Микстура от косоглазия
Шрифт:
– Вы кто? – повторила девушка.
– Ксения Савченко была вашей знакомой?
– Почему была? Она умерла?
– Давайте расскажу все завтра, при встрече.
– Вы кто?! – не успокаивалась Рената.
– Сотрудник уголовного розыска, майор Виола Тараканова, – ляпнула я.
– Ой! – вскрикнула она. – Мне надо будет к вам, в милицию, ехать?
– Лучше я к вам.
– Давайте, – явно обрадовалась девушка, – только…
– Что?
– Вас не затруднит приехать в районе полудня?
– Хорошо, в двенадцать буду,
Рената жила в такой же роскошной квартире, как и Вадим. И в ее комнате, тоже большой, великолепно обставленной, стоял концертный рояль. Девушка оказалась полненькой и не слишком красивой. Правда, личико у нее было ничего, его украшали чуть выпуклые, огромные карие глаза, но приятное впечатление портили довольно заметные усики над верхней губой. И полная беда приключилась с фигурой, вернее, с ее нижней частью, ноги были излишне толстыми и короткими.
– Что случилось с Ксюшей? – спросила Рената.
– Когда вы видели ее в последний раз? – задала я свой вопрос.
– Год назад, – ответила девушка.
– Вы дружили?
Рената замялась.
– Ну… не знаю, как объяснить…
– А вы попробуйте, я пойму.
Рената схватила со столика носовой платок и принялась крутить его в руках. У нее были красивые, длинные, нервные пальцы с коротко остриженными ногтями.
– Нас связывали странные отношения, – начала девушка.
Я молча слушала ее рассказ.
Рената учится вместе с Вадимом в консерватории, но знакомы они с детства, их мамы давно дружат.
И Леокадия Львовна, и Руфина Семеновна, мать Ренаты, лелеяли одну мечту: поженить детей. К поставленной цели мамаши шли последовательно, старательно сталкивая вместе Вадика и Ренату. Им покупали билеты в театры и на выставки, ни один домашний праздник в семье Вадима не обходился без Ренаты, и все свои дни рождения девушка проводила вместе с ним. Очень многие считали их женихом и невестой. Вадик не слишком нравился Ренате, впрочем, он тоже не делал никаких поползновений в ее сторону. Вадим был безукоризненно вежлив, всегда провожал предполагаемую жену до дома, целовал ей руку, но и только, дальше дежурного обмена любезностями дело не шло. Но Рената пребывала в тоскливой уверенности, что Вадик ее судьба, мамы все равно настоят на своем. Представьте теперь ее изумление, когда однажды днем к ней явилась незнакомка.
Рената открыла дверь и удивилась.
– Вы ко мне?
– Ага, – кивнула нежданная гостья, – поговорить надо.
Девушка оказалась хорошенькой, но слегка вульгарной, и одета она была не так, как принято в той среде, где вращается Рената: розовые обтягивающие джинсы со стразами, коротенький свитерок с глубоким вырезом и кроссовки на чудовищной платформе.
Войдя в комнату, девушка плюхнулась на диван, раскинула ноги и заявила:
– Отвянь от Вадика, он мой!
– Простите, – удивилась Рената, – я не понимаю.
– А че тут не ясно? – ухмыльнулась девица. – Давай познакомимся, Ксюша я. У нас с Вадиком любовь, живем мы вместе, а ты мешаешься.
Рената постаралась «сохранить лицо». Проговорили они в тот день около двух часов, и Рената пообещала Ксюше:
– Хорошо, постараюсь свести свои отношения с Вадимом на нет.
– Вот спасибо! – воскликнула Ксюша. – Ты себе найдешь парня, а у меня это единственный шанс.
Самое интересное, что Ксения понравилась Ренате, было в ней что-то настоящее, живое, пусть и грубоватое.
Через неделю Ксюша вновь приехала к Ренате, на этот раз с другой проблемой.
– Понимаешь, – прямолинейно брякнула она, – Вадику со мной хорошо в постели, ну прямо улетает, только стесняется он меня.
– В кровати? – уточнила Рената.
– Не, – усмехнулась Ксюша, – когда вылезаем. В гости меня ни разу не позвал, вчера впервые повел, к этому… имя такое дикое…
– Мардохану? – улыбнулась Рената.
– Во, точно! – кивнула Ксюша. – Сели чай пить, я прямо вспотела, все боялась чего не так сделать. Ну прикинь, у него торт надо ножом и вилкой есть.
– К пирожным часто подают столовые приборы!
– Зачем?
– Так принято, – пожала плечами Рената.
– Неудобно ведь, – хмыкнула Ксюша, – ложкой лучше!
Рената ничего не ответила, Ксения помолчала и спросила:
– А кто такая Дали?
– Художник.
– А… а… – протянула девушка, – Губайдуллин тоже картины писал?
– Губайдуллина композитор, она женщина, а Дали мужчина.
– А… а… Я вчера себя дура дурой почувствовала, – неожиданно призналась Ксюша. – Вадим с этим парнем треплется, вроде слова я понимаю, а смысл нет. Слышь, помоги мне.
– Каким образом? – удивилась Рената.
Неожиданно Ксюша схватила ее за плечо и затараторила:
– Я ведь не идиотка, очень даже хорошо соображаю, только научить меня некому. Вадик с такой мордой замечания делает, что все из рук сыплется. Будь человеком, объясни, как себя за столом вести, ну и всякое такое, а? Ведь ты знаешь все. Мне судьба шанс послала, надо, чтобы Вадим в загс повел. Ты не обижайся, но он тебя совсем не любит, встречается только из-за мамы.
Рената рассмеялась, неожиданно Ксюша понравилась ей еще больше, были в ней непосредственность и щенячья наивность.
– Значит, хочешь нанять меня в качестве учительницы?
Ксюша тяжело вздохнула.
– Денег платить тебе у меня нет, но могу отработать: картошку почистить, полы помыть.
– Не надо, – улыбнулась Рената, – я так тебе помогу.
Начали с самого простого. Нож держат в правой руке, а вилку в левой, локти во время еды не растопыривать, перед тем, как отпить из бокала вино или воду, губы следует вытереть салфеткой, хлеб берут руками, а колбасу с общего блюда лопаточкой…
– Кто только придумал эти глупости, – ворчала Ксюша, пытаясь разрезать кусок ветчины, – неудобно-то как!