Микстура от косоглазия
Шрифт:
Томочка открыла дверь и затряслась от хохота.
– Тебе смешно, – вздохнула я, – прикинь, как все в метро веселились.
Но подруга застонала и замахала руками. Столь бурная реакция всегда спокойной, даже слишком уравновешенной Тамары очень удивила меня.
– Там, – сквозь приступ хохота бормотала Томочка, – там…
– Что, где? – засуетилась я.
– Иди в кухню, – простонала подруга, по ее лицу текли слезы.
В полном недоумении я побежала туда и вначале не обнаружила ничего интересного. Никитка сидит
Вы не поверите, вы, безусловно, мне никогда в жизни не поверите, но у нее на пальце висела бутылка! Марина Степановна, как все упертые пожилые люди, решила доказать собственную правоту. А теперь угадайте с трех раз, кто повез ее в травмопункт?
В метро она сидела, опустив руку в пакет, издали казалось, что у несчастной сломана кисть, поэтому никакого ажиотажа в подземке мы не вызвали. Цирк начался в травмопункте.
Увидав нас, хирург нахмурился.
– Такое ощущение, что мы уже встречались сегодня, – процедила медсестра.
– Правильно, – залебезила я, – привозила к вам девочку и дедушку, они были с бутылками на пальцах.
– А теперь чего? – буркнул хирург.
– Вот, гляньте на бабушку.
Марина Степановна вынула руку из пакета.
– О господи! – воскликнула медсестра. – Вы над нами издеваетесь!
Хирург молча встал и пошел к умывальнику.
– Вовсе нет, – извиняющимся тоном сказала я, – просто когда люди слышат про эту историю с бутылкой, у них мигом возникает здоровое желание проверить утверждение на практике, потому что кажется…
– Если еще кого сегодня приведете, – оборвала меня медсестра, – то имейте в виду, ничего делать не станем.
– Успокойтесь, Анна Ивановна, – сказал доктор, вытирая руки, – мы не имеем права отказывать в помощи людям, даже таким, как эти.
Спустя секунду Марина Степановна была освобождена.
– А правда, – задумчиво пробормотал врач, – отчего же он не выходит? Ведь должен!
На его лице появилось выражение мальчика, который запихивает картофелину в выхлопную трубу автомобиля. Понимаете, что я имею в виду? Ну такая гримаска естествоиспытателя.
Я ухватила Марину Степановну за плечо и выволокла в коридор, надо бежать из этого травмопункта со всех ног, потому что хирург тоже пал жертвой эпидемии. Сейчас он не сумеет удержаться от желания проверить тезис на практике, сунет палец в бутылку, а суровая медсестра поколотит ни в чем не повинного человека, то бишь меня.
ГЛАВА 8
Лиза очень точно описала дорогу. Дом и нужную квартиру я нашла без всякого труда. Звонить в дверь не пришлось, она была раскрыта.
– Можно войти? – крикнула я.
Но ответа не последовало, очевидно, хозяева смотрели телевизор и ничего не слышали за раскатами музыки. «Ну что ж ты страшная такая…» – неслось из комнаты. Пришлось, наплевав на приличия, заглянуть внутрь без приглашения. Там и впрямь обнаружился орущий телевизор, а на диване лежал оглушительно храпящий небритый мужик. Я потрясла хозяина за плечо.
– Эй, проснитесь.
– Отвяжись, – пробормотал тот, не открывая глаз.
– Опять дверь не запер, – донеслось из коридора.
Я выпрямилась. Высокая, очень худая женщина вошла в комнату и вскрикнула:
– Вы кто?
– Виола Тараканова. Простите, я вошла без спроса, но дверь была открыта, а на мой крик никто не отзывался.
– Когда напьется – его не добудиться, – вздохнула женщина. – Вы откуда? С биржи труда? Проверяете, не устроился ли он тайком на работу? Можете не бояться, этот ни за что ломаться не станет, пока пособие идет.
– Нет, я пришла по другому вопросу. Скажите, у вас была дочка Ксюша?
– Кто?
– Девочка Ксюша, Ксения.
– Нет, мою зовут иначе.
– Тетя Зина, – заорал в прихожей голос, – мама спрашивает яйцо в долг!
– Иди сюда, не визжи, – ответила Зина.
В комнату вошла ярко накрашенная девица лет двадцати пяти.
– Здрасте, – сказала она.
– Сейчас, погоди, Люся, – кивнула ей хозяйка, потом повернулась ко мне и отрезала: – Никакой Ксюши у меня нет и не было. Вы ошиблись дверью.
– Но…
– Сказано же: нету здесь таких, ступайте себе, пока милицию не позвала, ходят всякие, выдумывают глупости, – разозлилась Зина, – убирайся, пока цела!
Девчонка, разинув рот, буравила меня взглядом. Видя, что Зина обозлилась до крайности, я выскользнула на лестницу, спустилась на один пролет ниже и села на подоконник. Скорей всего я зашла не в ту квартиру. Может, мне нужна та, что справа?
Послышались шаркающие шаги, по лестнице спускалась Люся, держа в руке яйцо. Увидав меня, она улыбнулась.
– Ксюху ищете?
– В вашем подъезде есть девочка с таким именем? – обрадовалась я.
Люся хитро прищурилась.
– А над нами! Вы же только что в ее квартире были, с тетей Зиной говорили.
Я растерялась.
– Но эта женщина заявила, что никакой Ксюши не знает!
Люся пристроилась около меня на подоконнике, вытащила из кармана кофточки сигареты.
– Она дико на Ксюшу злится, прямо не выносит ее.
– Родную дочь?
– Не, Ксюта ей не родственница.
– А кто?
– Она дочка дяди Вани, ну того пьяного, который на диване спит. – Девушка принялась вводить меня в курс дела: – Ксюхина мама давно умерла, отец ее на тете Зине женился, а у той своя девочка есть, Вера. Вот тетя Зина и принялась Ксюху со свету сживать, все дяде Ване на мозги капала: «Твоя доченька бесстыжая, учиться не хочет, только о шмотках думает, вот моя Верочка…»