут с Савой уже немножко расслабились.
Тесная кухня Тимофея, квадратуру которой ученые архитекторы эпохи развитого социализма научно обосновали как оптимально-комфортную для советского человека, с мебелью до перестроечного дизайна, состоящую из ламинированного кухонного стола, ламинированных табуреток и ламинированных навесных шкафов неестественного зеленого цвета, на время встречи друзей стала им уютным и желанным прибежищем на этот вечер.
Поздний вечер подходил к концу, не сулив друзьям безболезненных ощущений на рассвете.
Однако пока никто об этом и не думал. Они не собирались расставаться. Ведь только-только подошли к главному. Были посмакованы все школьные воспоминания, и допита последняя бутылка водки.
Топор, подвешенный над потолком кухоньки посредством выпущенного друзьями дыма с помощью трёх пачек сигарет, тщательно замаскированных российскими производителями под бренд «Мальборо», зримо раскачивался над их головами. Угрожая крупным черным шрифтом на пачках преждевременным уходом из жизни курильщику, а также всем невольным свидетелям этого его аморального поступка. В смысле – пассивным курильщикам.
От автора: Извиняюсь еще раз. Забежал слегка вперед. В смысле страшной надписи на сигаретных пачках. Это случится много позже, когда кривые и острые, отравленные трупным ядом клыки западной демократии уже основательно вопьются в нежное, слабо защищенное законами тело российского обывателя. Грызя, тихо похрюкивая, российскую экономику. Извините за небольшой сбой в повествовании. Обидно же, черт возьми! А топор все же висел.
Сергей, как будто бы и не пил совсем, обратился к Тимофею.
– В общем-то, так, Тимофей! Как ты уже, наверное, догадался, мы пришли к тебе не только для того, чтобы пить ночью водку и вспоминать всуе минувшее, – сказал он, взглянув на собеседника пристальным взглядом.
– У нашего с тобой друга проблема, – продолжил он, – Очень, по-моему, серьезная. И, кажется мне, что она по твоей части. Выслушай его, пожалуйста, и сделай свои выводы. Ты же у нас всё-таки психолог. Хотя немного и недоразвитый. Я имею в виду образование.
– Понял я. Давно уже все понял, глядя на Саву. Давай, что ли, ущербный, излагай. И поподробнее.
И Савелий начал рассказывать.
А два его закадычных друга слушали, не перебивая.
За окном уже занималась заря очередного знойного дня. И была давно выскоблена до дна последняя металлическая банка заныканного Тимофеем от семьи старомосковского растворимого кофе.
Савелий закончил свой рассказ. Повисла долгая тишина.
– Вот как? Понятно, – Тимофей прошелся по тесной кухне.
– Вы мои друзья и с вами я могу разговаривать обо всех вещах, даже о тех, рассуждая о которых с другими, я угодил бы прямиком в дурдом, – продолжил он.
Тимофей задумался, видимо, принимая какое-то важное решение.
«Прямо как было тогда, когда он нам заявил, что хочет жениться. А имя своей суженной долго не называл. Боясь чего-то. Быть может, наших неуклюжих советов в свой или ее адрес?» – Савелий был терпим к другу и не торопил его с ответом.
Сергей тоже не спешил с комментариями. Ведь его, казалось бы, бесшабашная дружеская шутка чуть было не расстроила эту свадьбу и не разбросала всех их в стороны. Троих неразлучных друзей.
– Савелий, а у тебя действительно большая проблема! Но она не только твоя, поверь. Это проблема наша общая. И всего ныне существующего человечества.
Он сделал паузу.
– И она не из области психологии, – продолжил он.
– Не понял! – Сергей мгновенно пододвинулся к столу и внимательно посмотрел в глаза Тимофея. – И у меня, как я тебя понял, тоже есть эта проблема? Да?
– И у тебя, и у меня и у этого ответственного дурака, которого ты ко мне приволок.
– Объясни, пожалуйста, друг наш, а то мы сирые так ничего и не поняли. Одно ясно. Савелий, по-видимому, у нас не псих. И это уже радует. Глаголь.
Тимофей устало опустился на скрипнувшую табуретку, жалостливо посмотрел на друзей и снова погрузился в свои мысли:
«Сказать им что ли?! А в то же время кому же, как не им, друзьям своим. Жена ни черта не понимает. Ругается, говорит, чтобы руки мыл чаще. Единомышленников нет, да и как им взяться у человека с электронным микроскопом в муниципальной квартире без какого-либо высшего образования. Псих – вот его имя. Научное!»
Тимофей решился, встал и торжественно произнес.
– А вы будете готовы к той правде, которую собираетесь услышать? Готовы вы к тому, что весь знакомый вам мир вдруг встанет дыбом? Кверху ногами. И то, что, казалось вам высшей степенью надежности, окажется шатким мостиком над бездонной пропастью? Готовы ли вы к этому?
– Не тяни , хватит с нас высокопарных фраз и научных бредней. Говори проще, если есть что сказать. Мы тут не нервные какие-то девицы. Порох нюхали. Вон, Савелий у нас – боевой офицер. Старший лейтенант запаса, а это тебе не хрен собачий.
– Шутишь все Сережа. А вопрос то действительно серьезный. Идем в кабинет, кое-что покажу.
Кабинет.
Тимофей еще в школьные годы всеми правдами и неправдами, выбил эту комнату у своих родителей. Отдельное помещение. Свою комнату в квартире. Кабинет – так он его нежно назвал, любя. Работал там, жил и спал.